Владимир Дудченко - Война на истощение Страница 73

Об этом, согласно сообщению агентства МЕН, заявил представитель командования вооруженных сил ОАР.

Озеров после разговоров с коллегами нашел-таки нужного ему человека в конторе соседей, но Иван Феоктистов, плотный черноволосый мужчина с намечавшейся лысиной и щеточкой усов под крупноватым носом, работающий под крышей представительства ССОД (Союз советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами), простодушно поглядывая на собеседника, продолжал темнить. Беседа, по понятным им обоим причинам, не складывалась.

— Может, еще пивка, Иван Сергеевич? — спросил Озеров, выливая остатки «Стеллы» в стакан Феоктистова.

— Не откажусь, — ответил Феоктистов. — Эх, еще бы воблочки нашей сюда, да постучать ею об стол! А, Валерий Геннадьевич?

Озеров кивнул и, поймав глазами бармена, улыбчивого смуглолицего египтянина в белой рубашке с галстуком-бабочкой, постучал пальцем по пустой бутылке.

— Кяман бира?[148] — уточнил бармен на всякий случай и, услышав короткое утвердительное «айва», открыл дверцу холодильника.

Кафе «Шабака» в Гелиополисе было достаточно тихим и снаружи не особо приметным заведением. Не считая круглых окон, имитирующих иллюминаторы корабля. Довольно просторное помещение было декорировано рыбацкими сетями с прикрепленными к ним морскими звездами, ракушками и чучелами рыб. В центре зала высилась, упираясь в потолок, деревянная мачта со штурвалом в нижней части. Едва слышно работал кондиционер.

Кафе недавно открыли, и Озеров не ошибся в выборе места — посетителей здесь почти не было. Тройка местных юношей, сидевших в дальнем правом углу, явно не имела отношения к мухабарат — глаз Озерова в этом смысле был наметанным — они болтали о чем-то своем, не обращая никакого внимания на остальных посетителей. Да и куда можно было пригласить Феоктистова? От встречи на конспиративной квартире он наотрез отказался, а других вариантов просто не имелось. Не общаться же на каирской улице под палящим солнцем! Кафе было самое то, тем более, что представитель ССОДа, по слухам, имел слабинку: любил выпить, особенно, на халяву. Даже пару раз залетел по этой теме. Но, как сообщили коллеги, товарищ весьма непрост: неплохо владеет арабским, отлично играет под простоватого парня и себе на уме…

— Пиво без водки — деньги на ветер! — как бы про себя сказал Феоктистов, глядя на бармена, наполнявшего его стакан пенистой янтарного цвета жидкостью. — Или наоборот.

— Гат итнэн водка![149] — сказал бармену Озеров, добавив фразу про лед и закуску.

— Фудка мафишь, йя устаз[150] — промолвил бармен. — Могу предложить виски, джин или бренди.

Озеров вопросительно посмотрел на Феоктистова.

— Давай скотч, — сказал тот бармену. — Ялла!

— Другое дело, — улыбнулся Феоктистов, закуривая. — Это по-нашему! А вы, Валерий Геннадьевич, как я вижу, пиво не очень уважаете?

— Предпочитаю другие напитки, — сказал Озеров. — Хотя в хорошей компании могу и холодненьким пивком побаловаться. Особенно в жару…

Появился бармен с подносом, на котором стояли два стакана с виски на два пальца от дна, блюдечко с соленым арахисом, такое же — с ломтиками соленой моркови и лед в пузатом бокале. Феоктистов и Озеров замолчали, глядя, как он расставляет все это на столике. Наконец бармен склонился в поклоне, еще раз пожелал господам приятного вечера и ушел.

— Ну что, Иван Сергеевич, за дружбу между конторами! — сказал Озеров, поднимая стакан с виски.

— Дружба дружбой, а табачок врозь! — улыбнулся Феоктистов, позвенел льдинками в стакане, чокнулся с Озеровым и выпил виски залпом. — Смешные порции, — сказал он с сожалением, запивая виски пивом. — Совсем смешные… Сколько там: грамм 30–40?

— Иван Сергеевич, закажу еще, не проблема, — сказал Озеров. Он вспомнил те же слова «табачок врозь», сказанные резиденту Иванову по поводу контактов с соседями, подумал о стереотипе мышления, и пригубил стакан с виски. — Хотелось бы продолжить тему дружбы между конторами. Как вы на это смотрите?

— Если честно, то отрицательно, — ответил Феоктистов. Он кинул в рот несколько ломтиков моркови, пожевал и добавил:

— Вы же прекрасно знаете, Валерий Геннадьевич, что нас за это по головке не гладят. Скорее наоборот — гнобят за такие контакты. Полагаю, я не открыл вам Америку. Или вы попытаетесь меня разубедить? Ну-ну… Только закажите еще скотч, может, получится.

