Роман Ким - Агент особого назначения Страница 10

На следующее утро к Яну зашел Шиаду и сообщил, что жизнь Ляна вне опасности — его ударили сзади по голове кастетом, но не проломили череп, а только рассекли кожу. Как только к нему вернулось сознание, его допросил сам Фентон. Лян заявил, что в темноте он не смог разглядеть нападавшего, но кажется, это был Вэй Чжи-ду, судя по росту и фигуре.

— А Вэя не допрашивали? — спросил Ян.

— Пока нет. — Шиаду прищурился. — Очевидно, Фентон хочет собрать все данные и одним ударом нокаутировать Вэя.

— Теперь мне все стало понятно, — медленно заговорил Ян, как будто размышляя вслух. — С самого начала он говорил мне, что дело совсем неинтересное, ничего у нас не выйдет. И уверял, что это не убийство. Потом стал уверять, что никакого потайного хранилища бумаг нет. А как только я узнал, что в ту ночь дверь в номер старика была открыта, мне было прислано угрожающее письмо. А когда я стал выяснять кое-что насчет Ляна… в меня полетел камень. И затем Вэй стал уговаривать меня отойти от дела. А после того как я спросил Вэя — был ли он в ту ночь в коридоре, мне позвонили по телефону, вызвали на пристань и чуть не убили. Затем, когда выяснилось, что Ляна должны арестовать с минуты на минуту, на него нападает человек, у которого такой же рост, такая же фигура и такая же рубашка, как у Вэя Чжи-ду. И еще я вспомнил… когда мы проверяли с ним, пропускает ли железная дверь звуки, я просунул руку, чтобы схватить его, а он, всегда такой сдержанный, спокойный, вдруг закричал во весь голос. Теперь мне понятно, почему он так испугался. Очевидно, это напомнило ему ту ночь. В общем, получается полная картина. Все ясно — Вэй Чжи-ду несомненно причастен к убийству и похищению трупа.

— Интересно, что он будет говорить на допросе?

— А меня интересует, что скажет Вэй о закрытой изнутри комнате. Как все-таки проникли в неё? Подтвердится ли мое предположение?

Шиаду покачал головой:

— Как жалко, что приходится уезжать… Развязка произойдет без меня.

— Уезжаете из Гонконга?

— Да, далеко и надолго. Ну, прощай. Мне надо зайти еще к одному знакомому в другом корпусе. — Шиаду провел рукой по голове Яна. — От души желаю тебе счастья… чтобы ты стал знаменитым сыщиком. Скорей поправляйся. Вэя, наверное, арестуют в ближайшие дни.

— Спасибо за вашу доброту ко мне, за то, что приходили ко мне, и за книжку… — сказал Ян глухим голосом и опустил глаза. Потом вытер их рукавом рубашки.

На следующее утро, ровно в одиннадцать часов, Яну позвонила госпожа Сюй — наложница хозяина гостиницы — и затараторила:

— Вэй Чжи-ду сегодня рано утром поехал провожать господина Шиаду в аэропорт и больше не вернулся, убежал куда-то, полиция уже была у нас, всех допросили, а хозяин приказывает тебе — ты должен как можно скорей выздороветь и подробно рассказать нам, как ты раскрыл преступника, господин Фентон сказал, что ты первым стал подозревать Вэя Чжи-ду, что у тебя нюх, хозяин просит главного врача, чтобы тебя не держали долго в больнице.

Проговорив все это одним духом, она положила трубку. Ян, пошатываясь, дотащился до кровати, упал на нее и уткнулся в подушку.

5. Письмо от шанхайской девушки

Очевидно, хозяин упросил главного врача — Яна выписали раньше времени. Рана, правда, уже зажила, но повязку еще не сняли, плечо еще побаливало.

Ян направился в гостиницу. На углу переулка, где находилось «Южное спокойствие», к Яну подбежал мальчишка — чистильщик ботинок и жестом показал: иди за мной.

Они вошли в пустой сарай за большим автофургоном. Мальчишка посмотрел по сторонам, приложил три пальца к носу, топнул два раза ногой и зашептал скороговоркой:

— Со вчерашнего дня поджидаем тебя… боялись пропустить. Стой здесь, я сбегаю за начальником.

— А что случилось? — спросил Ян.

Вместо ответа мальчишка приложил к носу три пальца, топнул дважды ногой и убежал. Спустя несколько минут из-за фургона выглянула коротко остриженная голова Лю-малыша. Он подал знак глазами и юркнул в узкий проход между домами. Ян последовал за ним. Они пришли в маленький двор с двумя калитками позади бара. Лю-малыш выглянул в проулок, затем в соседний дворик, где сушились бочки и корзины, и, очевидно, решив, что здесь их не смогут подслушать, рассказал, в чем дело.

