Корнелл Вулрич - Чёрный занавес

Корнелл Вулрич

«Чёрный занавес»

От издателя

Серия «Библиотека классического детектива „Седьмой круг“» — собрание лучших интеллектуальных, психологических детективов, написанных в Англии, США, Франции, Германии и других странах, — была составлена и опубликована за рубежом одним из самых известных писателей XX века — основателем чрезвычайно популярного ныне «магического реализма», автором психологических, фантастических, приключенческих и детективных новелл Хорхе Луисом Борхесом (1899–1986). Философ и интеллектуал, Борхес необыкновенно высоко ценил и всячески пропагандировал этот увлекательный жанр. В своем эссе «Детектив» он писал: «Современная литература тяготеет к хаосу… В наше хаотичное время существует жанр, стойко хранящий классические литературные ценности, — это детектив». Вместе со своим другом, известнейшим аргентинским писателем Адольфо Биой Касаресом, Борхес выбрал из безбрежного моря детективной литературы наиболее, на его взгляд, удачные вещи, и составил из них многотомную библиотеку, которая в течение без малого трех десятилетий выходила в Буэнос-Айресе. Среди ее авторов и знаменитые у нас писатели, и популярные писатели-криминалисты, которых знает весь мир, но еще не знают в России.

Борхес нашел разгадку истинной качественности и подлинной увлекательности детектива: роман должен быть интеллектуальным и фантастичным, то есть должен испытывать читателя на сообразительность и будоражить его воображение, а также делать читателя активным участником волнующих событий. Сам писатель так определял свой критерий: в настоящем детективе «…преступления раскрываются благодаря способности размышлять, а не из-за доносов предателей и промахов преступников».

Детективы из серии Борхеса — это тонкая игра ума и фантазии, оригинальная интрига и непредсказуемая развязка, вечные человеческие страсти: любовь и ненависть, предательство и жажда возмездия, но никакой пошлости, звериной жестокости и прочих эффектов бульварной литературы. Торжество разума и человечности — таково назначение детективного жанра, по Борхесу.

ЧЁРНЫЙ ЗАНАВЕС

(роман)

Если меня окутает мгла

И я утону в море темных лет, —

Это не навсегда.

Я снова явлюсь на свет.

Глава 1

«Кем же я был?»

Сначала все вокруг плавало в густом тумане. Затем он почувствовал, как чьи-то руки прикасаются к его телу. Вернее, не к телу, а к тем предметам, что были на его теле. Руки освобождали его. Отбрасывали обломки кирпичей и штукатурки, под которыми он был почти погребен. С каждой минутой ему становилось легче.

Как сквозь вату до него донеслись слова:

— Вот и «скорая помощь».

— Перенесем его отсюда, чтобы они могли его осмотреть, — предложил другой голос.

Он почувствовал, как его подхватили, понесли и снова опустили на землю. Захотелось открыть глаза, но их ослепило пылью, попавшей под веки, и глаза пришлось закрыть. Вторая попытка оказалась удачней, и перед ним засияло яркое голубое небо. Вокруг он увидел обращенные к нему встревоженные лица.

Кто-то расстегнул на нем пиджак и рубашку и сильно надавил на бока.

— Ребра целы, — услышал он; потом ему стали сгибать руки и ноги. — Переломов нет. Легко отделался. Одной царапиной и шишкой на лбу.

Его приподняли, и с волос посыпалась бело-серая известковая пыль.

— Все хорошо, приятель, — сказал санитар. — Сейчас обработаем ранку, и делу конец.

Санитар что-то прижал к царапине, и пострадавший вздрогнул, как от укуса. Потом ко лбу прилепили пластырь, и санитар сказал:

— Все в порядке. Теперь можете встать.

Ему помогли подняться на ноги. Он вытянул руку и оперся на кого-то из медиков. Через мгновение он почувствовал, что держится на ногах.

— Вам лучше поехать с нами на более тщательный осмотр, — предложил санитар.

— Нет, спасибо. Мне гораздо лучше.

Ему хотелось скорее попасть домой. Наверное, уже поздно, и Вирджиния его ждет. Он не любил задерживаться.

— Ладно. Но если почувствуете себя неважно, стоит показаться врачу.

— Да, — ответил он. — Конечно.

К нему подошел полицейский с раскрытым блокнотом в руке и сказал:

— Позвольте я запишу ваше имя и адрес.

— Фрэнк Таунсенд, — ответил он не задумываясь. — Я живу в северном районе, Резерфорд-стрит, дом двадцать, квартира восемь.

