Эдогава Рампо - Современный японский детектив Страница 102

За окном краснели последние листья облетающего клена. Несмотря на дневное время, стояла мертвая тишина.

— Сейчас принесу чаю, — поставив сумки в стенную нишу, сказала горничная и вышла.

Они открыли окно и вдруг остро почувствовали, что кругом горы.

Тишина какая…

Как будто уши заложило.

Мы просто не привыкли, вот нам и странно.

Всю жизнь в грохоте, еще бы не странно.

Так что же может быть общего между Джонни Хэйвордом и этой глухоманью? — закурив, недоуменно пожал плечами Ековатари.

В коридоре послышались шаги, и в комнату вошла горничная с чаем.

— Добро пожаловать к нам в Киридзуми, — еще раз учтиво поклонившись, сказала она.

В манерах и разговоре женщины было что-то такое, от чего казалось, что она и есть хозяйка гостиницы, а но горничная, как подумалось им раньше.

У вас тут хорошо, — сказал Ековатари искренне. — Хоть прочистим как следует легкие, а то они у нас все в смоге и саже.

И правда хорошо, — согласилась женщина, — все наши гости так говорят.

Извините, вы здешняя хозяйка? — решил удостовериться Ековатари.

Да, хозяйство у нас скромное, своими силами обходимся.

А как же вы управляетесь сразу с двумя гостиницами?

Когда сезон, помощников нанимаем. Если постоянно чужих держать, за ними следить надо, и гостей они обслуживают хуже.

У вас, значит, сервис по-домашнему в самом буквальном смысле слова.

Совершенно верно.

А что вам сказали про нас, когда звонили из Токио? — с невинным видом осведомился Ековатари. Ему показалось, что хозяйка догадывается, кто они такие.

Ничего. А разве вы не сами заказывали комнату?

Фирма заказывала, — уклончиво ответил Ёковатари.

Когда ведешь дознание, лучше по возможности не раскрываться, иначе собеседник может испугаться и умолкнуть. Правда, с некоторыми, наоборот, легче, если сразу, без утайки объявить им, что ты из полиции, — тогда они все начистоту выложат. В общем, смотря какой собеседник достанется…

У вас к нам какое-нибудь дело? — спросила хозяйка.

Откуда вы знаете? — удивился Ёковатари: похоже было, что, несмотря на все ухищрения, хозяйка все-таки догадалась об их профессии.

Видите ли… К нам приезжают обычно или группами, или семьями, или парочками, а чтобы двое мужчин просто так приехали на воды — это редко бывает.

Понятно. Эх, не сообразили, надо было девочек с собой пригласить, — разочарованно махнул рукой Ёковатари.

Хотите, я угадаю, кто вы такие? — пряча улыбку, предложила хозяйка.

Неужели угадаете?

Репортеры, подумала я сначала, но нет, пожалуй, не репортеры… Сыщики, верно?

Ипспекторы растерянно переглянулись.

Верно, — признался Ёковатари. Играть в прятки было уже ни к чему. Хозяйка явно из разговорчивых. Вероятно, полезнее будет раскрыть карты и прямо попросить ее помочь. — А как вы догадались?

Когда приезжают репортеры, то один обычно с фотоаппаратами. А у вас сумки небольшие, непохоже, чтобы там аппараты были. И потом, газетчики всегда красиво одеты.

— Вот так комплимент! — расхохотался Ёковатари. Да, пожалуй, в сравнении с журналистами они и правда выглядели несколько провинциально. И кто им об этом напомнил? Хозяйка затерянного в глуши постоялого двора. В наше время, когда преступники летают на самолетах и разъезжают в спортивных автомобилях, канула в прошлое и фигура сыщика в потертом пиджачке и стоптанных башмаках. Молодого детектива на первый взгляд не отличишь от высокопоставленного служащего перворазрядной фирмы. Они, конечно, на это не претендуют, но все-таки и к «стоптанным башмакам» себя не причисляют.

Ой, простите, я не то хотела сказать, — смущенно попыталась загладить свою невольную оплошность хозяйка. — Газетчики хоть и шикарные, но, как бы вам

объяснить, нескромные, что ли.

Да нет, мы ничего такого и не подумали. Кстати, раз уж вы нас разгадали, мы вам расскажем все как есть. Мы приехали расследовать одно дело по заданию полицейского управления. Это инспектор Ёковатари, моя фамилия Мунэсуэ. Мы хотели бы кое-что узнать у вас и у вашего супруга. Поможете нам? — сказал Мунэсуэ и предъявил хозяйке служебное удостоверение.

Конечно, поможем, если это в наших силах. Извините, коли что не так сказала.

Допущенная оплошность, видимо, вызвала у хозяйки ощущение вины и желание ее загладить. Инспекторы не замедлили этим воспользоваться.

Часто ли сюда приезжают иностранцы? — начал Мунэсуэ с главного.

