Путь отчаянных - Зверев Сергей Иванович Страница 9

В Баро была даже бензозаправочная станция, или, лучше сказать, заправочный пункт. Небольшой низенький сарайчик, возле которого приткнулись две колонки такого древнего вида, что вызывало сомнение, могут ли они вообще работать.

– Гляди-ка, у них и заправка имеется, – довольно проговорил Володя, – значит, должны быть машины. Интересно, сколько будет стоить нанять колымагу у этих аборигенов?

– Меня больше интересует, есть ли здесь приличная гостиница, – пробурчал Демидов, вытирая пот со лба. – Да и пожрать бы не мешало, а то в животе кишка кишке дулю тычет.

– Ага, – ехидно вставил Чижиков, – они тебя, командир, накормят сушеной саранчой или маринованными тарантулами! Говорят, у них это деликатес.

– На твоем месте, Кенар, я бы помолчал в тряпочку, – отозвался Демидов, отрываясь от бинокля. – Умничать надо было в консульстве, когда без запаски к этому драндулету в степь выезжали.

Семен насуплено запыхтел, но сказать ничего не успел, остановленный торжествующим возгласом Ефимова:

– Есть, командир!

– Что там у тебя есть? – тут же переключился на радиста Демидов.

– Я ввел в ноутбук опознавательные частоты «я – свой», – начал привычно объяснять Саня. – Потом перенес их в навигатор и, кажется, нашел то место, где наш самолетик прячется! А, черт! – тут же перебил он сам себя. – Сигнал пропал!

– Я всегда говорил, что все это ерунда, – разочарованно отвернулся от него Купец, снова поднося бинокль к глазам. – Взрослый человек, а играется как дите малое.

– Саня, а разве такое возможно? – спросил Локис, подходя к радисту, колдовавшему на ноутбуке.

– В наше время нет ничего невозможного, – ответил тот, не отрываясь от монитора. – Но только при условии, что ты не игнорируешь современные технологии. Короче, по моим прикидкам, самолет работал где-то северо-западнее от нас.

– «Где-то», «кажется», – ворчливо передразнил его Купец, продолжая наблюдать за городком. – Это все предположения. Ты пальцем на карте покажи, Склифосовский. И вообще, озаботились бы лучше ночлегом.

Замечание было своевременным. Солнце огненным шаром быстро скатывалось за горизонт, и уже начало темнеть.

– А что, мы разве в город не пойдем? – забеспокоился Чижиков. – А я думал, что там переночуем.

– Тебе жареных кузнечиков не терпится отведать? – насмешливо бросил Демидов. – Так их и здесь навалом. Лови и ешь... – Он вдруг замолчал и сделал знак остальным разведчикам.

В вечернем мареве отчетливо послышалось шуршание высокой травы и пыхтение. Что-то большое и грузное направлялось к тому месту, где лежали десантники. Учитывая особенности саванны, это могло быть все, что угодно. Локис осторожно подтянул к себе «кроссфайр», переведя предохранитель на одну риску вниз, хотя прекрасно понимал, что, если это какой-нибудь крупный зверь, никакой «кроссфайр» его не спасет, даже если он разрядит в животное всю обойму. Разрывных пуль у него не было, а обычными слона или носорога не свалишь.

Шуршание травы прекратилось шагах в десяти от разведчиков, но сопение продолжалось. Казалось, некто энергично нюхает воздух, пытаясь определить, в какую сторону ему идти. Дыхание у этого «некто» было сиплым и неровным.

Володя отчетливо слышал удары собственного сердца. Нервы у него, да и у остальных парней были напряжены до предела.

Наконец Локис не выдержал и осторожно, чтобы его не заметили, приподнял голову над травой. Несмотря на густые сумерки, он отчетливо увидел стоявшего неподалеку человека. Мужчина был толст и грузен. Он стоял спиной к затаившимся десантникам, заложив руки за спину, и смотрел на заходящее солнце.

Локис быстро юркнул в траву и на вопросительный взгляд Демидова показал палец. Потом, не дожидаясь команды, ужом прополз те несколько метров, которые отделяли его от незнакомца. В голове у него крутилась только одна мысль, на каком языке придется разговаривать с потенциальным «языком». Английским Володя владел вполне сносно, а вот французский, не говоря уже о местных наречиях, не знал совершенно.

– Ложись!! – громко скомандовал он по-русски.

