Ольга Володарская - Кара Дон Жуана Страница 11

— К чему ты клонишь?

— Этот паспорт специально выкрали для Кары. Нашли похожую на нее и подходящую по возрасту девушку и тиснули у той из сумочки документ. Так получилось, что она оказалась еврейкой.

— Что ж, это ясно… — Андрей потер щетинистый подбородок. — Но ведь, наверное, эта Эсфирь пошла в паспортный стол и написала заявление об утере документа… И украденный паспорт превратился в филькину грамоту. Жить с ним, конечно, можно. Но делать крупные покупки — нет.

— Ты о каких покупках говоришь?

— О покупке недвижимости, конечно. Не знаю, как в России или Абхазии, но во Франции это серьезная процедура. И с липовым удостоверением личности ее не совершишь — сразу всплывет подлог, ведь в компьютере есть данные, что паспорт гражданки Штайн с этой серией утерян тогда-то, тогда-то…

— Брат мой, ты меня удивляешь! — закатил глаза Гурген. — Даже в твоей хваленой Франции запросто можно обойти закон, не говоря уже об Абхазии!

— Каким образом?

— Совершив покупку недвижимости через подставное лицо.

Андрей хлопнул себя по лбу:

— Точно! Я об этом не подумал…

— А я сразу именно так подумал, когда увидел паспорт. И навел справки.

— Ну и?

— Дом приобретен на имя Смирнова Антона Петровича по кличке Смирный. Он известный в Гагре посредник. К нему часто обращаются с деликатными просьбами лица, которые, скажем, не очень дружны с законом или не желают афишировать свое благосостояние. Машины, акции, произведения искусства — все он регулярно приобретает, но не для себя, а для своих клиентов. Имеет с этого хороший процент. В последнее время специализируется на недвижимости — скупает дома на побережье для лиц, не имеющих абхазского гражданства: по закону только граждане страны имеют право совершать такие покупки, а россиян, желающих приобрести недорогой особнячок в райском уголке, полным-полно…

— То есть наш дом оформлен на его имя?

— Да.

— И у кого он его, интересно, купил?

— У государства. — Видя недоумение на лице Андрея, Гурген пояснил: — Дом стоял брошенным много лет. До него никому не было дела. Если бы вилла располагалась на берегу моря, тогда до него давно бы добрались, но развалины в горах — это, сам понимаешь, не такой уж и лакомый кусочек… Но все изменилось, когда на них нашелся покупатель. — Гурген улегся на кровать, заложив руки за голову, и продолжил: — Смирный, получив задание от гражданки Штайн, сразу пошел к начальнику земельного отдела мэрии и намекнул на то, что, если тот окажет содействие, ему за содействие заплатят…

— Тот, как понимаю, помог. Но я не врублюсь как?

— Когда стали выяснять, кому принадлежит земля, на которой стоит дом, оказалось, что хозяева давно сменили гражданство и уехали из страны. Перед отъездом документы на землю не переоформили…

— Так они все сгорели! Восстановление и переоформление заняло бы время, а мы торопились покинуть страну… Да и не до того было, сам знаешь…

— Не переоформили, — назидательно повторил Гурген. — Не переприватизировали…

— Это что еще за фигня?

— У нас и такая фигня бывает! Например, расприватизация… — Он широко улыбнулся. — Но не об этом речь. А о том, что земля ваша перестала быть вашей сразу после того, как вы сменили гражданство… — Гурген развел руками. — Такие законы, ничего не поделаешь…

— Ладно, черт с ней, с землей! Не велики деньги…

— Это точно! Сейчас в самом Сухуми земля подешевела, а уж в горах… Чудо, что на нее покупатель нашелся.

— Чудо то, что им оказалась Кара. Зачем ей понадобились старые развалины, в которые она вложила кучу денег? Я понимаю, если бы дом выкупили затем, чтобы устроить в нем… ну… например, цех по производству наркотиков. Или склад контрабанды… Или нелегальную клинику пластической хирургии для беглых преступников! Место-то уединенное…

— Брат, ты насмотрелся дешевых голливудских боевиков! А надо было смотреть мелодрамы! — Гурген похлопал Андрея по плечу. — Кара купила ВАШ дом потому, что когда-то была в нем счастлива! Только в нем и была…

— Она любила НАШ дом… — Андрей опустил голову на сжатые кулаки. — Хотела в нем состариться и умереть…

— Даже так? Х-м… Тогда я скажу вот что — она купила его, чтобы умереть там, где всегда хотела…

— Думаешь, она знала, что ее хотят убить?

— Я предполагаю… Но пока мы очень мало знаем о жизни Кары, чтобы делать какие-либо выводы.

— Значит, мы должны узнать о ней больше!

