Валерий Митрохин - Йота

Митрохин Валерий

Йота

Валерий Митрохин

Йота

В углу зимнего сада, на пятиугольнике возвышения, обтянутого бордовым импортным войлоком, наигрывал провинциальный джаз-банд. За небольшим роялем импровизировал, стоя на полусогнутых, длинный, круглолицый парень. В кругу местных музыкантов считалось шиком лабать вот так, не присаживаясь. Законодателем шика был этот самый парень - Валек, волею судьбы занесенный в курортный городишко из каких-то столиц и больших оркестров и легко прижившийся на периферии. В ресторане "Чайная роза" птицы такого полета никогда не задерживались, потому лабуха Валька тут ценили и прощали некоторые его наклонности.

Валек присел перед клавиатурой, дал волю пальцам. Ударили барабаны, вступили духовые. С жиги - лучшей вещи Валька - всегда начиналась в "Чайной розе" активная часть вечера. Пребывающий до этого в лирическом оцепенении зал ресторана ожил. Зимний сад стал наполняться танцующими...

Массивный, с бычьей шеей и широкой приветливой улыбкой на морщинистом лице, одетый с иголочки мужчина поднялся из-за столика и руками, благородно блеснувшими золотыми запонками в манжетах, приветствовал маленький голосистый оркестр. А когда перед ним возник серенький, низкорослый официант, он распорядился добродушным баритоном:

- Лабухам - трио шампанского, и с бригадира глаз не спускать.

- Заказ принят, - ответил официант и через минуту с тремя бутылками "Нового света" уже стоял перед бордовым пятиугольником.

Кончилась жига. Валек махнул оркестру, чтобы продолжили без него, и вышел в подсобку. Зеленый снаряд в его руках зашипел и выстрелил бархатисто-коричневой пробкой. Валек опрокинул содержимое в высокий фужер, стал жадно пить. И, пока не управился, никак не реагировал на незнакомца, замершего в дверях подсобки. Переведя дух, осведомился:

- Чего надо?

- Мне понадобятся твои шляпа и плащ, - ответил незнакомец и, пройдя в глубь подсобки, присел у стола, не спуская глаз с застывшего в столбняке Валька.

- За сколько просишь? - наконец нашелся Валек.

- Будешь доволен, - ответил бледный, заметно нервничающий гость.

- Вообще-то я не собираюсь продавать одежу. С чего ты решил, что мне ни плащ, ни шляпа не понадобятся? Здесь хоть и субтропик, все ж таки январь. Приходи в апреле. Может, и столкуемся.

- В апреле поздно будет, - ответил гость, продолжая гипнотизировать Валька.

- Ты что, болен? Простыл? Курточка на тебе больно не по сезону. А у моря сыро. Выпей шипучки. И топай, - все больше веселея, говорил Валек.

- Не могу я уйти. Я пришел, чтобы предупредить кое о чем и взять у тебя плащ и шляпу.

- Плащ и шляпу за предупреждение? Да ты знаешь, во сколько они мне обошлись? Да ты знаешь, что эти плащ и шляпа того же фасона и покроя, что носит Челентано...

- Цена этим тряпкам и в самом деле велика, Валек.

- Какая же?

- Твоя жизнь.

- Ты! - Валек расхохотался, снова налил себе вина, но, отпив глоток, нахмурился. - Дошло! Ну, конечно же, тебя прислал Морфий. Решил таким образом поизгаляться. Так вот. - Валек схватил гостя за отвороты легкой куртки и, дохнув безвольной яростью, театрально воскликнул: - Передай ему, что я не согласен! Работать на него не хочу и никогда не стану!

- Он знает. Он уже убедился в этом и сегодня собрался примерно тебя наказать.

- Как это понимать? Он что, избить меня хочет?

- Нет, Валек, тебя просто-напросто сегодня убьют.

- Да? Просто так возьмут и убьют? - Валентин поднял плечи и потерянно развел руками. - Что ж я такого ему сделал, чтоб меня?..

- Ничего особенного. Просто Морфий не хочет, чтобы другие его люди подумали, будто Морфия можно ослушаться. Чтоб никому больше неповадно было пренебрегать просьбами Морфия. Морфий считает тебя неблагодарным, неплатежеспособным...

- Да! Я задолжал ему. Вот и за это. - Валек раздраженно ударил по полупустой бутылке. Она грохнулась на пол и закатилась под стол, омочив вином обувь гостя.

- Что теперь разговаривать? Я пришел помочь тебе избежать этой участи.

- Но как? - Валек потерянно уставился на своего странного ангела смерти.

- Тебе необходимо вернуться к оркестру и как ни в чем не бывало лабать.

- Легко сказать!

- А когда свое отработаешь, из кабака не выходи. Спрячься где-нибудь. Пережди. Не высовывайся.

- И что? Они уйдут? Оставят меня? Как будто они не знают, где я живу, по какой дороге хожу. Чушь, чушь! Валек заломил руки. - Уж лучше я сейчас позвоню куда следует...

