Марина Белова - Выйти замуж за немецкого рыцаря Страница 10

– А кто еще знал о сокровищах? – спросила я.

– Все! – вместо Густава ответила Ирина. – Он всем рассказывает о дедушке и нибелунгах. Это его гордость, семейная реликвия.

Меня такой ответ не устраивал. Вчера Густав выпил и стал хвалиться перед нами своими сокровищами. Но мы свои! Не со всеми же он так себя ведет? Да и не каждый день выпивает.

– Что значит всем рассказывает? Экскурсии с улицы водит?

– Марина, не слишком ли много ты задаешь вопросов? – насторожился моим рвением Олег. Уж кому-кому, а ему хорошо известно, что меня и мою подругу хлебом не корми, дай покопаться в запутанных историях. – На то есть полиция, чтобы во всем разобраться.

– Полиция везде одинаковая, – пробурчала я. – Переведут стрелки на пацанов или на Алину и будут счастливы, что быстро преступление раскрыли.

– Ой, я тоже так за мальчиков переживаю, – подхватила мою мысль Ирина. – И за вашу подругу, – добавила она. – Ах, как некстати этот круиз по Рейну. Точно на них подумают.

– Для того чтобы их обвинить, надо как минимум найти у них пропавшие предметы, – заметил Олег.

– Найдут, не найдут. У нас сначала преступников ловят, а потом уже выясняют, куда они деньги дели. Слушай…

Только я хотела высказать вслух свои опасения в том, что мы тоже являемся подозреваемыми, как в комнату вошли двое. Мужчины были в штатском, но и так было ясно, что они полицейские.

– Что он сказал? – спросила я у Густава, когда один из мужчин обратился ко мне.

– Они хотят с вами побеседовать, – перевел просьбу полицейского Густав, который при их появлении постарался принять божеский вид. Мне показалось, что он даже немного протрезвел.

– Скажи ему, что мы об ограблении узнали десять минут назад, – велел Олег.

Густав перевел.

– Они просят показать личные вещи. Это не обыск, – извиняясь за полицейских, попросил Густав.

– Да ради бога!

Без лишних слов я направилась к выходу, увлекая за собой полицейских. О чем я в эту минуту сожалела, так только о том, что не могу пообщаться с представителями закона. К сожалению, немецким языком я не владею даже в рамках школьной программы.

Олег моему примеру не последовал, остался с Густавом. Мне составили компанию Ирина и Марта, наверное, их пригласили полицейские в качестве понятых.

Естественно, ничего из пропавших вещей в нашей с Олегом комнате не нашли. Полицейские принесли мне извинения и пошли осматривать дом дальше, а я спустилась вниз к Густаву и Олегу, прихватив из спальни свой мобильный телефон. Несмотря на предупреждение, я все же намеревалась позвонить Алине, чтобы поинтересоваться, как ведут себя родственники Ирины. В какой-то момент в моей голове мелькнула мысль: «А действительно ли Антон и Борис не знали о сокровищах нибелунгов? Ну и что, что они родственники Ирины, мало ли что могло прийти им в голову?»

Я не успела сделать звонок. Полицейские крутились рядом, при них я звонить не решилась. А в десятом часу Алина сама позвонила. Увидев на дисплее ее номер, я быстро нажала кнопку, чтобы звонок не был услышан посторонними. Не отвечая абоненту, то есть Алине, я умудрилась выйти из комнаты, а потом переместиться на крыльцо.

Прикрыв телефон ладонью, я приложила его к уху:

– Почему так долго не отвечаешь? – Алина начала с упрека в мой адрес.

– Да так… Как добрались? – тихо спросила я.

– Отлично. Здесь такие дороги – ровные как скатерть. Мы вздремнуть еще успели.

– Вот как… А теплоход твоим попутчикам понравился?

– А то! Мы как раз успели к завтраку. Тамара ограничилась овсяными хлопьями, а молодые растущие организмы оттянулись по полной программе. Думала, что им плохо будет, а они только спросили, когда обед. Как в них все влезает?

– Ясно. Чем собираетесь заниматься?

– Как чем? На экскурсию поедем!

– Алина, у меня к тебе большая просьба, – я перешла на шепот. – Ты присмотрись к Антону и Борису. А еще лучше глаз с них не спускай.

– Что-то случилось? – насторожилась она.

Секунду-две я раздумывала, говорить ли. Потом все же решила, что Алина должна знать:

– Густава ограбили.

– Как? Когда? – воскликнула она. – Кто посмел?!

Мне показалось, что она говорит неискренне. Может, думает, что я шучу?

– Алина, это не шутка. Сегодня утром Густав обнаружил, что витрина вскрыта. Взяли все. Еще из кабинета вынесли Поленова.

– Поленова? – На этот раз в ее голосе слышались неподдельное удивление и испуг.

– Под подозрением все, кто ночевал в доме. Я, ты… Нас с Олегом уже обыскали.