— Попытаюсь, — сказал Озеров и подозвал бармена. — Двойной виски!

Феоктистов закурил и бросил взгляд в дальний угол, где негромко галдели и яростно жестикулировали египетские юноши. Судя по отдельным, доносившимся оттуда словам, они обсуждали недавний футбольный матч с командой Алжира. Зазвучала музыка, и голос Ум Кульсум немного приглушил разговор египтян. Так-то оно лучше, подумал Феоктистов, если я слышал их, то они, возможно, могли слышать наш разговор. Впрочем, не факт, мы, вроде, негромко говорили… Он повернулся к Озерову и с улыбкой спросил:

— Не ваши парни?

— Обижаете, Иван Сергеевич! Так грубо мы не работаем. У нас с вами конфиденциальная встреча.

— Шучу, — осклабился Феоктистов. — Не принимайте всерьез, Валерий Геннадьевич. Ну, может, выпьем? Чтобы вам легче было меня вербануть…

— Избави Бог! — сказал Озеров. — Как вам такое в голову пришло? Я хотел предложить вам только взаимовыгодное сотрудничество. Впрочем, действительно — давайте выпьем!

Они выпили.

— Как понимать — взаимовыгодное? — спросил Феоктистов, шелуша в тарелочке арахис. — Мне-то, какая выгода? И вообще что нужно от меня вашей конторе?

Иван Сергеевич Феоктистов лукавил. Конечно, он понимал, что Озеров не собирается его вербовать, это было бы просто смешно и нелепо, к тому же он, 35-летний майор ПГУ, слишком дорожил своей «крышей» в ССОДе, чтобы рисковать, плотно контактируя с соседями. Больше года в Египте и не на канале, где можно лишиться жизни (цинковые гробы в Союз не часто, но отправляют), а в Каире со всеми прелестями столичной, по меркам Арабского Востока, жизни. К тому же — залет по пьянке, едва не выслали, спасла удачно и вовремя проведенная вербовка «кадра» из местных офицеров. Поверили, что это была, так сказать, производственная необходимость. Но, на карандаш резидента все-таки попал… Этот Озеров не прост, подумал Феоктистов, интересно, что нужно сейчас военной разведке? В любом случае надо поторговаться…

— Так, чем моя скромная персона интересна вашей конторе, Валерий Геннадьевич?

— Более чем, Иван Сергеевич, — уклончиво ответил Озеров. — Давайте, для начала договоримся о конфиденциальности нашей встречи и мысленно заключим, как говорят дипломаты, договор о намерениях. Согласны?

— Не возражаю.

— В таком случае я приоткрою карты, — сказал Озеров. — Меня интересует один из родственников президента Насера, его связи и контакты…

— Мирван Хасан?

— Он самый, — ответил Озеров, немного удивившись тому, как быстро Феоктистов назвал имя интересующего резидентуру человека. — Зять…

Впрочем, ничего удивительного, подумал он, соседи безо всякого сомнения были в курсе утечки информации о тайных переговорах Насера с советским руководством. История эта наделала тогда много шума в соответствующих кругах…

— А с чего вы взяли, что я работаю по этой теме? — спросил Феоктистов с деланно безразличным видом.

— Иван Сергеевич, давайте не будем играть в кошки-мышки, — сказал Озеров. — Постоянная утечка информации из египетского генштаба напрямую связана с зятем президента. Это касается, в том числе, и данных, относящихся к дислокации советских частей ПВО на территории Египта. И если у вас есть зацепки в ГШ, это может помочь общему делу…

Феоктистов закурил. Потом взял стакан с виски. Бросил взгляд на бармена, вытиравшего бокалы, затем — в противоположный угол на местных ребят, продолжавших о чем-то спорить. Выпил виски, запил глотком «Стеллы», глубоко затянулся сигаретой и сказал:

— Дело, конечно, общее… И помочь, вроде, надо… Но я, Валерий Геннадьевич, как вы понимаете, очень рискую… Дойдет до Кирпича — кранты, вышлют в Союз, и не просто на родину, а в территориальную управу на далекой, забытой Богом окраине… Нет, не могу…

Валерий Озеров смотрел на Феоктистова, оперативника соседской конторы, и прекрасно понимал его состояние. Да, очень трудно, подумал он, перейти эту невидимую черту, разделяющую две спецслужбы. С одной стороны, вроде, нарушение ведомственной инструкции, святая святых ПГУ, а с другой — нет… Кто, и как на все это смотрит. А как бы я поступил в подобной ситуации? Не найдя ответа, он сказал:

— Сергеич, давай еще по чуть-чуть! А?

— Продолжаешь спаивать, Геннадьич? Давай! Только выкатывай в таком случае бутылку, а то мне эти порции, как слону дробинка! И сам пей, не манкируй! Может, что и сложится в процессе!..