Неизвестен Автор - Детектив Буш Страница 12

Из недр существа мадам Бланш послышался мужской смех и затем голос Генри:

- Ты, как всегда, шутишь, Бланш. Спроси эту даму, знает ли она, кто они такие.

Мадам Бланш повернулась к мисс Рейнберд:

- Вы их знаете?

Мисс Рейнберд, начинавшая понемногу осваиваться, ответила:

- Я догадываюсь, кто это может быть. Но точно не знаю.

Мадам Бланш сказала:

- Ты слышал ответ, Генри?

- Я ожидал этого - провещал Генри. - Но скажи ей, что любовь к справедливости сильнее человеческого эгоизма. Она это знает. Потому она к тебе и обратилась. Скажи ей, что оба они теперь хотят, чтобы свершилась справедливость, но не могут ей помочь, пока она не будет к этому готова. Скажи ей, что у человека есть только одна настоящая семья - человечество.

Мадам Бланш повернулась к мисс Рейнберд:

- Вы понимаете, что имеет в виду Генри?

- Да, конечно. Мне хорошо знакомы банальности, которые...

Из глубины существа мадам Бланш раздался смех Генри, и быстрый переход от женского тембра к мужскому неприятно поразил мисс Рейнберд. Ей вдруг захотелось, чтобы это представление поскорее закончилось.

Мадам Бланш разочарованно произнесла:

- Почему они отвернулись, Генри? Они уходят?

- Их отвергли, Бланш, - важно провещал Генри. - У нас есть любовь и понимание. У нас есть способность прикасаться к прежней жизни. Но мы не можем изменить человеческое сердце. Я был инженером, мог по трубам провести воду за тысячу миль и сделать пустыню цветущим садом. Но ни я, и никто другой не может вселить веру в живущих там, внизу, как зажигают спичку или включают газовую горелку.

Мадам Бланш усмехнулась:

- Ты отстал от времени, Генри. У нас теперь электричество.

- Привычные представления умирают с трудом, - сказал Генри. - И давние предрассудки - тоже.

Мисс Рейнберд заметила, что по телу мадам Бланш пробежал легкий озноб, словно от дуновения холодного ветра.

- Мужчина ушел, Генри, - сказала мадам Бланш. - А почему женщина задержалась?

- Любовь не отпускает ее, Бланш. Двойная любовь. Любовь, которую она дала, и любовь, которую она убила.

- Вы понимаете, о чем он говорит? - спросила мадам Бланш.

- Кажется, понимаю - тихо ответила мисс Рейнберд. - Неожиданно, опустив голову, она продолжала сдавленным голосом. - Попросите его сказать ей... сказать ей... Ах, нет! Нет!..

Она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться, ей хотелось довериться мадам Бланш, и в то же время она злилась на себя и ругала себя за глупость.

Генри произнес тихо:

- От слез зацветает пустыня в сердце. Я ухожу, Бланш... До свидания...

- До свидания, Генри, - эхом отозвалась мадам Бланш.

К мисс Рейнберд медленно возвращалось душевное равновесие. Подняв голову, она увидела, что мадам Бланш сидит с закрытыми глазами, откинувшись в кресле. мадам Бланш медленно взялась рукой за свое жемчужное ожерелье и сидела, не отрывая глаз, так долго, что мисс Рейнберд, которая уже успокоилась, подумала, что Бланш уснула.

- Как вы себя чувствуете, мадам Бланш? - спросила мисс Рейнберд.

Бланш медленно открыла глаза и улыбнулась. Глубоко вздохнув, она сказала:

- Боже мой! Что со мной было? Я чувствую себя так, будто меня всю избили. О господи... Вы не возражаете? - она глазами указала на стол, где стоял на серебряном подносе графинчик с хересом.

- Да-да, пожалуйста - мисс Рейнберд встала и наполнила рюмки себе и мадам Бланш.

Они сидели, потягивая херес.

- Вы помните, что было? - спросила мисс Рейнберд.

Бланш отрицательно помотала головой:

- Нет, не помню. Но полагаю, что приходил Генри. Он всегда оставляет меня в таком состоянии, если что-то его по-настоящему трогает. - Она засмеялась. - Честно говоря, иногда я проверяю, нет ли на мне синяков. Он очень искренний, прямой человек, хотя иногда говорит цветисто.

- Вы совсем не помните, что он говорил?

- Нет, мисс Рейнберд, на этот раз - нет. Иногда, и даже довольно часто, - помню. Но бывает, что Генри отключает меня, он очень тактичный человек. Он хоть немного вам помог?

Мисс Рейнберд допила свою рюмочку и взглянула на Бланш. Да, все это произвело на нее впечатление, но она не легковерна. Она вполне готова допустить, что на свете есть явления, о которых она ничего не знает. Есть многое на свете, друг Горацио... Но прежде, чем принять что-то новое, она должна убедиться, что это не обман. А здесь у нее есть сомнения. Возможно, мадам Бланш действительно находилась в состоянии транса и в самом деле ничего не помнит. Но ум и память в таком состоянии продолжают функционировать, как это бывает во сне, хотя на ином уровне. И нельзя отрицать возможность существования телепатии. Многие исследования подтверждают это. Некоторые люди обладают поразительным умением чувствовать чужие мысли и настроения. И кое-кто из имеющих такой дар не прочь воспользоваться им в неблаговидных целях.

