Сергей Саканский - Искатель. 2014. Выпуск №2 Страница 10

10 часов 25 минут. Церматт,

кантон Вале, Швейцария

В ста с лишним километрах от Ниона в ванной комнате отеля «Анита» горнолыжного курорта Церматт высокий длинноволосый крепко сложенный мужчина закрыл мобильник-раскладушку и, высунувшись в дверной проем, бросил его через весь коридор в комнату. Трубка приземлилась точно на измятую подушку разобранной кровати. Неторопясь добрившись, он обтер лицо горячим влажным полотенцем, пшикнул Олд Спайсом и придирчиво осмотрел себя в зеркале.

Через полчаса, расплатившись за номер и позавтракав, одетый в легкую куртку и светлые льняные брюки он вышел из гостиницы и, прежде чем направиться к вокзалу, прошел рядом со служебным выходом, где были подготовлены мусорные пакеты для вывоза. Проходя мимо, он незаметно проткнул один из них и засунул в него сломанную сим-карту.

Погода была теплая — майская. В безоблачном небе лишь на пике Маттерхорна на высоте 4 478 метров, как всегда клубился белесый снежный туман. Маттерхорн — легендарная, красивейшая гора. Это последний из альпийских четырехтысячников, покорившийся альпинистам в 1865 году. Уникальная четырехугольная пирамидальная форма горы делает ее не только фантастически красивой, но и чертовски привлекательной для восхождений различной сложности. Знаменитая Северная стена Маттерхорна причисляется к опаснейшим альпийским комбинированным стенам. По ней проходят экстремальные маршруты высшей категории сложности. Фрэнк был одним из тех, кто прошел его.

В это время в Церматте туристов обычно немного — только те, кто предпочитает горные лыжи любому другому активному отдыху. Катание на леднике Плато Роза возможно круглый год, и даже в летний период работает несколько телефериков, поднимающих горнолыжников до высоты 3 000 метров и выше. Слегка необычно видеть спортсменов в шортах и майках с лыжами на плече, спешащих к станции канатной дороги, гремя по брусчатке тяжелыми горнолыжными ботинками. Передвигаться в такой «ортопедии» трудно, даже переведя их в режим «ходьба», и поэтому многие пользуются услугами электротакси или переобуваются непосредственно на станции. Автомобили с двигателями внутреннего сгорания здесь запрещены.

Пройдя по Банхофштрассе мимо шикарных бутиков и двух почерневших от времени и смолы Мазо[11], Фрэнк вышел на площадь и, зайдя в здание вокзала, купил в автоматической кассе билет до Тэша на горную железную дорогу, называемую здесь «зубчаткой». Расположившись на улице на скамейке и окинув незаметным, но цепким взглядом всю площадь, он достал свой КПК и углубился в изучение электронной записной книжки.

На противоположной стороне площади неприметный подросток затолкал в рот остатки вафельного рожка с фисташковым мороженым, обтер руки о потрепанные штанишки, проверил карманы — все ли на месте — почесал макушку и с независимым видом двинулся в сторону станции канатной дороги.

Часы на башне пробили 9. Пора. Фрэнк выключил и убрал в карман КПК, отлип от скамейки и пошел к перрону.

Поезд «зубчатки» чем-то напоминает вагон метро с той лишь разницей, что здесь очень много приспособлений для закрепления лыж и специальные места для хранения рюкзаков и другой горнолыжной амуниции. Ну и пол в вагоне под некоторым уклоном, соответствующим среднему градусу подъема-спуска состава.

Вагон заполнился не более чем на треть, пневматика с шипением затолкала двери в пазы, и поезд тронулся в пятикилометровый путь с перепадом высот в одну тысячу метров.

Фрэнк хотел было снова достать КПК, ведь ехать минут двадцать, но передумал. Перед глазами снова и снова всплывала вчерашняя встреча с чужаком.

…В углу ресторанчика на небольшом возвышении, символизировавшим, видимо, сцену, на электропиано Ямаха негромко наигрывал музыкант. Играл он неплохо — в основном транс, нью вэйв, хоум, арт… Фрэнку его мелодика нравилась. Жаль, что больше он не сможет послушать его — железное правило никогда не приходить в одно и то же место дважды — исключало такую возможность. Поэтому медленно, со вкусом поедая свой шатобриан с лисичками в сметане, он старался не пропустить ни одной ноты.

— Месье Шеннон?

Только врожденная реакция и многолетние психотренинги не позволили Фрэнку вздрогнуть. В мире существовало не более десятка людей, знающих его настоящую фамилию, в живых из них был только один — Брэндон. Но он — вне подозрений.

У столика стоял мужчина среднего возраста в черной сутане священника. В руках он держал посох… нет, скорее длинную трость необычного вида. Лицо было совершенно нейтральным.