– Надеюсь, Густав не думает на меня?

– Никто так не думает, – успокоила я Алину. – Но ты же понимаешь, что у полицейских на этот счет свое мнение. Они будут проверять всех. Я полагаю, мы им должны помочь, – вздохнула я.

– Кажется, я поняла, к чему ты клонишь, – с ходу догадалась подруга. – Тамару я обыщу без проблем. С Борисом и Антоном будет сложнее. Курт поселил их в четырехместную каюту. Но где наша не пропадала? Картины не иголка в стоге сена. Что-нибудь придумаю. Да хотя бы не поеду на экскурсию, останусь на теплоходе и обыщу всю каюту.

– Нет, ты должна следовать за ними по пятам. Вдруг это они и есть воришки? В этом случае они будут искать антикварный магазин, чтобы избавиться от золотого кубка, украшений и полотен.

– Кубка? Ну да, кубок… Поняла, не спущу с них глаз, – пообещала Алина.

Я вернулась в комнату. Кажется, моего отсутствия никто не заметил. Густав все так же сидел за столом в обнимку с бутылкой виски. Как только полицейские вышли из столовой, он вновь расслабился. Ирина стояла у мужа за спиной, а Олег пытался утешить их обоих:

– Вы радуйтесь, что все живы! А насчет этих побрякушек не переживайте. Если они приносят несчастья, то теперь вы в полной безопасности.

– Олег, они денег стоят, – напомнила Ирина, – и немалых.

– Деньги? А то, что это семейные реликвии, тебе невдомек? – разозлился на жену Густав.

– Да к черту деньги! Вы люди не бедные, проживете как-нибудь без картины и этого лома. Ты сам говорил, что еще неизвестно, подлинный Поленов или нет.

– Кстати, а где Анна? – поинтересовалась я, заметив ее отсутствие.

– Она уехала с Николаем в больницу, – внесла ясность Ирина.

– Может, и мы съездим? – предложила я.

– Зачем? – спросила Ирина. – Они только что уехали.

– А вдруг он уже пришел в себя? Мы сразу и узнаем, кто его треснул по голове. Я так понимаю, что, кто треснул его по голове, тот и Густава ограбил.

– Ну надо же! Как все просто! Что бы мы без тебя делали?! – пренебрежительно хмыкнул Олег, опередив Ирину, которая открыла рот, чтобы что-то сказать.

– Ладно, только нервничать не надо, – обиделась я на мужа. Взяв под руку Ирину, я отвела ее от стола, за которым сидели мужчины: – Ира, а какие-нибудь улики полицейские нашли?

– Не знаю. Они не впустили нас в кабинет. И на лужайку, где Анна Николая нашла. Сами ходят, что-то выискивают, вынюхивают, стены простукивают.

– Ну это понятно, не хотят, чтобы вы следы затоптали.

– Следы? Ну да, следы… Господи, скорей бы все ушли, – пожелала Ирина. – Твой муж прав. Проживем как-нибудь без этих раритетов. Если они всем несчастья приносили, зачем их в доме держать? А ведь грабители и нас могли убить! Спаси и сохрани!

Ирина была так напугана ограблением, что ее в буквальном смысле слова трясло. Я потрогала ее руки. Они были холодными как лед. Зубы отстукивали морзянку. Понимая, что все это от нервов, я сбегала в свою комнату за валерьянкой, которую всегда вожу с собой. Только после тридцати капель Ирина стала приходить в себя.

Глава 7

Полицейские заглянули во все углы, сняли отпечатки пальцев со всех поверхностей кабинета и комнаты, в которой стояла витрина, откатали и наши «пальчики», а также проверили каждый сантиметр комнат, в которых жили Алина, Тамара и Антон с Борисом. Мне их логику понять было трудно – получалось так, что кто-то из перечисленных особ украл и тут же спрятал украденное в своей комнате? – но, наверное, того требовала инструкция.

Полицейские пробыли в доме около четырех часов. Как только они уехали, мы засобирались в больницу к Николаю. Густав к этому времени уже протрезвел и жаждал встретиться с родственником. Ведь если Николая ударили по голове, значит, он стал случайным свидетелем ограбления, а раз так, мог существенно помочь следствию.

Перед входом в отделение нас встретила Анна.

– Ну как? – бросился к ней Густав.

– Он еще не пришел в себя. Врачи говорят, есть вероятность, что Николай останется дурачком.

– Ну ты что!

– Лобная кость треснула.

– Господи! Значит, удар наносили спереди. Неужели он не мог увернуться? – вслух подумала я.

– Треснула лобная кость?! Такое возможно? – ужаснулась Ирина.

– Получается, да, – трагично произнесла ее сестра.

– И что? Его даже нельзя увидеть? – спросила я.

– Нет, – ответила Анна и стала у меня на пути, как будто я собиралась прорваться к Николаю с боем.