Умри, богема! - Анна Васильевна Дубчак Страница 10

– Хотите сказать, что размер его долгов превышает стоимость квартиры?

– Надеюсь, что нет. Нам известно только о его кредите в десять тысяч евро… Но есть сведения, что он задолжал людям крупные суммы.

– Интересно, и на что же он тратил эти деньги?

– Точно не могу сказать.

– Какая-то мутная история, – покачала головой Марина.

Вот тут я была с ней абсолютно согласна. Мутная история, мутный дядя, мутное наследство.

– Я должна вам какие-то деньги? – решилась я задать весьма важный, на мой взгляд, вопрос. Если я сейчас услышу, что должна, значит, это точно развод. И этот сюжет с долгами выдуман просто для придания правдоподобности всей этой истории.

– Нет-нет, вы ничего никому не должны.

– Думаю, тебе надо отказаться от наследства… – сказала Марина. – Или же поехать и все самой выяснить.

– Да, я тоже полагаю, что это разумно, – сказал наш молодой нотариус. – Повторяю, что квартира хоть и маленькая, но находится в Пятом округе.

– Да вы уже говорили, – отмахнулась от него Марина.

– Хорошо, я подумаю. Я должна где-то расписаться?

– Да, вот здесь… – Он разложил передо мной документы. – Распишитесь, что вы уведомлены о том, что являетесь наследницей и получили завещание.

Прежде чем поставить свою подпись, я дала Марине документы для ознакомления.

– Подписывай! – махнула она рукой. – Все в порядке.

Мы накормили Франсуа ужином, он в нашем присутствии заказал билет на вечерний рейс до Парижа и через два часа на такси отбыл прямиком в аэропорт.

– Что это было, Марина? – спросила я ее, разложив фотографии своего родственника на столе и разглядывая их. – Почему он оставил квартиру мне? Ведь у него есть дочь!

– Ему было шестьдесят четыре года, он умер от инфаркта. Его дочери может быть лет сорок! Возможно, между ними был конфликт. Да мало ли что случается в семье? Видишь, жена бросила его, официанта. Может, нашла кого побогаче и перспективнее.

– Но если дочери сорок, то и у нее тоже могут быть дети, то есть внуки Михаила. Я имею в виду – наследники! Почему я?

– Вопрос! И что ты собираешься делать?

Я пожала плечами.

– Не знаю.

– Давай билеты заказывай! А я полечу с тобой! В качестве переводчика!

5

Она такая быстрая, эта Марина. Уже в Париж со мной собралась. Действительно, почему бы не прокатиться перед Рождеством в Париж? Не знаю, почему я тогда на нее разозлилась. Вернее, знала, конечно. Она продолжала жить со мной в квартире так, словно у нее не было своей. А мне тогда так хотелось побыть одной! Мне почему-то казалось, что, едва я останусь одна, Лева мне позвонит.

Его молчание лишало меня последней уверенности в себе, как в женщине. Я раскисала прямо на глазах. Получается, что Марина была права, когда упрекнула меня в легкомыслии? Ну, действительно, как так со мной могло случиться, что я переспала вчера с первым встречным? Вот что он теперь думает обо мне? Да, это действительно не было похоже на меня. Я бы даже предположила, что мне все это приснилось, если бы не моя больная нога. Стыдно сказать, но я готова была даже отправиться в тот же травмпункт, чтобы только оказаться в тех декорациях, где меня охватила страсть.

– Слушай, а тебя в театре не ищут? – краснея, спросила я подружку. – Разве у тебя нет спектаклей, репетиций?

– А я позвонила и сказала, что приболела. Там есть кому меня заменить, – нервно хихикнула Марина. – Тебе так не терпится от меня избавиться?

Мне стало стыдно. В самом деле, чего это я? Все-таки правду говорят, что у всех людей, охваченных страстью, сносит крышу. Мозги перестают работать. Включается первая сигнальная система, вернее, последняя и самая стыдная. У подруги температура, она кашляет и чихает, может, ей просто боязно одной находиться в таком состоянии дома, и она хочет поболеть рядом с близким человеком, а я веду себя как самая настоящая свинья!

