Марина Серова - Сердце красавицы склонно к измене Страница 12

— Ну уж нет, — неожиданно зло и твердо сказал Конюков, распрямив поникшие плечи, — я заслужил эту должность, это мой шанс в жизни, я ни за что не откажусь! Если вы не сможете меня защитить, то я обращусь к кому-то другому. Я не могу, слышите, не могу отступиться.

— Кто вам сказал, что я не смогу вас защитить? — спокойно спросила я. — Это моя работа, и я выполню ее. Все мои клиенты оставались в живых.

Промолчав, Конюков прильнул к мерзавчику. Отговаривать его я даже не пыталась. Пусть снимет стресс. Когда клиент вырубился, сраженный алкоголем, и, свернувшись калачиком на измятой постели, захрапел, я вернулась к работе. Мне вспоминались слова репортерши, что милиция основной версией убийства Мясницкого считает банальное ограбление. У убитого пропали часы, бумажник, золотой браслет и нательный крест, украшенный бриллиантами. Версия — курам на смех. Однако это могло быть ловким трюком следователей, чтобы преступники расслабились. Ответ знал лишь Земляной. Разговор с ним я отложила на следующий день.

В данный момент меня интересовала личность преступника. Современная программа составления фотокомпозиционного субъективного портрета, которая в скором времени должна была поступить на вооружение спецслужб, мне благодаря знакомому программисту досталась немного раньше, чем им. Картинка, сделанная мной, выгодно отличалась от фоторобота, распространяемого по телевизору. Я прогнала облик киллера через базы данных силовых ведомств, но не обнаружила ничего похожего. У меня были большие сомнения, что парень до этого вел безгрешную жизнь. Скорее он перекроил в одной из подпольных клиник свое лицо, скрыв прошлое. Тупик. Я сбросила фотографии на диск, добавила туда же фотографии с места преступления, взятые с сайта местной газеты, — пригодится позже для допроса подозреваемых. В половине первого ночи мне стало интересно, спит ли уже один мой знакомый хакер или все еще зависает в сети. В это время обычные люди, которым на следующий день на работу, видели десятый сон, но только не Юзер.

Под такой кличкой мой хакер предпочитал чатиться в сети. В чатах мы и познакомились год назад. Я для конспирации выбрала себе кличку Охотник и представлялась мужчиной, частным детективом. Юзер был всегда не прочь поработать на меня, тем более что время от времени ему обламывался солидный куш. Однако больше денег его привлекала возможность поучаствовать в моих расследованиях. Он все подробно расспрашивал. Я, что могла, сообщала.

Без мощной информационной поддержки в моем деле никуда. Большинство программ, базы данных я получила от него. Он научил меня также некоторым хакерским штучкам, ведь профессионал должен постоянно совершенствоваться. Мир динамично меняется. Чтобы не остаться на обочине, приходилось меняться вместе с миром. Только времени на все катастрофически не хватало и приходилось снова и снова подпрягать Юзера.

На мое сообщение Юзер отреагировал почти мгновенно, значит, не спал.

«Тебе что, на работу не надо, — напомнила я ему, поздоровавшись, — и когда ты вообще спишь?»

«Я пытаюсь изжить в себе этот анахронизм, — написал в ответ Юзер, — сейчас для сна мне хватает четырех часов. На работе, если что, прикорну. Начальство свалило. А сейчас мне надо спасать планету от космических мутантов-растений».

«Послушай, а не хочешь позащищать мир от реальных монстров? — поинтересовалась я. — Смотрел сегодня новости?»

«Убийство банкира, — догадался Юзер. — Благодаря тебе, Охотник, я не пропускаю ни одного выпуска „Криминального Тарасова“».

Похвалив его за бдительность, я объяснила, что мне надо. Главное, проверить банк «Волжский», не связан ли он с какими-нибудь темными делишками — если да, то проверить на причастность к ним Портняжного, Мясницкого, Тыртышной и Конюкова. Мой клиент вряд ли мне все честно расскажет про тайные операции. Он скорее унесет тайну в могилу, а уж это я должна предотвратить во что бы то ни стало — имею в виду могилу. Еще надо проверить движения денег на личных счетах жертв. Нет ли признаков вымогательства или оплаты услуг киллера.

«Про вымогательство я понял, — отобразилось на экране компьютера новое сообщение от Юзера, — круглые крупные суммы, снятые со счетов и не всплывшие нигде, а вот оплата услуг киллера ты, Охотник, не мог бы уточнить прейскурант? Я в этом не силен».

Я прикинула. Этот убийца был профессионалом, поэтому за работу ему должны платить соответственно. В учет берется, что Тарасов провинциальный город, а жертвы, за исключением Портняжного, ничего особого собой не представляют. Таким образом, по приблизительным подсчетам, устранение Генриха Августовича тянуло на сумму в районе от пятнадцати до пятидесяти тысяч долларов, а Конюкова с Мясницким где-то около десяти тысяч или даже меньше. Я сообщила о своих предположениях Юзеру. Хакер ответил, что примет к сведению.