— Попробуем, но не знаю, как получится… Она темная лошадка. С липовыми документами, но с большими деньгами…

— Не волнуйся, — прервал его Андрей, — я знаю, с чего начать.

— Поделись.

Андрей взял с подоконника альбом Кары, сунул его в руки Гургена.

— Чего это такое? — не понял тот.

— ЕЕ альбом. Просмотри.

Гурген послушно раскрыл его и, листая, стал рассматривать рисунки. В основном это были портреты. Портреты разных людей, встреченных на улице, в ресторанах, транспорте, на пляже — Кара всегда зарисовывала интересные лица. Иногда по памяти, иногда с натуры…

— Никого не знаю, — буркнул Гурген, пролистав альбом до конца. — Только вот этот чувак, — он ткнул пальцем в портрет импозантного мужчины в очках, — кажется знакомым…

— Ну ты даешь, брат! Даже я, гражданин Франции, знаю, кто этот чувак…

— Билл Гейтс, что ли?

— Это господин Архипенко, очень известный политик.

— Тот, который в президенты собирается баллотироваться?

— Он самый. — Андрей перевернул одну страницу назад. — А вот это Фрэнк Синатра. Знаешь такого?

— Что-то слышал… — Гурген начал листать дальше. На политика он больше не посмотрел, а вот портрет красавицы, под которым имелась загадочная надпись «101080», его заинтересовал. — А это кто такая? Тоже артистка?

— Вот о ней я и хотел у тебя спросить… Не знаешь ее?

— Нет. Я бы запомнил такую… — Он, прищурившись, посмотрел на цифры. — Это ее телефон?

— Без понятия, надо выяснить.

— Ну так позвони.

— Весь день только этим и занимаюсь — никто не отвечает.

— Сейчас я адрес узнаю, съездим.

Гурген подвинул к себе телефон, а Андрей пошел в другую комнату, одеваться. Когда вернулся, брат уже закончил разговор.

— Вот тебе адрес, — сказал он, протягивая бумажку. — Я, к сожалению, с тобой не могу поехать…

— Что так?

— Дела, брат. — Он встал, почесал волосатый живот. — Футболочку не одолжишь? Моя вся провоняла.

— А моя на тебя не налезет.

— Это верно. Придется домой заезжать, переодеваться.

— Вози с собой запасную.

— Ой какой умный! — Гурген закатил глаза. — Будто я без него бы не додумался! Эта, — он напялил на себя подсохшую футболку, — запасная.

Андрей улыбнулся, но тут же посерьезнел и спросил:

— Кара со Смирным как переговоры вела: очно, по электронке, телефону или через кого-то?

— По электронке. Деньги на покупку также перевела безналом. Увиделись они только тогда, когда дом был приобретен… Она произвела на Смирного неизгладимое впечатление! Сказал, таких красавиц в жизни не видывал…

— Он в милиции уже давал показания?

— Нет еще. Но он предупрежден о том, что наш интерес к смерти госпожи Штайн должен остаться тайной. Сержанта Масаева, кстати, тоже убедительно попросили в это дело не ввязываться. Так что он тебя на той горной дороге не останавливал.

— Отлично.

— Угу… — Гурген прошел в прихожую, обулся. — Ну, пока, что ли?

— Пока. Будут новости — позвоню.

Они обнялись на прощание, и Гурген ушел.

Андрей вернулся в комнату, набрал надоевший номер. Опять никто не взял трубку — значит, надо ехать. Он взял со стола ключи от машины, нацепил на нос очки, сунул в карман сотовый, в другой — кошелек, подумав, прихватил и альбом Кары, после чего покинул квартиру.

…Дом, в котором жила таинственная незнакомка, располагался за телеграфом. Андрей припарковал машину у детской площадки, вышел. Высчитав номер подъезда, направился к пятому.

Лифт не работал, пришлось подниматься пешком на последний этаж.

Дойдя до квартиры под номером восемьдесят, Андрей вынул телефон. Набрал 101080. Через дверь услышал надрывный звонок. Правильно, значит…

К телефону никто не подошел. Дверь тоже не открыли, хоть Андрей и звонил. Он уже собрался уйти, как увидел на бетонном полу прямо у своих ступней бурое пятно. Через полдециметра еще одно, и еще…

Кровь? Кровь на полу. Где-то он это сегодня слышал… Там еще чья-то сестра пропала…

Тут в голове мелькнуло отчетливое воспоминание. Высокая худощавая брюнетка с прозрачными глазами, которую он чуть не сшиб, сидит рядом с ним и взволнованно бормочет:

«Моя сестра пропала… Я бы так не волновалась, если бы не увидела кровь на полу… И в подъезде…»