Эллери Куин - Король умер. Игрок на другой стороне Страница 10

— Да, верно, и в то же время это не так, — прервал отца Эллери и закурил очередную сигарету. — И меня это очень злит.

В этот момент раздался телефонный звонок. Эллери, едва не сбив с ног отца, кинулся к аппарату. Это оказался Абель Бендиго. Он извинился за то, что из-за неожиданно возникших трудностей его брат не сможет с ними встретиться, и посоветовал им не торопить события.

— Вы не возражаете, если поужинаете одни? — спросил Абель.

— Ну какие могут быть возражения, мистер Бендиго! Вот только мы хотели бы поторопиться с расследованием.

— Завтра и начнете, — ответил Абель тоном врача, желающего успокоить пациента.

— Нам ждать вашего звонка?

— О нет, мистер Квин. Начинайте когда хотите. И идите, куда вам захочется. Если вы мне понадобитесь, я вас найду. Приятного вам вечера. — И Абель повесил трубку.

Ужин им накрыли в гостиной. Блюда подавал дворецкий и три официанта. Все это происходило под неусыпным оком сурового вида мужчины, который назвался старшим официантом. Представившись, он ни слова больше не проронил.

Все это походило на ужин в гробнице. Разрядить мрачную обстановку, царившую за столом, Квины не пытались. Они ели молча, а после ужина даже не могли вспомнить, чем их кормили. Только запомнили, что пища была обильной и под разнообразными соусами. Естественно, то были блюда французской кухни. Все — в строгом соответствии с интерьером их апартаментов.

Поскольку и после ужина делать было нечего, отец и сын также молча разошлись по спальням.

На следующее утро Абель не позвонил и записки не прислал. Так что после завтрака Эллери предложил отцу прогуляться по резиденции. Инспектор Квин был настроен решительно.

— Хочу проверить, где они меня остановят, — заявил он. — Как ты думаешь, где тут у них королевский гараж?

— Гараж?

— Да. Хочу взять машину.

Инспектор Квин, скрипя от злости зубами, ушел и вернулся только под вечер. Эллери бродил по всем пяти корпусам здания в одиночку и пытался завязать знакомства. Ливрейные лакеи, попадавшиеся ему на пути, никакого внимания на него не обращали. Никого из членов семьи Бендиго он так и не встретил.

Остановили Эллери всего один раз, и произошло это на верхнем этаже центрального корпуса.

— Сэр, здесь расположены апартаменты семьи Бендиго, и в ход в них посторонним запрещен, — пояснил ему охранник в чине капитана. — Сюда могут войти только по специальному разрешению.

— Но я и не собирался врываться в чью-либо ванную комнату. Дело в том, что мистер Абель Бендиго заверил меня, что я могу ходить где пожелаю.

— Мистер Квин, на вас разрешения я не получил.

Эллери ничего не оставалось, как спуститься на первый этаж. Он осмотрел столовую, огромный банкетный зал, гостиные, приемные, охотничьи комнаты с чучелами диких зверей и птиц, галереи, кухни, винные погреба, комнаты прислуги, кладовые и даже туалеты. Попалась ему и обшитая дубовыми панелями и кожей библиотека с двадцатью тысячами книг в сафьяновых переплетах с золотым тиснением в виде короны и двух полушарий. Подборка книг, большинство которых являлись фолиантами, вызвала у Эллери искреннее восхищение. Как ни странно, но, судя по их прекрасному состоянию, эти книги никто никогда не читал.

Еще до полудня он попал в музыкальную комнату, большую часть которой занимала сцена, способная вместить симфонический оркестр. В центре ее стоял поблескивавший полировкой концертный рояль. «Удивлюсь, если этот чудесный инструмент настроен», — подумал Эллери.

Он взобрался на сцену, открыл крышку клавиатуры и попробовал среднее си. В ответ раздался совсем немузыкальный звук. Эллери взял аккорд в среднем регистре. Результат был тот же. Решив проверить, отчего это происходит, он поднял крышку рояля и увидел, что на струнах в ряд лежат шесть закупоренных бутылок темно-зеленого цвета. Эллери взял одну из них и с любопытством разглядел. Бутылка имела форму колокола и узкое горлышко. На ней была старинная наклейка, свидетельствующая о том, что в бутылке содержится коньяк «Segonzac V.S.O.P.». Одна бутылка такого коньяка стоила не менее пятидесяти долларов.

