Марина Серова - Альпийские каникулы

Марина Серова

Альпийские каникулы

Попробуй хоть что-нибудь твердо решить, как тут же появится куча препятствий.

Пока их преодолеешь – забудешь, чего и хотела. Я, например, решила отдохнуть в стране, где мужчины ходят в шортах и в дурацких шляпах с петушиными перьями, где по горам лазают миллионеры с королями под ручку и все жуют сосиски и колбаски. А еще – пьют пиво.

Казалось бы, отдыхай и радуйся. Но лучше бы я в деревню поехала, какую-нибудь Ляповку Базарного уезда. А что? Снег точно такой же, а покою неизмеримо больше.

Я устроила себе отдых, отпуск и каникулы сразу. Москва – Мюнхен, Мюнхен – Гармиш, лыжи, тренажеры, массажи. Культурная жизнь и специфический загар. Ну-ну.

Аэропорт в Риеме – это почти как Шереметьево-2, только иностранцев больше. Наших тоже хватает. Причем определяешь их вовсе не по мату; это второй показатель. Первый – почему-то стандартно обвислые задницы. Хоть в какой костюм одень нашего Ваню, а как сзади посмотришь – нет, это не милорд. Это – свои! Можно и не прислушиваться.

Стоял немецкий декабрь, температура зашкаливала до предела – зима вышла суровой: целых плюс два градуса.

В своем сиреневом брючном костюмчике и в очень милой беретке-таблетке я изнывала от жары, ожидалось-то что-нибудь пожестче. Но есть в этом и свои плюсы – так же тепло, как и я, здесь одевались все местные жители.

Я здорово вписалась в ландшафт. В гостинице «Мариен-отель» – не «Хилтон», разумеется, но прилично – я заблаговременно заказала себе номер с ванной. Пару дней на лирику в старом городе надо было отвести – всякие там ратуши, кирхи и брусчатые мостовые, а все оставшееся время – на горы и озера.

Я не отношусь к числу тех российских граждан, весь запас немецких слов которых состоит из «хенде хох, Гитлер капут, шнапс, Штирлиц». Ни фига! Целый месяц я готовилась, мусолила разговорник, плюс еще солидный груз английского языка, да еще язык жестов, которым я владею – дай бог каждому, так что объясниться смогу с любым бюргером.

О, майн либер Августин!

Аллес ин Орднунг! В смысле – все в порядке!

Оставив в отеле чемодан и попудрив носик, я пошла гулять. Сумочка на плече, в ней – все, что нужно. Костюм менять не стала, лишь надела под него что полегче, он и так шерстяной – не замерзну.

Мне всегда нравились прогулки по незнакомому городу, а тут – незнакомости глобальные. Кстати, в центре Мюнхена есть «Английский сад», по крайней мере, я так перевела название «Энглишер Гартен». Я попала туда уже под вечер, после дегустации каких-то колбасок с капустным гарниром. Пиво я выбирала, отсчитывая сначала слева-направо, а потом – справа-налево. На вкус оно, между прочим, разное. Особенно вначале.

Прямо в «Энглишер Гартен» – музей живописи. Я решила заглянуть туда завтра, если время будет, а сейчас гуляла и соображала, как бы мне поумнее доехать до Нойхаузена, в свой отель.

Я остановилась на дорожке, посыпанной розоватым щебнем, и щелкнула зажигалкой. Только успела подумать, что все прекрасно, чудно и здорово, как кто-то ударил меня сзади в левое плечо.

Парень среднего роста в спортивном костюме вырвал мою сумочку и помчался по дорожке прямо в сумрак. Блин! А ведь еще в Москве я твердо решила, что буду бросать окурки только в урны! Ну да это не окурок.

Отшвырнув сигарету, я бросилась за ним. Дорожка широкая – метров пять, наверное. Он сначала бежал по прямой, а потом начал метаться в стороны. Вот тут-то он и ошибся. Колбаски с пивом ну никак не хотели войти в нужную фазу бултыхания. Если бы этот вороватый немчик не стал петлять, пришлось бы мне тяжко.

Зацепив какого-то дядьку, парень толкнул его на меня, я отскочила, но папаша, расставив руки, завопил: «О-о-о!» – и, стараясь удержать равновесие, схватил меня за брюки. Что-то затрещало.

Я закрутилась на месте – не отпускал, зараза.

– Марш хераус, ди швайне! – проорала я и очень четко приложилась каблуком к его ступне.

Проорав новое «О-о-о!», но уже в другой тональности, дядька отпустил меня и занялся собою. Я рванула вперед. А парень уже почти терялся вдали – темнело быстро.

Пришлось поднажать. Расстояние сокращалось – у него явно не хватало дыхания.

«Догоню, такое „О-о-о!“ устрою – всю жизнь будешь вздрагивать при виде женских сумочек, засранец», – злобно подумала я и, сделав последний рывок, схватила его за воротник и правой ногой провела подсечку. Пока он взлетал, я успела схватить сумочку и отскочила в сторону. Парень упал как мешок, схватился за локоть и простонал:

– Ой, бля!