– Ты прости меня, дело не в тебе… Я нервничаю.

– Из-за завещания? Оно уже у тебя. И только тебе решать, отправляться в Париж, чтобы получить ключи от квартиры, или нет. Все в твоих руках. Хотя тебе, по большому счету, вообще волноваться незачем. Ты можешь сама купить себе квартиру…

Да, иногда у Марины срывалось с языка нечто, похожее на зависть. Но я понимала ее. Кто я такая и чем лучше ее? Чем я заслужила сначала наследство Ванечки, а теперь вот еще и моего дяди? Просто завалили наследственной массой!

– Вообще-то, я переживаю не из-за наследства. – Меня вдруг прорвало на откровенность. – Лева не звонит.

– Думаешь, я не поняла? Да тебя просто штормит от всего этого. А ты не думай о нем, и он сразу же позвонит. Так всегда бывает.

Она была в эту минуту такая милая!

– Ну а если совсем кисло, то можем напиться!

– Нет-нет, не хочу…

– Ну и ладно. А я, пожалуй, напьюсь. Ой, ну и уморительная у тебя физиономия! И ты поверила? Да я про молоко!

Она открыла холодильник – молока не было. Получается, что она выпила два литра! Что ж, на здоровье!

– Хорошо, я сейчас схожу, – сказала я, сдерживая улыбку. Как хорошо, что люди не научились еще читать мысли друг друга. Иначе Марина поняла бы, почему я смеюсь. Подумала, что вот отправлюсь сейчас в магазин за молоком, поскользнусь и снова угожу под колеса Левиной машины! Ну не дура ли я?

– Так, стоп! Никуда ты не пойдешь. Я вот просто уверена, что стоит тебе только выйти из дома, как притащится твой Лева. Как тебе такой сценарий?!

– Прежде чем притащиться, как ты выразилась, думаю, он все же позвонит.

– Тем более надо оставаться дома. Вот представь, он позвонит, когда ты будешь уже у кассы расплачиваться… Согласись, неудобно. А так, он позвонит, ты возьмешь трубку, и вы спокойно поворкуете.

И не дожидаясь ответа, моя Тряпкина бросилась в прихожую. Последнее, что я услышала: «Я надену твою дубленку?»

Я и на этот раз улыбнулась. Конечно, зачем трепать свою новенькую шубку, которая бережно помещена в шкаф, когда проще схватить с вешалки и набросить мою короткую старенькую дубленку, чтобы добежать в ней до супермаркета.

Когда за Мариной захлопнулась дверь, я взяла телефон, положила его на стол и стала гипнотизировать. Ну позвони! Позвони!

Я старалась не вспоминать подробности своих ночных безумств. Даже с Ванечкой ничего подобного не было. В браке все как-то спокойнее, традиционнее, что ли. А вот так, с чужим мужчиной…

Уф! Все, хватит воспоминаний. Вообще лучше все забыть. Словно ничего и не было. А что, если у него болезнь какая-нибудь? И хотя Лева в моем представлении никак не вязался со специфическими болезнями, мне стало не по себе. Не звонил же! Значит, не хотел ни слышать меня, ни видеть. Просто утолил свою страсть, и на этом все.

Когда же телефон взорвался громким и шумным маршем Верди из оперы «Аида», я чуть со стула не упала от неожиданности. Ждала ведь, а все равно вышло как-то неожиданно. Номер был незнакомый. Что ж, это и понятно. У делового человека могло быть несколько телефонов, уж два – точно.

– Да, слушаю… – Я замерла. Сердце колотилось, руки затряслись. И чего это я так взволновалась?

– Привет, зайка, – услышала я, и тело мое моментально обмякло, словно из него вынули сразу все кости.

– Игорь,