Яну угрожала большая опасность. На днях ночью к хозяину гостиницы пришли два пожилых китайца. Лю-малышу удалось выведать у администратора — это были сотрудники секретного отдела местной организации гоминдановцев. Они сказали, что ищут зачинщиков стачки докеров, в частности казначея стачечного комитета Чжу и редактора бюллетеня комитета Хуана, которые, по имеющимся сведениям, часто приходили в гостиницу. Кстати, надо допросить и того, к кому они приходили.

Узнав от хозяина, что Ян лежит в английском госпитале, гоминдановцы сказали, что брать его из госпиталя неудобно, англичане могут вмешаться, надо дождаться его возвращения в гостиницу. Гоминдановцы приказали хозяину устроить так, чтобы Яна скорей выписали из госпиталя, а администратору поручили известить их, когда появится Ян.

— Я слышал, как администратор говорил госпоже Сюй, — добавил Лю-малыш, — что на острове Апличау у гоминдановцев есть такое место, там они допрашивают людей, а потом связывают веревками и бросают акулам… как в картине «Кровавая паутина»…

— И ты расставил ребят вокруг гостиницы, чтобы перехватить меня? — Ян улыбнулся. — Твоя сеть тайных агентов отлично работает. Спасибо, господин начальник.

Лю-малыш шмыгнул носом.

— Мои ребята действуют, как в «Шпионе Эм-тринадцать»… Вчера я видел господина Хуана и предупредил его обо всем и передал узелок с твоими вещами. Господин Хуан просил передать, чтобы ты пошел в гостиницу «Мирамар» в Коулуне и спросил в гараже шофера грузовика Куна… — Лю-малыш оглянулся по сторонам. — Только сперва поднеси три пальца к носу, потом топни…

— Не ври, — Ян ткнул мальчика пальцем в лоб. — А насчет остального не врешь?

Лю-малыш мотнул головой.

— Насчет гоминдановцев и господина Хуана не вру.

Он подошел к калитке и, выглянув в проулок, объяснил, как пройти к ближайшей остановке через дворики и по проходам между домами, не выходя на улицы. Ян рассмеялся.

— Ты как-нибудь набросай план всех этих проулков, проходов и двориков — очень пригодится тем, кто не может пользоваться улицами.

Шофер Кун в «Мирамаре» был весьма осторожен — заставил Яна несколько раз повторить сведения о себе, затем описать наружность Хуана и только после этой проверки сообщил:

— Гоминдановцы послали провокационный донос губернатору насчет какой-то террористической группы стачечников, и полиция приступила к арестам. Чжу и Хуан спрятались. А на тебя администратор гостиницы уже заявил, что ты обокрал нескольких постояльцев и что у тебя происходили тайные сборища террористов.

— Сейчас пойду в гостиницу и плюну ему в рожу.

Шофер догнал Яна и схватил его за руку:

— Не дури. Тебя сразу же передадут гоминдановцам.

— Тогда я пойду к Чжу и Хуану.

— Им сейчас не до тебя. Посиди пока в гараже, а там решим, что делать.

С наступлением темноты Кун уехал на грузовике и, вернувшись поздно вечером, сказал:

— Я говорил товарищу Чжу о тебе. Он дал рекомендательное письмо, поедешь в Кантон и передашь старому учителю товарища Чжу. Письмо не запечатано, в случае надобности покажешь, кому надо.

— А как я проберусь туда?

— Держаться на воде умеешь?

— Я родился на воде.

— Так чего же спрашиваешь?

Ян вздохнул и провел рукой по торчащим волосам.

— Так и не узнаю конца истории с убийством… Как будто читал книгу, дочитал до самого интересного места и вдруг — дальше нет страниц, кто-то оторвал.

— Ничего, вместо конца книги у тебя будет другое… Пойдем к моим знакомым, они помогут тебе.

На рассвете они пошли в поселок за китайским городком, на берегу Коулунского залива. Кун зашел в один из шалашей, покрытых связками водорослей и сетями, и спустя некоторое время вышел оттуда вместе с маленьким бойким старичком в накидке из пальмовых листьев.

Ян отвесил почтительный поклон старичку. Тот вынул изо рта длинную трубку и прошамкал:

— Я знал твоего отца, я тоже из Кантона. Мы часто плавали на Хайнань и еще дальше.

Кун пошептался с ним, потом сказал Яну:

— Если все пройдет хорошо, пришлешь мне письмо, только не ставь своей подписи.

Он пожал Яну руку, поклонился старичку и быстро удалился. Старичок провел Яна к старой джонке, стоявшей у маленькой плоской скалы.

— Иди под навес и не вылезай, пока не разрешу, — сказал старичок, поднимая соломенный полог.

Под камышовым навесом было совсем темно, пахло не рыбой, как ожидал Ян, а сандаловым деревом и лекарствами. Вскоре шаланда мерно закачалась.