— Вы ошиблись, падре.

— Нет. И вы это знаете. Разрешите?

Фрэнк слегка пожал плечами. Незнакомец сел. Сразу же возник официант:

— Падре?…

— Перье с лимоном и фисташковое мороженое.

— Все?

— Пока да.

Официант исчез.

Фрэнк продолжал медленно отрезать кусочки мяса, макать их в сметанно-лисичный соус и, неторопясь, отправлять в рот. Незнакомец заговорил:

— Месье Шеннон, откажитесь от выполнения заказа и назовите ваши условия.

Фрэнк взял стакан с мартини, отпил немного, повертел в руках и поставил обратно. Он уже понял, что сидящий перед ним чужак не блефует. Он знает все. Это провал.

— Нет, месье Шеннон, не провал. Это просто сделка.

Фрэнк вытер губы салфеткой. Чужак, наверное, здесь не один, лихорадило память. Просто так от него не избавишься.

— Кто вы?

— Зачем вам это? Называйте условия. Мы их выполним.

— Почему я должен вам верить?

— Придется.

Если положить его прямо здесь, судорожно думал Фрэнк, то — прощай легенда, документы и…

— Я ухожу. Думайте.

Чужак стремительно встал из-за стола, направился к выходу и исчез.

Музыкант меланхолично перебирал клавиши — «Tangerine Dream»…

— Месье! Падре! Перье, мороженое! — взвыл неожиданно появившийся официант. — С-сука…

С шипением распахнулись двери вагона — «зубчатка» доползла Тэша. Фрэнк тряхнул головой, отгоняя воспоминания, вышел из вагона и поспешил к огромной автостоянке недалеко от вокзала, где позавчера оставил свою «Субару Импрезу WRX».

Вырулив с паркинга и направляясь вдоль ущелья в сторону Фиспа, он по-прежнему видел перед собой бесцветные водянистые глаза чужака. И трость… трость!

Глава 3. История

Ночь с 02 на 03 мая 20.. года,

23 часа 51 минута.

Близ военной базы «Муари-2000»

Под ногами, в пятистах метрах внизу, переливаясь холодными газовыми огнями, лежала секретная швейцарская военная база «Муари-2000». Ее контуры были четко очерчены периметром галогенных прожекторов. В центре заметно выделялся один объект, освещенный ярче других, и Фрэнк прекрасно знал, что это бар «У Энштейна». Единственное место, где жители базы могли позволить себе иногда оттянуться. Километрах в двух севернее, там, где была кромешная тьма, должно было находиться горное озеро Муари, от которого и пошло название базы. Еще дальше на север, ниже по ущелью, приютился на живописных зеленых склонах небольшой городок Грименц. Там его ждет Брэндон.

Вчера во второй половине дня Фрэнк и пять парней, каждый из которых имел, кроме уникального боевого опыта, серьезные навыки в альпинизме, совершили скрытое и быстрое восхождение по маршруту невысокой сложности до отметки 2 500 метров. Переждав на холодной вершине несколько часов, пока окончательно не стемнеет, они начали подготовку к спуску с другой стороны хребта. Спуск предполагался необычным способом — бейз-джампингом[12] на специальных парашютах. Риск большой. Ветер, дождь или другие погодные условия могли похоронить эту затею. Но не зря Брэндон нанял серьезного швейцарского метеоролога, исчерпывающе подробно рассказавшего о климате и погодных условиях в этом горном районе. Это и решило дело в пользу бейз-джампинга.

Фрэнк еще раз проверил снаряжение своих людей — готовы. Ребята, как на подбор. Спецназ любой страны был бы рад заполучить таких бойцов. Кстати, никто из пятерки никогда не служил в спецназе. Да, все прошли армию, трое — десантники, один сапер, один снайпер. Но никаких краповых беретов, никаких морских котиков… Два француза, немец, колумбиец и русский. Дидье, Рене, Карл, Хосе и Серж.

Еще раз взглянув в пятисотметровую чернильную бездну и опустив на глаза прибор ночного видения, Фрэнк тихо скомандовал:

— Вп-е-е-ред!

Шесть фигур, разбежавшись, впрыгнули в ночное безмолвное небо.

350–400 метров пролетели в миг, затем захлопали раскрывающиеся парашюты. Фрэнк завертел головой — почти ничего не видно, но три купола засек.

Теперь он сосредоточился на управлении — надо приземлиться точно на крышу дальнего лабораторного корпуса. Размер мишени — 10Х40 метров — достаточен для точного приземления даже ночью, загвоздка в другом. Тут и там на крыше понатыканы космические и радиоантенны, протянуты кабели, торчат какие-то трубы…