Туман искажений (СИ) - Валерий Филатов Страница 11

— И когда Автондил успел?

— Данные были занесены быстро, — ответила она. — Вероятно, у старика есть настольная машина, в которой он собирает и хранит информацию. Это удобно. В случае опасности нажал на кнопку и всё исчезает.

— Откуда такие познания? — не переставал удивляться Ткачёв.

— Я работала на такой машине, — просто ответила Вика, поправляя юбку. — Завтра займусь распечаткой.

— Договорились, — кивнул Хмель. — Можешь отдыхать. К тебе не приставал вот этот бравый генерал?

Она кокетливо поправила волосы.

— Андрей Викторович галантный кавалер. Даже если и приставал, то тебе то что?

И Вика вышла из квартиры.

— Это что было? — спросил агента Ткачёв.

Хмель рассмеялся.

— Нормально всё, Викторыч. Вика… не совсем обычная женщина, но об этом потом. Тебе сообщение от Гришаева приходило?

Андрей Викторович судорожно пошарил в карманах пиджака и брюк.

— Чёрт! Никак не могу привыкнуть, что у меня есть какой-то пейджер! Я, кажется, его дома оставил в суматохе…

— Так ищи, — ухмыльнулся агент.

Ткачёв нашёл пропавший гаджет — на него пришло сообщение, что адрес поменялся, но Гришаев сам впустит своего сотрудника в одиннадцать часов утра.

— Полковник будет отчитываться перед начальством, — предположил Хмель.

— Скорее, будет прятать чемодан с деньгами, — возразил Ткачёв.

Встретивший Ткачёва на новом адресе Гришаев был мрачен, как грозовая туча. Он неумело курил, сидя на лавочке в уютном дворе среди пятиэтажек столичной окраины, и, несмотря на легкий мороз, был без головного убора.

— Есть две новости, Андрей Викторович. Плохая, и очень плохая. С какой начать?

— Начни с объяснений, Жень, — Ткачёв решил, что сейчас не до церемоний.

— Утром я был у своего куратора. Они там, видишь ли, посовещались и решили, что ваша работа по выявлению влияния криминала на политику бесперспективна. Создаваемая сейчас структура ФСБ и МВД сможет сама выявить криминальных лидеров, активно вмешивающихся во внутренние и внешние дела государства. И устранить их по мере необходимости.

— Не самая плохая новость, Евгений, — усмехнулся Ткачёв. — Не понимаю твоей мрачности…

— Как?! — встрепенулся Гришаев. — Это же означает, что мы прекращаем с вами работу!

— Твой куратор прямо об этом сказал?

— Нет…

— Вот видишь. А ты бьёшь в колокола. Это, вообще, нам на руку.

— Я не понимаю вас, товарищ генерал, — признался удивленный Гришаев. — В деньгах отказано, работа консервируется. Что в этом хорошего?

— А что плохого? — вздохнул Ткачёв. — Мне кажется, что такая ситуация только развязывает нам руки. Особенно, тебе.

— Всё равно — не понимаю.

— Всё просто, Жень. Твоему куратору, возможно, дали понять, что человек, которого мы разрабатываем, каким-то образом узнал об интересе к нему твоей структуры. Куратор просто исполнил некое желание начальства, но все карты тебе не раскрыл. При этом решил тебя проверить, а именно — существует ли такая структура, на которую ты просил деньги, и насколько она боеспособна. Тем самым отдал инициативу в твои руки. Если бы куратор прямо сказал, мол, завязывайте Евгений Арсеньевич с фигурантом, ибо на это получено прямое указание, то тогда — да, стоило бы задуматься. А ещё хуже, если бы тебя ещё и попросили передать все контакты. Но такого же не было?

— Нет, — твёрдо ответил Гришаев.

— Мысли шире, полковник. Трещи мозгами. Я собрал сейчас информацию, но пойми — для действий нужны средства. Если начальство не хочет светить финансирование, а это так, ибо все переводы отслеживаются, и конспирации не получится, то найди способ, который поможет взять такое финансирование. Кстати, это было бы лучше.

— Как это взять? Банк ограбить?!

— А почему бы и нет, — пожал плечами Ткачёв. — Сейчас все банки, насколько я понимаю, принадлежат частным лицам. Кстати, фигурант человек далеко не бедный… Это будет хорошим аргументом перед твоим куратором. Намекни ему, если сам не знаешь, где взять информацию. Я думаю, что он тебе в ней не откажет. Или сам нарой…

Гришаев думал недолго.

— Ладно, договорились. Как я могу связаться с вами? Думаю, что сообщения по пейджеру тоже не безопасны.

— Правильно думаешь, — кивнул Ткачёв. — Но другого варианта у нас пока нет. У тебя есть место, о котором никто не знает? Любое место, где можно оставить записку, документы, схемы, и куда ты можешь пройти незамеченным. Или где постоянно бываешь и твоё появление там не вызовет подозрения.

Тут полковник задумался надолго.

— Надо придумать канал связи, несомненно, — наконец, сказал он. — Если на какое-то время, то я навещаю свою сестру в больнице каждый день. Правда, её выпишут через пару недель…

— У нас нет двух недель, Жень, — покачал головой Ткачёв. — Неделя максимум. Говори номер больницы, номер палаты и имя сестры. Перед тем, как подготовишь сообщение, скинь на пейджер… например, несуществующий номер телефона. Так я пойму, что надо выезжать. Ехать мне полчаса до столицы и на метро минут сорок. Вот и рассчитай время, когда тебе надо приехать в больницу. А там я тебя найду, или кто-то из агентов. Пароль — привет от Хмеля.

Андрей Викторович ободряюще улыбнулся.

— Конспирация, — усмехнулся Гришаев. — Ладно. Договорились. Попробую в самое ближайшее время что-то нарыть.

Ткачёв, вернувшись, застал дома Хмеля с Викой. На столе лежали кипы листков бумаги, и агент сосредоточенно сортировал их, пока Виктория пила чай.

— Викторыч, мне одному не разобраться в этой галиматье, — растерянно прошипел Хмель. — Вот информация с дискеты, — он показал на стопку бумаги, — а вот с пленки Гришаева. Что делаем?

— Сначала я отобедаю, а ты разворачивай ватман и карту.

— Я поухаживаю за генералом, — вскочила Вика с кресла.

Пока Ткачёв торопливо поедал бутерброды с колбасой и запивал кофе, то узнал, что Виктория снимает квартиру на два этажа выше, и если очень надо куда-то съездить, то Андрей Викторович может к ней зайти… по-соседски.

Ткачёв, вспомнив предостережения Хмеля насчёт Вики, чуть не подавился колбасой. Он не понимал такого внимания с её стороны, а спросить не решался.

— Спасибо, — запив застрявший в горле кусок, сказал Андрей Викторович.

Она мило улыбнулась и ушла. Услышав стук входной двери, на кухню пришёл Хмель.

— Что, достала тебя Вика? — он налил себе кофе и присел за стол. — Это единственный оставшийся в живых оперативный агент. Кроме меня и Шмеля. И единственный, кто имеет псевдоним в виде нормального имени. Её готовили по особой программе, и запомни хорошенько, Андрей… Вика — безжалостная, коварная и крайне опасная машина для убийства. Мало того, её ум и умения при подготовке были рассчитаны на десятилетия вперёд, с учётом практически всех возможных новшеств.

— Откуда ты это знаешь?! — почти вскрикнул Ткачёв.

— А ты думаешь зачем я подался к бандюганам? Помнишь двух девчонок, что с нами были при последних