Любовь Рябикина - У каждого свой путь Страница 88

“Одноглазым” автомобилем оказался японский “Семург”, похожий внешне на нашу “Волгу”, только с кузовом. На этот раз кузов был крытым. Машина еще катилась по дороге, но уже не управляемая, не подчиненная воле шофера, медленно заворачивая вправо. В свете фар мелькали камни и клочки кустарников, разбитая лента дороги. “Семург” мягко врезался в огромный валун и остановился. Мотор продолжал работать, а свет от единственной фары веером взмывал вверх, отражаясь от поверхности камня.

Душманы дремали в кузове. Дальняя дорога, тишина и теплая ночь расслабили их. Очереди со склонов и, горевшие точно гигантские светильники, ракеты застали врасплох. Началась паника. Растерянные бандиты прыгали через борта, пытаясь спрятаться, но укрыться было негде — со всех сторон в них летели пули и каждая неровность была освещена. В небе повисла еще парочка осветительных ракет.

Марина поймала в прицел бандита, который прихрамывая, пытался выйти из-под обстрела. Он бежал к “Семургу”, надеясь за его кузовом найти укрытие. В руках душмана она заметила гранатомет и это обстоятельство заставило ее дать очередь, хотя стрелять по людям сегодня Степанова не собиралась. Женщина видела, как бородач упал, затем попытался подняться, опираясь на ствол гранатомета. Очередь кого-то из десантников пригвоздила его к земле. Афганец ткнулся лицом в землю и затих.

Из центра цепи десантников застрочил очередями АГС-17. Гранаты, звучно хлопая, начали рваться среди разбегавшихся духов. Кое-кто из них пытался отстреливаться и даже организовать подобие обороны, но все это было бесполезно. Бандиты не видели солдат в кромешной темноте, а сами были перед ними, как на ладони. Бой вскоре стал затихать. Слева послышался громкий голос Жукова:

— Прекратить огонь! Дать залп из осветительных!..

Ночь еще раз отступила в сторону перед человеческим изобретением. Марина окинула взглядом дорогу. В долине осталось пять машин, вокруг которых в разных позах лежали убитые и раненые душманы. До ее ушей доносились их голоса, стоны и крики. Шестая машина удалялась от засады на большой скорости и была уже на недосягаемом для обычного оружия расстоянии. Женщина выхватила заранее собранную снайперскую винтовку из-за спины. Сверху был закреплен ночной прицел. На прицеливание ушло не более трех секунд. Плавно нажала на курок. Яркая вспышка разорвала ночь, за ней следом донесся звук взрыва. Во все стороны полетели красные горящие клочья. Степанова поморщилась и выругалась:

— А, черт! Кто же знал, что именно в ней взрывчатка была!

Голос Жукова сказал над ухом:

— Лихо! Вот это выстрел, я понимаю! Растояньице-то больше семисот, да в темноте… Хромов, связь!..

Капитан доложил полковнику Щербине результаты боя и отошел, уступив связь Марине. Она немедленно связалась с Москвой:

— Ясон вызывает Альфу!

Пока она докладывала Горчакову о приключившейся неудаче, Жуков собрал сержантов и поставил задачи:

— Вести наблюдение, пускать ракеты. Оружие и трофеи соберете утром.

Степанова тронула его за рукав:

— Капитан, у меня особый приказ. Мне надо осмотреть груз до ваших ребят.

— Мне с вами можно? Отделение ребят прихвачу для охраны…

Женщина пожала плечами:

— Если хотите… Кстати, как вас звать?

— Вадим Сергеевич. Можете звать просто Вадим. А вас?

— Ясон.

Он хмыкнул, обернулся к сержанту рядом:

— Ковалев, останетесь за меня. Распорядись, чтобы каждый взял на мушку духов, что лежат возле первой машины. По мере продвижения и вы автоматы передвигайте. Понял?

— Понял, товарищ капитан.

— Сенькин, Гайдаров, Курбаналиев, Густеров, Сарж, Вилимавичюс со мной. Пойдем вслепую, без света. Задача: охранять и наблюдать. При любом подозрении на опасность открывать огонь.

Десантники, судя по переглядыванию, все это знали и без командира.

По не большому и не глубокому оврагу вышли к дороге. “Семург” стоял метрах в десяти впереди. Его черный силуэт выделялся на дороге благодаря горящей фаре. Здесь группа остановилась. Замерли, прислушиваясь к звукам. Стояла тишина, лишь стонали где-то неподалеку раненые душманы.

— Береженого Бог бережет! — неожиданно сказал капитан. Маринка не успела опомниться, а Вадим, от бедра, дал длинную очередь по силуэту автомобиля. Слышно было, как пули с треском входили в деревянные борта.