«Думаешь, они друг друга заказывали?» — спросил он, когда разобрались с суммами.

«Почему бы и нет? — ответила я. — Другой вариант: они все знают какую-то смертельно опасную информацию, а кто-то со стороны хочет убрать свидетелей. Например, кто-то из банка организует слив информации бандитам. Мясницкий, как глава департамента коммерческой безопасности, начинает догадываться об этом, но прямых доказательств против конкретного человека нет. Он сообщает о подозрениях шефу. Портняжный развивает деятельность, чтобы вычислить крота, и его травят. Его дело продолжает Мясницкий — его убирают. В моего же клиента стреляют, предполагая: раз он близок с Портняжным, то тоже все знает. С другой стороны, почему их не добили? Много всяких странностей и нестыковок. Надо работать.»

«Охотник, чую, опухну я с твоим заказом, — написал мне Юзер с горечью, — похоже на поиски иголки в стоге сена. Сплошняком туман».

«В первый раз вижу, чтобы тебя пугали трудности», — разразилась я удивленным посланием.

«Да я не в этом смысле, — ответил Юзер, — просто быстро не получится. Громадный объем информации по проверке».

«Начни с Тыртышной, она сейчас у меня первая на подозрении, — велела я, — еще проверь Хикматова, владельца лакокрасочного завода. Не был ли кто из банка связан с ним. Этот хмырь пробовал получить кредит под несуществующее имущество. А когда все закончишь, еще одно. Не работа, а так, развлечение. Один балбес со своего сотового разослал по друзьям фотографии некой особы. Возможно ли влезть к нему в сотовый и стереть картинки, и у его друзей тоже, проследить, кому он их рассылал?»

«В принципе, все это возможно, но, боюсь, дело одними картинками той особы не ограничится, — ответил хакер. — Может статься, что тому балбесу и его корешам сотовые придется выкинуть на помойку».

«А мне плевать, стирай тогда все», — честно призналась я и послала ему номер телефона Кравцова, а также номер электронной почты, если моя фотография есть у него в компьютере.

Юзер пообещал, что сделает все как надо, и поспешил со мной попрощаться, чтобы не получить еще заданий. Я бы могла, но не стала его нагружать сверх меры. Проверить банки — конкуренты «Волжского» я могла сама, через Портняжного и Конюкова. Потом, когда Юзер закончит с прежним заданием, дам ему то, что не получилось проверить самой. Выключив компьютер, я, как могла, устроилась в кресле и спустя несколько секунд провалилась в сон, до поры отбросив все волнения и заботы.

Отключаться от проблем — это важное умение, особенно в экстренных ситуациях. Невыспавшийся телохранитель — угроза для подопечного, для окружающих и для него самого. В «Ворошиловке» говорили, что ас сможет уснуть после сеанса пыток в камере смертников в ночь перед казнью, а наутро совершить побег, когда за ним явятся палачи. Я сомневалась, что без допинга способна на такое хладнокровие, однако вида не подавала. Во сне я сдавала экзамен по антитеррору.

Тогда я сделала сценарий переговоров и проработала варианты нейтрализации. По оперативной информации разработала план штурма захваченного террористами торгового центра на случай провала переговоров. Затем преподаватель предложил мне разминировать макет бомбы, которую заложили условные террористы. Взглянув на бомбу, я вдруг поняла во сне, что не знаю, как она устроена. Будто и не изучала вовсе подрывное дело и электронику. На душе стало невыносимо тоскливо. Преподаватель же, Борис Иосифович, как-то так, походя, сообщил, что баллон, имитирующий поражающий элемент бомбы, заправлен не азотом, а ипритом. Азот, видите ли, не завезли, и он из химлаборатории одолжил боевой газ. Посоветовал действовать осторожнее. А я не пойми зачем перекусила черный проводок на детонаторе. Бомба на это зловеще шикнула. Все, конец!

С щемящим сердцем я открыла глаза, понимая, что шипящий звук мне не приснился. Мгновенно в руке появился револьвер. Взгляд скользнул вправо в направлении звука, а тело напряглось. Источником звука оказалась бутылка минералки в руках проснувшегося Конюкова. Проснувшись, терзаемый с похмелья жаждой, он стянул со стола бутылку и, не вставая, открыл ее в постели. Шипел выходящий из бутылки газ. Заметил мой взгляд и, сконфузившись, начал пояснять, что на него лекарства так действуют, всегда пить хочется ближе к утру. Я промолчала, закрыла глаза, решив еще немножко подремать. Часы показывали половину шестого — торопиться было некуда. Клиент выглотал залпом минералку и снова отрубился.