Эллери аккуратно положил бутылку на прежнее место и опустил крышку рояля. Он нисколько не сомневался в том, что тот, кто спрятал эти шесть бутылок спиртного, был алкоголиком. По словам генерала, знакомого инспектора Квина, в семье Бендиго алкоголиком был средний брат Джуда. Так что логично было предположить, что рояль под тайник приспособил он. Тот факт, что на инструменте никто не играл, говорил о том, что музыка в этом доме не в большом почете. Эллери, успевшего к тому времени осмотреть библиотеку, это нисколько не удивило.

Однако находка в музыкальной комнате подогрела любопытство Эллери. Алкоголик, который прячет спиртное в одном месте, должен прятать его и в других. И он в своих догадках не ошибся. Задавшись целью обнаружить эти потайные места, он стал находить бутылки того же коньяка повсюду, куда заглядывал: семь в гимнастическом зале, четыре — в крытом бассейне, несколько штук в бильярдной, в зале для игры в боулинг и в комнате для игры в карты. Даже высмотрел бутылку среди цветов, когда в одиночку обедал на террасе.

После полудня, прохаживаясь по территории, прилегающей к резиденции, Эллери также наткнулся на «следы», оставленные Джудой Бендиго, — восемь бутылок возле искусственного пруда. Эллери не был уверен, что они последние. В конюшню он заходить не стал — в ней было слишком много народу, — зато проверил дупла трех деревьев. И в каждом оказался тайник. А вот у ручья его ждало разочарование. Хотя, будь у него рыбацкие сапоги, он наверняка нашел бы на дне ручья бутылку. И скорее всего, не одну.

— А я и не ставил себе цели их все найти, — объяснил Эллери отцу, когда они вечером сидели в гостиной. — У Джуды наверняка есть схема размещения бутылок, с которой он никогда не расстается. Да, французский коньяк этот парень очень любит.

— Мог бы пару бутылок прихватить с собой, — упрекнул сына инспектор. — У меня сегодня был жуткий день.

— И чем ты занимался?

— Ходил по острову. А чем еще может заниматься турист? — Инспектор достал из внутреннего кармана пиджака свернутые в рулон листки бумаги и помахал им перед сыном.

— Должен признаться, что и мне эти вынужденные каникулы начинают надоедать, — глядя на рулон, признался Эллери и, подавшись вперед, взял у отца бумаги. — Как ты думаешь, когда мы сможем начать расследование?

— Если исходить из обстановки, которую нам создали, то никогда.

— Ну а что интересного ты увидел на острове? — Эллери развернул листки бумаги.

Это оказалась схематичная карта острова с пометками, где на нем расположены заводы.

— Выглядит как обычная промышленная зона, — пояснил инспектор и стал водить пальцем по карте. — Видишь, предприятия, жилые дома, школы, дороги, грузовики, самолеты, люди… Эллери кивнул.

— А что это за заводы? — поинтересовался он.

— Думаю, в основном военные. Точно сказать не могу. Многие из них обнесены колючей проволокой, по которой пропущен ток, и висят знаки «Вход воспрещен», на входе — вооруженная охрана. К ним близко не подойти.

На некоторых листах были изображены довольно странного вида здания, а, судя по масштабу, площадь они занимали огромную.

— Никого из интересных людей не встретил? — спросил Эллери.

— Только парней из управления полковника Спринта. Рабочие на разговор не шли. Может, стеснялись.

Эллери, нахмурившись, продолжал разглядывать сделанные отцом зарисовки.

— Видели бы они, что я делаю, мой труп сейчас лежал бы на дне этого мраморного бассейна. — Инспектор поднялся и, забрав у сына листки, спрятал их в карман.

В этот вечер перед ними поднялся «золотой занавес». Начало этому положил конверт, который им принес на подносе ливрейный лакей. В нем лежала карточка из дорогой бумаги с монограммами. На ней женской рукой был написано, что инспектор Ричард Квин и мистер Эллери Квин приглашаются в семь часов вечера на коктейль, за которым последует ужин. Форма одежды — неформальная. Под текстом приглашения стояла подпись Карлы Бендиго. Был там и постскриптум, в котором «королева» писала, что о Квинах она много слышала от своего деверя Абеля Бендиго, а также извинялась, что у нее не было возможности встретиться с ними раньше.

Едва они успели дочитать приглашение до конца, как опять появился их слуга, который принес темно-синий двубортный костюм, черные ботинки, новые черные носки и шелковый галстук консервативного синего цвета. Прежде чем инспектор презрительно фыркнул, Эллери принял от слуги одежду и отпустил его.

— Примерь, отец, — предложил он. — Похоже, костюм не твоего размера. Так что у тебя будет причина появиться на ужине в своем.

Но одежда пришлась инспектору впору. И даже ботинки.