- А вот этого не вздумай делать. Тогда я не смогу тебе помочь. Сиди. Жди. Ты легко узнаешь, когда можно выходить. Смывайся сразу. Уехать было бы лучше всего.

- Слушай, - Валек быстро протрезвел, - а ты в самом деле здоров? Может, ты псих? Или жулик дешевый, присмотрел на мне одежу и ловко тут разыгрываешь детектив? Я сейчас позову Морфия. Он в зале. Что тогда запоешь?

- Зови, - махнул рукой благодетель, - если хочешь лишиться жизни. Тогда наверняка мне тебя не спасти.

- А как я узнаю, что можно выходить?

- Как только услышишь большой шум, сразу же выходи и не теряя времени рви когти куда подальше.

- Ну что там? - спросил Морфий.

- Ничего! Выдул все три бутылки и лабает лучше, чем тверезый, - доложил официант.

- Смотри, Козел, чтоб не улизнул, как это уже было. Правда, в тот раз он мне понадобился по пустяковому делу. А сегодня - важняк. Нельзя тебе его прозевать.

- Пойла подать еще? - вежливо уточнил Козел.

- Еще баллончик и, пожалуй, хватит, - решил Морфий.

- К нему заходил хмырь какой-то.

- Кто?

- Черт его знает. Из местных. Рвань сплошная. Не наш клиент. Это точно.

- О чем говорили?

- Просил купить какие-то шмотки. Валек послал его, но вежливо. Предлагал выпить, тот отказался. Представляете, от "Нового света" отказался. - Козел снисходительно усмехнулся, открыв мелкие с желтинкой зубки.

- Знал бы, что шампань от меня, так не посмел бы.

- Это точно, - хихикнул Козел.

- На всех не напасешься, - отрезал Морфий. - Топай, поглядывай. Я надеюсь на тебя.

- Принято, - поклонился официантик и пропал среди танцующих, заполнивших зимний сад.

"Здорово же меня облапошил этот проходимец", - сокрушался вполголоса Валек, натягивая на себя холодную курточку и кепку, полученные взамен плаща и шляпы.

За дверью подсобки послышались шаги. Стук в филенку: один раз, другой, третий.

- Валек? Ты здесь? - донесся тихий голосок Козла.

Валек не шелохнулся. Шаги удалились и пропали. "Положение дурацкое. Ну, конечно, проходимец и бродяга раздел меня, как мальчишку. Никакого здравого смысла не осталось в черепушке. И это со мной и во мне с тех пор, как начал ширяться. Ширма и довела до ручки. Но откуда благодетелю-бродяге известна моя зависимость от Морфия? Ведь именно на ней он так ловко сыграл. Облапошил? Или в самом деле предупредил? А что если они меня таким путем решили сломать? Ну зачем кому-то просто так, за здорово живешь, рисковать собственной головой, лезть в эту кашу, чтобы выручить давно пропащего лабуха Валька?!"

Человек в сером плаще и темной широкополой шляпе, надвинутой на глаза, уже полчаса маячил на пустынной набережной.

- Хозяин, я уж думал: он смылся. Гляжу в окно - нет. Пришлось сбегать на улицу. Ждет на воздухе.

- Принято, - ответил Морфий и тут же поднялся. Проследишь, что дальше будет, а сейчас исчезни к своим тарелкам.

Человек в плаще, увидев приближающегося Морфия, сорвался с места и быстрым шагом двинулся вдоль набережной.

- Валек! Куда ты? - весело окликнул убегающего Морфий. - Постой же!

Убегающий прибавил шагу. Вдруг он резко свернул и по ступеням спустился к самой воде.

- Ну ты и мастак бегать, брат, - сказал подошедший Морфий, задыхаясь.

- Не брат, а шурин, - сдавленным голосом последовало в ответ.

- Какая разница? Я к тебе всегда относился по-братски. Но ты сам не захотел. И потому ты мне не брат и не шурин. Ты никто.

В этот момент "Никто" развернулся и ударил Морфия по лицу. От неожиданности Морфий покачнулся. "Никто" кинулся по ступеням вверх, к набережной.

- Назад! - закричал Морфий, в несколько скачков настиг беглеца и длинной рукой схватил его за спину. - От меня не уйти, шурин. - Жертва медленно повернулась и грудью повалилась на коротко блеснувшее влажное острие.

Морфий бережно обнял свою жертву и потащил, словно перепившегося в ресторане приятеля, к лавочке. Посадил на присыпанную первым снегом доску. Заглянул под шляпу, пробормотал:

"Неузнаваемый видок! Смерть и впрямь не красит!" И пошел прочь, бросая взгляды на тихое и маслянисто-гладкое море.

Небольшой курортный городок оглушила новость: из городской больницы пропал труп. Тяжелораненого мужчину средних лет "Скорая" доставила в реанимацию сразу после полуночи. К утру, не приходя в себя, пострадавший скончался... Вымотавшиеся вконец реаниматоры, сообщив куда следует, заперли труп в боксе, а сами отправились попить чаю. Спустя час, когда эксперт-патологоанатом вернулся в бокс, тела на месте не было.