На этом все кончилось. Карета «скорой помощи» умчалась. Полицейский, закончив писать отчет, повернулся и ушел. Лишь мусор на тротуаре и выбоина в верхней части дома, откуда сорвался кусок карниза, напоминали о происшествии. Плотная толпа зевак постепенно рассеивалась. Таунсенд начал пробираться между ними.

Парнишка лет двенадцати крикнул ему вслед:

— Эй, вот ваша шляпа! Возьмите.

Таунсенд повернулся и взял шляпу из рук подростка. Отряхнув от пыли, он приготовился надеть ее на голову, но вдруг замер и внимательно осмотрел шляпу изнутри. На кожаном ободке стояли инициалы Д. Н.

— Где ты взял ее? — обратился он к мальчику и отрицательно качнул головой. — Это не моя…

— Да нет же, ваша. Я видел, как она свалилась у вас с головы, когда вы падали.

Таунсенд в сомнении посмотрел на засыпанный мусором тротуар, заглянул в водосточную канаву, но никаких признаков другой шляпы не обнаружил.

— Вы что, не узнаете свою шляпу, мистер? — с насмешкой спросил мальчик.

Мужчины вокруг засмеялись. Они стояли, глядя на него с явным недоумением. А ему хотелось одного — поскорей убраться восвояси. После несчастного случая его все еще сотрясала нервная дрожь. Он попробовал надеть шляпу и не почувствовал никакого неудобства, будто эта шляпа всегда сидела на его голове.

Он смирился и пошел по улице, твердо зная, что на нем шляпа с чужими инициалами. Огляделся, не понимая, как попал в этот район. Что занесло его сюда? По обеим сторонам высились старые обшарпанные здания; на тротуарах полно людей, по проезжей части двигались в обе стороны тележки с ручной кладью. Зачем он здесь? По делам? По поручению Вирджинии? Как бы там ни было, но потрясение, испытанное им, выбило все из памяти. Он повернул за угол, взглянув на табличку с названием улицы — «Тиллари-стрит». Не останавливаясь, небрежно сунул руку в карман, чтобы достать сигарету.

Но вместо помятой пачки дешевых сигарет, которая залеживалась в кармане по нескольку дней, он вынул тонкий, гладкий, украшенный эмалью золоченый портсигар, зловеще сверкнувший на солнце.

От неожиданности он уронил портсигар и несколько минут ошеломленно смотрел на него, не решаясь снова взять в руки. Потом все же нагнулся и поднял портсигар непослушными пальцами, открыл и заглянул внутрь. Сигареты были не того сорта, к какому он привык. Ни внутри портсигара, ни снаружи не было надписи, которая подсказала бы, кому принадлежала эта вещь. Господи, откуда взялся этот портсигар и как попал в карман?

Он спрятал портсигар и с трудом заставил себя двигаться дальше. Ему было страшно стоять на месте и погружаться в размышления, которые лишь добавляли тревоги. Непонятный ужас витал над его головой, и он старался не поддаться ему, уберечься — как от удара молнии. Ему страстно хотелось одного — побыстрее добраться до дому.

Пришлось сесть в автобус, поскольку он оказался где-то в пригороде. Всю дорогу чувствовал себя словно в потемках, хотя салон был ярко освещен.

Он сошел на своей остановке, повернул за угол, и перед ним наконец возникла знакомая перспектива Резерфорд-стрит. Из последних сил он побрел к дому, где находилась его квартира. Еще несколько подъездов — и он будет на месте. Улица выглядела знакомой, но что-то в ее облике изменилось. Тут и там появились новые детали, но он не мог точно сказать какие. Он видел играющих детей, был с ними знаком, но они выглядели изрядно подросшими.

Прямо перед собой увидел свой дом. Однако когда он повернулся и хотел войти, внезапно остановился и замер в оцепенении на нижней ступеньке лестницы. Не мигая уставился на два окна своей квартиры слева от входной двери. Какие события произошли здесь с утра? Что, Господи Боже, случилось?

На окнах не было занавесок. Стекла мутные, покрытые пылью, словно их не мыли несколько недель. У Вирджинии все сияло чистотой. Неужели стекла за полдня могли прийти в такое состояние? Разве только она посыпала их золой или чистящим порошком, решила испробовать новый способ мыть окна? Кроме того, с подоконников исчезли горшки с геранью.

Он подошел к двери, бледный от волнения; сердце бешено колотилось. Вдруг он обнаружил, что потерял ключ от квартиры, — возможно, там, где произошел несчастный случай. Он уже не мог тратить время на поиски, ему хотелось как можно скорее оказаться внутри, отделаться от наваждения. Он с силой застучал металлическим дверным кольцом.