Как вам сказать. Не слишком часто, у нас тут места глухие.

Но все-таки приезжают?

В сезон иногда приезжают.

Не было ли у вас в последнее время негров из Америки?

Негров? Нет, что-то не припомню.

С тринадцатого по семнадцатое сентября? — Мунэсуэ посмотрел хозяйке прямо в глаза. По документам, Джонни Хэйворд был в Японии впервые. Значит, он мог приехать в Киридзуми только в эти четыре дня: с момента прибытия в страну тринадцатого сентября до момента гибели в отеле «Ройал» семнадцатого. В «Токио бизнесмен отеле» сообщили, что он возвращался к ним каждую ночь, но он мог съездить в Киридзуми и днем.

В сентябре у нас постояльцев еще много было, но негра — нет, не было.

Речь идет вот об этом негре. Может быть, он к вам и не приезжал, но дело в том, что он как-то связан с этими местами. Внешне он и на негра-то не очень похож, скорее— на азиата. — С этими словами Муеэсуз показал хозяйке отретушированную фотографию убитого Джонни Хэй-ворда и копию фотокарточки из его паспорта. Фотографии не произвели на хозяйку никакого впечатления.

Раз вы не помните, то и супруг ваш, очевидно, не знает?

Этого негра?

Да.

Еслп вас интересует, жил ли он у нас в гостинице, то я могу точно сказать — нет… А что с ним такое случилось? — встревожилась хозяйка.

Ничего особенного, мы интересуемся им в связи с одним происшествием. Не волнуйтесь, пожалуйста, — поспешил успокоить женщину Мупэсуэ.

Если бы она читала газеты, то наверняка знала бы, что Джонни Хэйворда убили в токийском отеле. Однако трудно было представить себе, чтобы эта добродушная женщина, поглощенная многочисленными хозяйственными заботами, могла интересоваться такими кровавыми историями. Да если бы и интересовалась, вряд ли она смогла бы узнать на предъявленных фотографиях лицо, мельком увиденное в газете.

Бывало так, что по каким-то причинам в гостинице оставался только ваш супруг?

Как же, бывало: когда я рожала, то уезжала отсюда к родителям» оба раза на месяц. Сейчас-то детишки уже в школу ходят.

Видимо, это ее дети ехали с ними в автобусе.

— Не могли ли негры приезжать именно в это время? Как знать, а вдруг кто-нибудь из родственников Джонни Хэйворда приезжал раньше в Киридзуми?

Да нет, пожалуй, не думаю. Такое ведь не часто бывает, муж бы мне рассказал,

Как долго вы храните регистрационные кпиги?

— Обычно через год уничтожаем. Разговаривая с хозяйкой, Мунэсуэ все яснее понимал, что толку от нее не будет. Правда, есть еще муж. Может, он что-нибудь знает о Джонни? — Супруг ваш где сейчас?

— В старой гостинице. Вызвать его?

— Нет, мы сами туда сходим. Там же и переночуем. Извините, а вы сами давно здесь живете?

Могло статься, что отношения Джонни со здезшшми жителями возникли либо до ее приезда сюда, либо в ее отсутствие.

Я вышла замуж в шестьдесят пятом, с тех пор все время тут.

Значит, за это время чернокожих гостей не было?

По-моему, не было.

А иностранцы из каких стран бывали?

Больше всего американцы. Знаете, солдаты с баз. Потом еще студенты. Кроме американцев, были французы, немцы, англичане.

А кто из местных жителей живет здесь со времен войны?

Так родители мужа, вот у них и надо спросить.

Стало быть, родители вашего супруга в добром здравии?

Да, им обоим уж за семьдесят, но держатся они молодцом.

А они все время жили здесь?

Да, как дело унаследовали, так никуда и не уезжали.

Унаследовали?

Свекор получил хозяйство от своего дяди. Впрочем, я во всем этом плохо разбираюсь, вы лучше у самого свекра спросите.

Из слов хозяйки явствовало, что теперешним хозяином гостиницы был ее муж, а свекор удалился от дел и жил на покое в «Киридзумикане». Вряд ли двадцатичетырехлетний Джонни Хэйворд был связан с кем-то из обитателей Киридзуми, живших здесь еще раньше.

Эти стихи вам знакомы? — Мунэсуэ перевел разговор на другую тему и показал хозяйке принадлежавший Джонни Хойворду сборник стихов Ясо Сайдзё. — Видите ли, эта книга была среди вещей негра. Когда он уезжал из Америки, то сказал, что едет в Японию, в Киридзуми. — Объяснять ей, как от «кисми» пришли к «Киридзуми», не было нужды. — Эти стихи были чем-то очень важны для него. В них говорится о Киридзуми. И в Японию он приехал, чтобы попасть сюда. Но вот что он собирался тут делать? Весьма вероятно, что разгадка кроется в этих стихах. Вам они ничего не говорят?