Александр Маркьянов - Бремя империи Страница 81

На самом краю штабс-капитал по адмиралтейству Изварин беседовал с руководителем летных операций на сегодняшний день (день только начался) капитаном третьего ранга Соколовским.

— Значит, поднимаемся двумя волнами — дело срочное, а пока сможем только четыре дежурных вертолета поднять. Вооружение у них какое?

— Легкое. [легкое вооружение — два пулемета калибра 7,62 вместо излишне мощных 12,7 или две тяжелые снайперские винтовки и гондолы с авиационными пулеметами вместо НУРС. Такое оружие рассчитывалось на поддержку в бою против партизан, а не против регулярной армии противника] Только на этих, на остальных придется менять.

— Не надо, это время займет. Проследи только, чтобы на ПТУР были термобарические головки [ПТУР с термобарическими головными частями — страшное оружие. Противотанковая управляемая ракета первоначально предусматривалась только для борьбы с танками и поэтому имела кумулятивный, прожигающий броню заряд. Но потом были созданы модификации с термобарическими, создающими объемный взрыв боеголовками. Одного попадания такой ракеты хватало для того, чтобы рухнул небольшой дом. ] и сразу поднимай вторую волну. И свяжись с базой, пусть поднимают заправщики. Один и пусть один в готовности еще будет. Черт его знает, как обернется.

— А что вообще то случилось? Почему посреди ночи подняли?

— Если бы я знал. Через десять минут вылетаем. На предельно низкой высоте, без огней — как при прорыве линии фронта. Не подведи! — капитан хлопнул коллегу по спине, побежал обратно к строящимся на палубе морякам

— Командиры экипажей, ко мне!

Восемь командиров экипажей подбежали к командиру спецроты, образовав кольцо.

— Значит, вводная такая. Только что установлено местонахождение особо опасных террористов, численность и вооружение неизвестны. У нас — два адреса, оба в мусульманских кварталах, а вы знаете, что это такое. В обоих случаях — "кротовые норы", а это еще хуже. Поэтому — готовиться надо к большому дерьму. Сейчас — доводите задачу до личного состава, проверяете экипировку. У каждого — по меньшей мере две осколочные гранаты, две вспышки и две — со слезоточивым газом. Также у каждой группы — обязательно взрывчатка для подрыва тоннелей, скорее всего по-хорошему не выйдут, придется выкуривать. На рожон не лезть. До города идем вместе, дальше делимся. Первой группой командую я, второй — старший лейтенант Халеми. Наведение — с земли по рации, на стандартной волне, там сейчас спокойно. Позывные команд наведения — "Земля один" и "Земля два". Поступаете в распоряжение команд наведения, но действуете, оценивая обстановку самостоятельно. Вопросы?

Слова "старший лейтенант Халеми" были произнесены с иронией — потому что повысили в звании его отдельным приказом, непонятно за что и тайно. На флоте тайны недолюбливали.

— Никак нет — ответил за всех Халеми

— Тогда последняя проверка. Позывные: мои, «Ястреб-ноль», первый экипаж «Ястреб-один» и так далее. До личного состава доводите только общие данные об операции. Через пять минут взлетаем. Все!

Пять минут пролетели незаметно — и вот уже четыре вертолета оторвались от освещенной мощными прожекторами палубы корабля и в едином строю журавлиным клином пошли в сторону города.

Бейрут, район Ашрафех. Улица эль-Салам. Ночь на 30 июня 1992 года

По дороге заехали домой — верней не домой, а в ту квартиру, которую я снимал, и которая сейчас считалась для меня домом. Тем, в устроенном мной в туалете тайнике лежало оружие, то самое, которое мне выдали в самом начале — штурмовая винтовка Штайр и снайперская винтовка Маузер. С Штайром я был знаком плохо, настрел — всего лишь пара магазинов в учебке несколько лет назад, в рамках ознакомления с оружием иностранных государств. С Маузером лучше, это почти стандарт для снайперов. Идти в бой с таким оружием — а бой обещал быть жестоким — было опасно, но другого оружия взять было неоткуда и некогда.

У моего дома мы разделились — одна из групп поехал к тому месту, которое британец указал как местоположение норы Атты, а мы — всего четверо, я, Кузнецов, сам Сноу и один из агентов направились в район Ашрафех. Именно там, по словам Сноу находилось логово «Пророка» — человека, ради которого затевалась вся эта облава.