- Вы, мадам Бланш, видимо, знаете некоторые обстоятельства моей жизни от миссис Куксон, - сказала мисс Рейнберд.

- Конечно, - улыбнулась Бланш. - Миссис Куксон невозможно остановить, когда она что-то рассказывает. Она сообщила мне, кто вы такая, что у вас был старший брат и младшая сестра. Она сказала, что вы очень любили сестру и... ну... не очень любили брата. Вот и все, мисс Рейнберд.

Мисс Рейнберд задумалась. Ида Куксон завзятая сплетница. Но сплетничать тут особенно не о чем. Шолто считался человеком почтенным. История с Гарриет была сохранена в строгой тайне. Ида Куксон не может ничего знать. И, конечно, никто, кроме самой мисс Рейнберд, не может знать, что Гарриет является ей во сне. Те двое, что стояли вдали у края небесного горизонта - они не приблизятся, не вступят с ней в общение, пока она не решит окончательно, что ее долг - как бы то ни было обременительно и неудобно - посвятить себя выполнению желания плаксы Гарриет. Если бы Гарриет много лет назад попыталась отстоять свои права, не нужна была бы вся эта глупая затея, и эта пышнотелая мадам Бланш не сидела бы сейчас напротив с ободряющей улыбкой. Она ничего не помнит? Какая чушь! Она только что дала... да, именно так - великолепное представление на основе имеющихся у нее скудных сведений и - надо признать - неплохого знания человеческой психологии. А этот ее Генри - просто пустобрех.

Мисс Рейнберд встала, давая понять, что визит окончен:

- Спасибо, что пришли, мадам Бланш. Как вы уже поняли, я всегда говорю то, что думаю. Должна откровенно признаться: в настоящий момент я не разобралась в своих чувствах.

Бланш встала - и мисс Рейнберд двинулась к двери:

- Мне надо все взвесить. Поймите меня правильно, это не потому, что я не доверяю вам или сомневаюсь в ваших способностях. Я должна все обдумать и решить, стоит ли продолжать. Это никак не связано с вами. Я сообщу вам о своем решении, и если окажется, что это наша последняя встреча, мадам Бланш, я, конечно, позабочусь о том, чтобы вы были должным образом вознаграждены.

Она трижды нажала кнопку звонка, давая знать Сайтону, что гостья уходит.

- Конечно, мисс Рейнберд, - любезно сказала Бланш. - И если это последний раз, то я не возьму денег. Знаете... это будет просто эксперимент, бесплатный и ни к чему не обязывающий. Я понимаю, что вы сейчас чувствуете. Все это вывело вас из душевного равновесия, это непривычно для вас, и вы сомневаетесь во мне и в себе. Если от вас не будет известий, я все пойму и нисколько не обижусь. Главное для меня найти время, чтобы помочь тем, кто действительно нуждается во мне.

Мисс Рейнберд открыла дверь, появился Сайтон. Бланш вышла, и дворецкий подал ей куртку. Одарив улыбкой мисс Рейнберд, Бланш прошла вслед за Сайтоном через вестибюль мимо длинной, ведущей на второй этаж лестницы с дубовой балюстрадой. У подножия лестницы мадам Бланш неожиданно остановилась. Как будто какая-то невидимая рука с силой уперлась ей в грудь, преграждая путь. Некоторое время мадам Бланш стояла неподвижно, потом медленно повернулась и, посмотрев на мисс Рейнберд, сказала:

- Здесь что-то случилось. - Она взглянула вверх на поворот лестницы. - Здесь произошло что-то ужасное. Я это чувствую.

Судорожно передернув плечами, она пошла дальше вслед за Сайтоном. Мисс Рейнберд вернулась в гостиную.

Пройдя прямо к столу, налила себе еще одну рюмочку хереса. Она была очень взволнована. Обычно она никогда не пила столько в одиночестве. Возлияния Шолто усилили ее природную склонность к умеренности.

Какая удивительная женщина эта мадам Бланш! Как могла она что-то почувствовать? Только сама мисс Рейнберд и доктор Гарви знали, что Шолто, пьяный, упал с этой лестницы. Каким-то чудом он не получил ни одного перелома - только легкие ушибы, но испуг был слишком велик для его сердца, и он умер. доктор Гарви, их семейный врач на протяжении сорока лет, засвидетельствовал смерть от обычного сердечного приступа, чтобы сохранить доброе имя семьи и предотвратить сплетни. даже после смерти брат продолжает расстраивать ее, стоит ей о нем подумать. А теперь эта дурочка Гарриет помогает ему и подстрекает его. Как они смеют утверждать, будто в ней говорит эгоизм и из-за этого они не могут приблизиться? Она не эгоистка. Просто она хочет, чтобы ее оставили в покое, дали ей прожить немногие оставшиеся годы спокойно, ведь такая возможность появилась у нее слишком поздно. Ей не нужен еще один хозяин в Рид-Корте... и все эти разговоры, которые пойдут по деревне, шушуканье, понимающие кивки и взгляды, устремленные на нее, на их обоих. И самое пугающее: неизвестно, что это окажется за человек - сын такой мамаши, как Гарриет. И такого отца - безалаберного, никчемного малого, который погиб на войне в египетской пустыне, командуя танком. Нет, пусть уж лучше все они остаются у края небесного горизонта. Они умерли, а она жива и хочет остаться хозяйкой в собственном доме...