Степанова заметила, как в кузове вспыхнуло яркое пламя и выругалась:

— Черт бы вас побрал, капитан! — Перезарядила автомат и бросилась к автомобилю: — Вперед! Тушить надо!

Трое мужчин кинулись за ней. Капитан, подбежав к бамперу, приказал:

— Плащ-палатки живо! Тушите пламя!

Кузов горел и от огня вокруг стало светлее. Ракеты давно погасли и это пламя оказалось единственным светильником в ночи, если не считать одинокой фары. Солдаты старались сбить огонь с горевших внутри ящиков. Маринка зашагала в сторону дверцы пассажира. Ей требовалось обыскать сидевший рядом с шофером труп и забрать документы, если таковые окажутся. В эту секунду она увидела уставившиеся на нее два блестящих глаза и чуть колеблющийся ствол автомата. Душман глядел на нее из-за переднего колеса не моргая. Словно голую, женщину обдало пронизывающим холодом. По спине пронесся колючей волной озноб. Злоба, ненависть, страх и ликующее торжество — все перемешалось в этих черных блестящих глазах. Она ясно прочитала в них: «Вот сейчас я дам очередь…».

Маринка не в силах была отвести взгляда от этих глаз. Успела подумать: “Это конец”. Душман надавил на курок. Она совершенно отчетливо увидела это, словно стояла за спиной залегшего духа. Ей даже показалось, что ствол автомата задергался, но оружие не выстрелило. Сколько это продолжалось в действительности, она не могла объяснить себе даже потом.

Автомат духа молчал, как он не силился и не давил на курок, очередь не прозвучала. Степанова каким-то шестым чувством поняла, что она жива. Оцепенение прошло. Одним коротким движением выхватила из-под руки свой маленький автомат и нажала на спусковой крючок. Помимо всей ее воли палец словно прирос к нему. Она не могла оторвать руку, хотя понимала, что это глупо — выпустить целый рожок в одного. Автомат дрожал в руках, пока не иссякли патроны. Рука упала сама. Она наконец-то смогла перевести дух…

Из-за кузова выглянул капитан Жуков:

— Что случилось, Ясон?

Маринка с трудом отвернулась от убитого душмана. Застывшими глазами взглянула на Вадима и выдохнула хрипло:

— Шок. Я потом…

Решительно развернулась и направилась к “Семургу”. Забралась внутрь, попросив солдат не мешать ей. Десантники выбрались наружу и встали кольцом вокруг автомобиля. Достав из кармана зажигалку, женщина энергично крутанула колесико. Вспыхнуло крошечное колеблющееся пламя: в дымящемся кузове вплотную друг к другу стояли ящики и обгоревший мотоцикл. Трассер, которым капитан обстрелял машину, угодил в бензобак. Взрыва по какой-то странной случайности не произошло. Зато горящий бензин протек на коробки и они вспыхнули. Сейчас из обгоревших коробок выглядывали обгоревшие углы документов и деньги. Их было целых три коробки: национальной валюты афгани и новеньких долларов. Марина попросила присвистнувшего за ее спиной Жукова:

— Капитан, поставьте возле машины пост, пока я осматриваю другие автомобили.

Вадим обернулся:

— Гайдаров, Сарж, встаньте тут и никого не подпускайте! Глядеть в оба!

Два десантника молчаливыми тенями встали возле автомобиля.

В остальных машинах находилось автоматы, гранатометы, минометы, боеприпасы к ним, около полусотни зенитно-ракетных комплексов производства Пакистана и Америки. В пятой машине она обнаружила то, за чем ее посылали: это были печатные станки, в том числе по выпуску фальшивых денег. В отдельной пенопластовой коробке, завернутые в мягкую фланель, лежали клише. Она облегченно вздохнула и стащила маску. Обтерла тыльной стороной ладони вспотевший лоб. С улыбкой обернулась к рядом стоящему офицеру:

— Нашла! — Он обмер, увидев в колеблющемся свете зажигалки совсем еще молодое лицо. Маринка заметила его растерянность, протянула руку и шепнула: — Ну, что, капитан, будем знакомы лично, так сказать! Да не смотрите вы так удивленно на меня! Пусть солдаты перегрузят коробки из “Семурга” в этот автомобиль. Я намерена доставить груз в гарнизон прямо сейчас, пока ваши люди не узнали о содержимом.

Он по-прежнему смотрел не отрываясь, а затем выдохнул:

— Искандер!

Она вздрогнула, улыбка на лице застыла:

— Откуда вы знаете мою первую кличку?

— Костя Силаев несколько лет назад показал мне вашу фотографию. Мы оба с Рязани, жили по соседству. Дружили, хотя он старше. В прошлом году мы встретились и он назвал вашу кличку. Он думал, что вы убиты. Страшно переживал. Рассказал мне все…