Наталья Солнцева - Этрусское зеркало Страница 11

- Вы возвращаете меня к жизни… - облегченно выдохнул Чернов.

Ева вопросительно смотрела на сыщика.

- Мы не будем завтракать, - сказал он, кладя трубку. - Собирайся побыстрее. Рогожинские шедевры похищены неизвестными злоумышленниками. Так что сначала поедем на выставку, а потом перекусим где-нибудь.

- Я знала, знала! - захлопала в ладоши Ева. - «Этрусские тайны»! Такое название несет в себе нечто необыкновенное. А что украли?

- Там увидим. Если бы не ты… этот Чернов ни за какие деньги не уговорил бы меня ввязаться в поиск картин.

- Ты ворчишь, Смирнов, - довольно хихикнула она, поспешно натягивая платье. - Значит, стареешь!

- Ладно, выходи, - Всеслав открыл дверь и ждал Еву на лестничной площадке. - У нас двадцать минут на дорогу.

В такси они молчали, размышляя каждый о своем: Ева предвкушала интересное приключение, а Смирнов злился. Теперь ему придется заниматься тоскливыми расспросами, бестолковой ездой по городу и прочей чепухой. Вот черт! Кому могли понадобиться рогожинские полотна? Тоже мне, Сальвадор Дали!

- Не хмурься, тебе не идет, - шепнула Ева, прижимаясь к его плечу.

У входа в выставочный зал сыщика ожидал господин Шумский.

- Катастрофа! - закатывал он глаза и хватался за голову. - Кошмар! Кто бы мог подумать?! Идемте… Анисим Витальевич в ужасе. Одна надежда на вас!

Экспозиция представляла собой жалкое зрелище - все перевернуто, картины и эскизы валяются на полу, среди осколков стекла и керамических горшков.

- Какая жалость! - всплеснула руками Ева. - Варвары… Так все разгромить!

Она сразу увлеклась оставшимися на стенах работами, обо всем забыла, любуясь чудесными жанровыми сценками из жизни далеких этрусков.

- Что пропало? - сразу приступил к делу Всеслав.

Он понимал, что времени в обрез. Максимум через полтора часа здесь будут журналисты и толпа посетителей.

Чернов, бледный, но решительно настроенный не допустить срыва вернисажа, принялся объяснять:

- Вы все осмотрите, а потом я запущу сюда уборщиц и дизайнеров. Нужно восстановить прежний вид, насколько это будет возможно. Гипс и керамику, стилизованную под буккеро, я уже заказал… скоро привезут.

Он сокрушенно вздохнул.

- Что пропало? - стараясь не наступать на осколки и черепки, повторил вопрос Смирнов.

- Пара этюдов и «Нимфа». Я предчувствовал!

- Нимфа? - обернулся к нему сыщик.

- Это картина… Чудная вещь! Вспышка молнии, шедевр! Она одна стоила того, чтобы прийти на выставку. Вот… здесь она висела, - Анисим Витальевич показал на пустое место на стене. - А теперь ее нет!

Сыщик подошел поближе.

- Когда вы обнаружили пропажу? - спросил он.

- Сегодня, рано утром. Я пришел, увидел, что дверь не заперта, и… сердце сразу екнуло. Ночью в зале дежурил наш охранник, Семен Ляпин… я нашел его на полу без сознания.

- Где?

- Примерно здесь, где мы стоим. Его сильно ударили по голове… наверное, сотрясение мозга. Хотите с ним поговорить?

- Потом.

Смирнов осторожно ходил по залу, что-то рассматривал, наклонялся, качал головой.

- Сигнализация была включена? - уточнил он.

- Да, конечно. Но она почему-то не сработала.

- На входной двери нет следов взлома, вы обратили внимание?

Господин Чернов кивнул.

- Может быть, охранник сам отключил сигнализацию и открыл дверь грабителям?

- Зачем ему это понадобилось? - засомневался Анисим Витальевич.

- Мало ли… всякое бывает.

Хозяин «Галереи» задумался.

- Картину Рогожина продать за приличную цену не так-то просто, - после некоторого молчания сказал он. - Зачем было ее красть? Художник неизвестный… да и «Нимфу» до самого последнего дня никто не видел. Я держал ее отдельно и повесил только вчера. Мне помогал Федя. Скорее всего, Ляпин даже не знал о ней.

- Федя - это Шумский? А он не мог…

- Не мог! - вдруг рассвирепел Чернов. - Вам не кажется, что грабить самих себя глупо? Мы собирались продать картину и заработать на ней. А Ляпин вообще не разбирается в живописи, он Шишкина от Глазунова не отличит! Вы понимаете?

- Кто знал о «Нимфе»? - невозмутимо продолжал расспрашивать Всеслав.

- Я, Федор и… Геннадий. Да! Я ему вчера показал картину. Это представитель спонсора. Ему тем более кража ни к чему.

- Что еще пропало?

