Операция «Круиз» - Михаил Владимирович Рогожин Страница 11

Апостолос, довольный собой, уселся в кресло и, покусывая нижнюю губу, ударил в небольшой колокол. Тут же из кухни возник официант.

— Накрывай! Завтракать будем, — и снова обратился к Маркелову. — Илья, ты меня понял?

Маркелов был удивлен, но не показал вида, тем более что грек оказался куда каким хитрым. Получалось, что вся эта история с пьяной Антигони была подготовлена заранее. В таком случае нужно быть предельно осторожным. От подобного партнера можно ждать любой провокации.

— Я привык в бизнесе ко всяким ситуациям, — с улыбкой ответил Маркелов и посмотрел на Яниса, который торжествовал, будто все это организовал он.

Тем временем на столе появились столовые приборы, тарелки из тонкого сверкающего серебра, тяжелые кружки и кубки. На блюдах были поданы печеные креветки, семга, жареные осьминоги, огромные лобстеры и большой выбор вин и пива. В бронзовой миске, поставленной в центре стола, радовал глаз греческий салат из паприки, помидоров, овечьего сыра, лука, маслин, заправленный оливковым маслом и винным уксусом. Отдельно предлагалась разная зелень и соусы.

Апостолос вел себя за столом, как Гаргантюа. Ел руками, смачно и неторопливо. Запивал белым вином. Маркелов предпочитал отходить темным бархатным пивом. Разговор в основном поддерживал Янис. Он вспоминал о годах дружбы с Маркеловым. Говорил, что уже тогда был уверен в своем приятеле и пророчил ему большое будущее в деловом мире. Врал, конечно, но его никто не перебивал. Маркелов удивился, что за столом отсутствует Антигони.

— Она плохо себя чувствует, — уклончиво ответил Апостолос. Разделавшись с очередным лобстером, он вытер губы, запил целым кубком вина, закурил тонкую длинную сигару и пристально посмотрел на Маркелова.

— Значит, будем строить звероферму? — с хитринкой спросил он.

Маркелов отрицательно покачал головой:

— Не будем. Дело малоприбыльное и бесперспективное.

— Думаешь, никто в России не захочет со мной сотрудничать?

— Наоборот. От желающих придется отбиваться. Тем более если вы поставите оборудование и запустите пушной цех.

— Так в чем же дело? — искренне удивился Апостолос и взглянул на Яниса.

Маркелов не сомневался в авторстве этой идеи. Поэтому решил показать, что и в России появились люди, умеющие прогнозировать развитие бизнеса.

— Я отношусь к подобной идее скептически. Во-первых, очень трудно будет поддерживать качество шкурок. Пойдет много брака. Во-вторых, транспортировка. Единственный путь — через Украину. Там ни одного своего вагона не найдешь. Можно, конечно, самолетами. Но это намного дороже. В результате шубы, которые вы сошьете, будут дороже местных. Еще несколько лет тому назад можно было провернуть такую операцию. Причем без строительства зверофермы. Несколько молодцев скупили бы столько меха, сколько вы указали бы в договоре, и на основе бартера поменяли бы на уже готовые греческие шубы. В этом еще теплится смысл. Но, повторяю, это вчера. А сегодня никто не продаст ни одной норки дешевле мировой цены. Время быстрых денег у нас прошло.

Апостолос задумчиво смаковал вино. Янис что-то разглядывал в иллюминаторе. Маркелов налил себе еще пива, всем своим видом показывая, что вопрос для него исчерпан.

— И все же вы приехали. Следовательно, проект вас заинтересовал? — после продолжительного молчания спросил Апостолос.

— Этот нет.

— Тогда почему?

— Потому что за этим что-то кроется, — прямо ответил Маркелов и посмотрел в упор на грека.

— Занятно, — задумчиво произнес Апостолос и снова принялся кусать свою губу. — Неужели видны белые нитки?

— Мне да. Но в принципе проект способен пройти у нас все контролирующие инстанции.

— Я же говорил! — вдруг не выдержал и вмешался в разговор Янис.

— Помолчи, — не удостоив его взглядом, рявкнул Апостолос.

В дверях появился капитан Димитрис:

— Адмирал, Эгина. Будем швартоваться или пойдем дальше?

— Швартуйся! — махнул рукой Апостолос и пригласил Маркелова на палубу.

Ветер по-летнему легко и плавно играл с единственным носовым парусом. Яхта шла на моторе. Впереди вырисовывался каменистый остров с редкой растительностью, в основном возле моря. Это были реликтовые приземистые сосны, совсем такие, как на Пицунде. Берег перемежался песчаными отмелями и голыми отвесными скалами. Небольшой порт, запруженный лодками и яхтами, был застроен трех-четырехэтажными домами с многочисленными балконами, на которых в больших глиняных горшках росли пальмы, фикусы, папоротники. Среди этой зелени трепыхалось сохнущее белье.

Яхта Апостолоса прошла мимо порта, обогнула остров, и глазам Маркелова открылось потрясающее зрелище. На одном из холмов стоял белый дом с башенками, арками и террасами. Казалось, он парил в голубом небе и, если бы не длинная лестница, вырубленная из белого известняка, был бы также недосягаем, как и редкие пышные облака.

— Вон мой рыбацкий домик, — указал на него Апостолос.

Маркелов молча развел руками, чем, видимо, порадовал хозяина. Потому что тот расплылся в улыбке и стал рассказывать, с каким трудом он его покупал и какие деньги вложил в перестройку и реставрацию. В этом доме с прошлого века жили начальники гарнизона.

Яхта тем временем причалила к маленькой пристани с табличкой «Частное владение». Тут-то к ним и подошла Антигони. Она действительно выглядела несколько бледной. Поздоровалась с Маркеловым, как с давним знакомым, и пожаловалась, что у нее не хватит сил подняться по крутой лестнице в дом.

— Оставайся на яхте, — безразлично предложил Апостолос.

Маркелову было странно видеть, что грек обижался на любовницу, столь успешно сыгравшую вчера роль пьяной девчонки. Но Антигони не обратила внимания на его тон, лишь грустно вздохнула и первая спрыгнула на пристань.

По лестнице поднимались медленно. И потом еще долго не могли отдышаться на лужайке возле дома. Из окна с приветливой улыбкой на них смотрел старик, почему-то очень похожий на турка. Апостолос поздоровался с ним и объяснил Маркелову:

— Это капитан Лефтерис. Инвалид. Когда-то был предводителем пиратов. Теперь живет здесь у меня. Уж под восемьдесят, а с обеих рук попадает из пистолета в подброшенную монету.

— Когда же он пиратством занимался? — не поверил Маркелов.

— Если бы не паралич, он бы и сейчас продолжал это делать, — заверил его Апостолос.

На крыльцо в инвалидной коляске выкатился Лефтерис. Он был одет в морскую форму. На боку, в кожаной украшенной заклепками кобуре висел пистолет.

— Какие новости, капитан? — крикнул Апостолос. Очевидно, старик плохо слышал.

— Давеча чуть ребро не поломал, — крикнул тот в ответ.

— Что, Мария плохо за тобой ухаживает?

— Мария-то хорошо, но я же не на нее упал, — кряхтя, пожаловался старик.

Все дружно рассмеялись. Дольше всех смеялся Апостолос. При этом он косолапо переступал ногами на одном месте. Его мощный нос, нависавший над губами,