Самое смешное, что я не удивилась отсутствию языкового барьера, а обрадовалась. Восстановила дыхание и очень четко объяснила ему, на кого он похож и как ему повезло, что первый порыв мой пришелся не на него, а на немногословного баварца, который еще наверняка укачивает свою ногу и не понимает, какого черта сегодня ему понадобилось переться в «Энглишер Гартен».

Пока я говорила, парень смотрел на меня снизу как на привидение, вытаращив глаза и полуоткрыв рот. Я даже два раза проверила беретку и провела рукой по себе сверху-вниз – вроде все на месте.

– Чего уставился, бублик? – спросила я и вдруг сообразила: – Ты русский?

Он, все так же сидя на земле, отрицательно покачал головой.

– Нет, немец.

Но сказал это так чисто, что я заподозрила что-то нехорошее. Оглянулась по сторонам – никого. Посмотрела внимательно на этого «немца».

Парень как парень, костюмчик так себе – не «Адидас». Кроссовочки простенькие, петушок на голове тоже обыкновенный. Коренастый шатен, лет двадцати трех самое большее.

Парень понял меня неправильно. Он сжался и начал отползать к краю дорожки. Сейчас как шмыгнет в заросли, и ищи-свищи, а мне уже любопытно стало.

Я подошла и встала над ним.

– Не надо, – прошептал он.

– Не буду! Откуда язык знаешь, немец? – строго спросила я.

Он сплюнул и промолчал.

– Спецшколу закончил?

– Нет, – хрипло ответил он и откашлялся, – обыкновенную, среднюю.

Я просто обалдела: что за чудеса? Если бы я после своей средней школы так знала иностранный язык, да я бы!..

– В Мюнхене, что ли? – уточнила я, чтобы просто закрыть тему.

Он опять покачал головой:

– Нет, в Тарасове.

– Как в Тарасове?!! – Я так и присела рядом с ним. Ноги, наверное, подкосились от удивления – в первый же день встретить земляка!

– Так ты наш, поволжский немец! Что ж ты, козел, земляков обижаешь?

Через минуту мы уже вместе шли к выходу из «Энглишер Гартен» и спокойно общались.

Федя, или Тео, как его здесь звали, приехал в Германию в позапрошлом году с родителями. Точно приехал из Тарасова – я погоняла его по районам и улицам. Он даже знал, что у нас два кафе с названием «Айсберг»: одно в Ленинском районе, другое – в Волжском. То, что в Волжском, в народе называется «Рабинович».

Но вот что он часто бывал в «Рабиновиче», Федя врал – что-то я его не помнила. А впрочем, может быть… Я на сопляков никогда внимания не обращала.

Жизнь Тео в фатерланде не задалась, он даже полгодика посидел в тюрьме, правда, за что – не сказал. Сейчас прибился к банде рокеров, гонял на рычащих гадах по закоулкам пригородов, подворовывал и систематически принимал дозу.

Новоприобретенный земляк проводил меня до самого отеля.

– Тебе десяти марок хватит, Сусанин? – спросила я, протягивая ему бумажку.

– Смотря на что, – быстро ответил он и спрятал ее в карман.

– На «Сникерс», майне кляйне.

– Да не только. Спасибо, Тань. – Тео осмотрелся по сторонам. – Мы собираемся обычно после обеда возле Лодокирхе в Зольне и кучкуемся там до темноты. Если что нужно будет, обращайся – любому по головке настучим. Моя фамилия Баумгарт.

– Ну, это уж вряд ли, Тео. Пока.

– Пока.

Федор-Теодор, засунув руки в карманы куртки, ссутулившись, ушел. Я помяла сигарету в пальцах, но закурить решила в номере: приму душ, закажу кофе, посмотрю, что показывают местные одноглазые бандиты.

В вестибюле никого не было. Только белобрысый портье торчал из-за своей загородки, кося глазами в маленький телевизор справа. Когда я подошла, он вытаращился на меня как-то уж очень отчаянно. Получив ключ, я заметила, что его телевизор был монитором телекамер внешнего обзора. Тогда скорее всего его привлекла не я, а мои разговоры с Тео. Согласна, этот рокерный пацанчик – странная компания для первого же вечера одинокой иностранки. Да и вообще для такой девушки, как я, странно давать деньги мужчине. Ну, пусть уж порассуждает сам с собою на эту тему.

В моих апартаментах все было чистенько и шторы опущены. Разбросанные мною вещички аккуратно лежали и висели в шкафу. Так, не забыть наутро оставить под подушкой пару марок. Я прошла в ванную, отрегулировала воду и стала раздеваться. День сегодня прошел содержательно. Посмотревшись в зеркало и с силой прогладив живот снизу вверх, я улыбнулась самой себе, вспомнив, что нашептали мне кости перед отлетом из Москвы: 2+18+27 – «Если вас ничто не тревожит, готовьтесь к скорым волнениям».