Чернов развел руками.

- Много всего побили… а так - ничего не взяли, кроме «Нимфы», нескольких этюдов и набросков. Боже мой! - Он сжал пальцами виски. - Голова раскалывается…

- Охранник здесь? Я хочу поговорить с ним, - сказал сыщик.

- Он в фойе, лежит на диване. Еле в себя пришел. Надо бы отвезти его в больницу, но это потом…

Глава 6

Ева пришла в восторг от увиденного на разгромленной выставке.

- Рогожин - гений! - восклицала она по дороге домой. - Не удивляюсь, что самую лучшую картину похитили. Наверное, охотились именно за ней, а этюды прихватили для отвода глаз.

- И беспорядок устроили по той же причине, - кивнул Смирнов. - Злоумышленник хотел создать видимость хулиганской выходки. А «Нимфу» вроде бы случайно забрали - понравилась, мол. Но на самом деле взлома не было, и сигнализацию кто-то умело вывел из строя. Я проверил. Значит, к ограблению готовились.

- Кстати, ты будешь продолжать поиски Рогожина?

- Придется, - вздохнул Смирнов. - У нас с Анисимом Витальевичем теперь новая договоренность. Я буду искать и художника, и его работы. Хозяин «Галереи» хочет скрыть от своего клиента истинный факт кражи и открыть выставку как ни в чем не бывало.

- Но ведь «Нимфа» пропала!

- Чернов и Шумский собираются использовать это обстоятельство как рекламный трюк. За «Этрусскими тайнами» стоят большие деньги.

- И кто сей любитель древностей?

- Меценат пожелал остаться неизвестным.

- Странно… - пробормотала Ева.

- Почему? - удивился сыщик. - Чудаков хватает. Деньги девать некуда, вот у них «крышу» и срывает. Не привык наш человек к изобилию и роскоши. Да и капиталы в нынешней России наживаются не поколениями, из столетия в столетие, а одним махом, в результате пары головокружительных афер. Шальные доходы так же ошалело и растрачиваются. Нечего жалеть, не о чем печалиться! Завтрашний день принесет новые реалии, и кто знает, какими они будут? С другой стороны - анонимное меценатство выглядит благородно.

Ева молча смотрела, как проносятся за окном такси каменные громады домов. Улицы Москвы напоминали ей вены, по которым течет движение - энергия-кровь, питающая огромный ненасытный город.

- Значит, господин Чернов объявит своему клиенту, будто кража инсценирована с рекламной целью? Дескать, скандал привлечет интерес публики? - спросила она.

- Ну, вроде того.

- А украденные работы?

- Закажет копии, - ответил Смирнов. - Он знает художников, которые этим зарабатывают и умеют держать язык за зубами. Все работы, представленные на выставке, были сфотографированы и внесены в каталог. Кроме «Нимфы». Эту картину Чернов берег в качестве сюрприза. Он хотел сделать из нее сенсацию.

- И ему это вполне удалось! - усмехнулась Ева. - Может, он сам и организовал кражу? Воспользоваться ключами от входной двери или их дубликатами для него - пара пустяков. Как устроена сигнализация, он знал, и про охранника тоже.

- Не думаю… Видишь ли, дорогая, на счет «Галереи» неизвестным спонсором была перечислена солидная сумма денег; кроме того, Анисим Витальевич получил еще личное вознаграждение - вернее аванс. И должен после закрытия выставки получить столько же. Зачем ему рисковать? Причем риск двойной - потеря не только репутации, но и финансов. Ради чего? Ну, продаст он картину на несколько тысяч «зеленых» дороже… а лишится гораздо большего. Не вяжется.

Ева промолчала. Славка был прав. Однако вся эта история с ограблением выставки казалась ей какой-то… нарочитой, неестественной.

- Кстати, Рогожин не хочет продавать «Нимфу», - сказал сыщик. - И могли возникнуть сложности.

- Поэтому Чернов поручил тебе разыскать его?

- И поэтому тоже. Художник должен был присутствовать на торжественном открытии, на фуршете, общаться с прессой. А он пропал, и с концами. Творческие люди, конечно, ведут себя экстравагантно и порой необъяснимо. Но не до такой же степени? Выходит, Рогожина не интересуют ни деньги, ни известность?

- На что он живет? - спросила Ева. - На какие средства?

- Как мне удалось выяснить, он берет заказы на росписи деревенских храмов. Иногда продает кое-что из своих работ. Очень редко. Согласись, у него весьма своеобразная тематика и манера письма.

- Еще бы. Покупатель его картин должен быть интеллектуалом, знатоком и любителем ранней архаической культуры народов Апеннинского полуострова. Это значительно сужает круг потенциальных клиентов.

- Вот именно! Савве Рогожину полагается плясать от радости, что нашелся меценат, желающий его поддерживать. А что мы видим? Судя по поведению, полное равнодушие и пренебрежение.