Эффект оказался потрясающим. Толстяк мгновенно рухнул в траву как подкошенный, а Локис тут же навалился на него, заламывая жирную руку назад и подставляя локоть к горлу. Толстяк попытался сбросить с себя то, что на него напало, но безуспешно.

– Спокойно, мистер! – прошипел Володя в самое ухо «языку». – Вы понимаете по-английски? Если да – кивните головой.

Он слегка ослабил хватку и тут же почувствовал, как мужчина дернулся. Локис не боялся, что пойманный им человек сможет вырваться. Захват, которым он удерживал пленника, был не только болезненным, но и особым. Если бы толстяк сделал хоть одно резкое движение, его зажатая рука сломалась бы как сухая ветка в области плеча, и перелом был бы очень сложным.

– Прекрасно, – проговорил разведчик, тщательно подбирая английские слова. – Следующий вопрос: кто вы такой?

– Стив Браун, – прохрипел толстяк, – владелец местного фотоателье. Прошу вас, сэр, не убивайте меня! Я никому не скажу, что встретил вас.

Володя чуть было не расхохотался от пережитого нервного напряжения.

– Что вы тут делаете? – отпуская Брауна, спросил он, поднимаясь на ноги. – Да еще на ночь глядя...

Толстяк, кряхтя, тоже поднялся. Теперь Володя мог рассмотреть его повнимательнее, насколько позволяли сумерки. У толстяка было в чем-то даже интеллигентное лицо, которое несколько портил крупный нос картошкой.

– Выбирал место для будущей фотосъемки, – ответил он, потирая руку. – Мне заказали фотографии для большого альбома. А вы-то кто такой? И какого черта напали на меня?

Володя потер кончик носа и, обернувшись, крикнул все еще скрывавшимся в траве сослуживцам:

– Все чисто, парни, никакой опасности, можно подходить!

Десантники выбрались из укрытия и сгрудились вокруг толстого фотографа, опираясь на свои «ремингтоны». Мужчина с недоумением и даже страхом смотрел на незнакомых европейцев, окруживших его.

– Кто вы такие, господа? – с нарастающим ужасом пролепетал он, втягивая голову в жирные плечи. – И откуда вообще здесь взялись?

– Не бойтесь, мистер Браун, – как можно дружелюбнее проговорил Локис и попытался похлопать толстяка по плечу. Но тот шарахнулся от него, по-своему истолковав этот жест, однако, не рассчитав своих габаритов, с размаху врезался в Демидова. Тот едва успел поймать фотографа и прогудел, стараясь выглядеть максимально миролюбивым:

– Да, не пугайтесь вы так, мистер. Никто вас убивать не собирается. Вовка, переведи ему!

– Мистер Браун, – заговорил по-английски Локис, – я прошу вас извинить меня за то, что напал на вас. Так уж получилось. Мы охотники. Приехали на сафари из... Польши.

Браун подозрительно посмотрел на Володю, но ничего не сказал, ожидая продолжения.

– Понимаете, у нас произошла неприятность, машина сломалась. Пришлось бросить ее в саванне и выбираться пешком, без вещей, только ружья с собой взяли. Вот... – Локис замолчал, не зная, что еще сказать. Браун, видимо, все понял и неожиданно широко улыбнулся.

– Так, значит, вы охотники и потерпели крушение, соответственно, нуждаетесь в помощи? А меня вы за кого приняли? За слона или за бегемота? Впрочем, это неважно. Важно, что за последние пять лет я впервые встречаю в этой глуши белых людей. И хотя вы не очень вежливо поступили со мной, я тем не менее постараюсь помочь вам. Пойдемте со мной. – Уже без всякого страха он раздвинул десантников в сторону и, не оглядываясь, зашагал к редким огонькам городка.

Глава 9

Касым заметно нервничал. Приказ Николсона найти русских, которые недавно приехали в Судан, а потом организовать за ними слежку, с самого начала показался ему несколько странным. Для него слово «найти» всегда ассоциировалось со словом «ликвидировать». Да и с этим русским самолетом не все было понятно. Зачем он понадобился Николсону, Касым догадывался, а вот почему он приказал не трогать летчиков, а наоборот, кормить как «на убой», понять не мог. Впрочем, эту последнюю странность он выполнял лишь наполовину. Летчиков не били, держали в чистом помещении, а вот питались они от общего с бойцами котла. Но только тем, что оставалось от трапезы правоверных. Зато воды было в достатке – хоть и противной, мутной, теплой, солоноватой. И ни страх перед наказанием, ни уважение к Николсону не могли заставить Касыма изменить свое отношение к «поганым неверным собакам».