Британца посадили за руль, я уселся сразу за ним на заднее сидение. Расчет был на то, что если по дороге машину остановят и о чем-то спросят — то англичанин ответит — он здесь все знает и его тут видели не раз, именно те кто и может остановить машину. Кроме того — если кто-то хочет остановить машину огне — по какому месту в первую очередь будут стрелять? Правильно, по водительскому. Понимал это и Сноу, судя по виду он все понимал — однако, не дергался, по крайней мере пока.

На эль-Салам сворачивали с улицы Рашида Давлати, есть такая улица в Бейруте. Названа в честь человека, который в свое время сдал город без боя подошедшей к нему русской армии, чтобы не допустить его разрушения. В свое время велись дискуссии — стоит ли называть город его именем и как расценивать этот поступок: как трусость или как благоразумие? Сочли все таки, что это было благоразумие — город все равно было не отстоять, да и за кого бороться? За подыхающую Османскую. Империю, когда ее столица — Константинополь — уже была взята нашими войсками? Или ждать британцев с их флотом? Вот и назвали…

— Стоп.

Сноу послушно нажал на тормоз.

— Далеко еще?

— Метров пятьсот?

— Наблюдатели?

— Не знаю.

— Не знаешь?!

— Лавка Али. Около нее постоянно крутятся.

— Еще?

— Честно, не знаю!

Скорее всего — и вправду не знает, у террористов, тем более подготовленных по меньшей ере три рубежа контроля. Людей хватает — тот же пацан с сотовым за мелочь хоть целый день сидеть будет. Еще и рад будет — поучаствовать в борьбе против русских оккупантов. Нехороший район, нехороший. Больше всего я опасался того, что сейчас на окраине города кто-то всматривается в небо с рацией, такой же, как у нас или сотовым. Арабы, те кто воевал против нас уже давно привыкли — русские обычно приходят со стороны моря. И какой-нибудь передовой дозор вполне могли выставить. Хотя и экипажи пойдут опытные — по приборам, без огней, на предельно малой — а все равно заметить могут.

— Пути экстренной эвакуации?

— Не знаю.

— Слушай. А зачем ты мне нужен, если ничего не знаешь?

— Честно не знаю — от британца исходил кисловатый запах страха.

— Как шел под землей?

— Метров двадцать.

— Куда?

— На север, по-моему.

— По-моему?

— Как я под землей, различу?

— Там и в самом деле не различишь — подал голос контрразведчик, оставшийся рядом с нами.

Черт, он так смотаться может. Запросто — в таких местах есть тайные лазы.

— Значит внизу дежурят — и в начале коридор и в конце — там пулемет — так?

— Так.

— Понятно. — мне и в самом деле стало понятно, что больше ничего из этого гада не выжить. Такие кротовые норы обычно имеют дополнительные выходы. Хлопнешь — руку отобьешь.

Я оставил Сноу в покое, надел гарнитуру рации и, которая стояла рядом со мной на заднем сидении — мощная, способная обеспечить связь с вертолетами причем в закрытом режиме.

— Земля вызывает Ястребов, выйдите на связь!

— Ястреб-четыре, принимаю отчетливо. Прием!

Али! По голосу — Али! Вот теперь — повоюем!

— Ястреб-четыре, сообщите свой статус!

— Идем над городом, РВП — две минуты!

— Вас понял! Включаю рацию в режим радиомаяка, начинаю движение!

— Вас понял!

— Что встал — поехали! — я пихнул британца в спину…

Четыре вертолета — в ночи они были похожи на четыре черные уродливые тени — неслись над самой водой, в плотном строю. До воды было метров тридцать, между вертолетами — метров десять, не более. Все как на войне — во время боевой операции по высадке разведывательной роты за линией фронта. Летчики ориентировались по горизонту и с помощью очков ночного видения. Город приближался — скалы, извилистая набережная и зарево огней. Даже ночью этот город не хотел спать.

— Ястреб-ноль всем Ястребам! Вошли в оперативную зону! Расходимся!

— Вас понял, Ястреб-ноль, удачи!

— И вам! С нами Бог!

— С нами Бог, за нами Россия!

— Они могут уйти. В любой момент уйти, мы не знаем, какие норы ведут оттуда, мы знаем только то, какая нора ведет туда.

— Мы первый раз получили точные данные.

— Этого мало…

До вертолетов было секунд тридцать, отдаленный рокот турбин и свист винтов уже слышался в отдалении. Влажный после прошедшего ливня воздух приглушал звуки. Времени на раздумья уже не было.

— Иван Иванович, встретьте вертолеты. Пусть начинают штурм немедленно, иначе эти уйдут.