Княгиня Серебряная - Наталья Вячеславовна Андреева Страница 12

…Лада вышла из спорткомплекса и хотела было поймать такси, когда прямо перед ней лихо притормозила новенькая черная «Волга». Лада невольно отшатнулась: вот псих! Места мало?! Надо отчитать этого хама!

Водитель как раз вылезал из машины. Лада, стоящая против солнца, прищурилась, а потом ахнула: да это же Сашка Бессонов! Капитан юношеской сборной «Динамо» по хоккею! Хотя он давно уже играет за взрослых. Сколько лет-то прошло? Пять? Шесть?

– Привет! – он улыбался, глядя на нее сверху вниз.

Казалось, он еще подрос, хотя куда уж больше! Могучий форвард, его силу Лада испытала на себе, когда в момент экстаза Сашка забывался и сжимал ее в объятиях. Хорошо, что синяки для Лады были делом привычным и на них давно уже никто внимания не обращал, не спрашивал откуда.

– Здравствуй, – сдержанно поздоровалась она.

– Выглядишь супер, – Сашка окинул ее наглым взглядом. Задержался на коленках, открытых мини-юбкой, и одобрительно хмыкнул. – Садись, подвезу.

Лада хотела было отказаться, но потом подумала: «А что я теряю?» Гена сегодня был занят и сказал, чтобы после тренировки она взяла такси. А ему надо по делам. Они закончили пораньше, потому что Аполлонов явно спешил по этим своим делам. А «такси» приехало без вызова. Караулил, что ли?

– Домой? Или в кабак? – спросил Сашка, когда они вырулили на проспект. – Я знаю один, который тебе точно понравится.

– А как же спортивный режим? – съязвила она.

– Так это ты его нарушаешь, – широко улыбнулся Сашка. – Ты ведь у нас безбашенная.

– Уже не нарушаю, – сухо сказала она. – У меня скоро ответственные соревнования.

– В курсе. Все золото штурмуешь? А я уже. Чемпион мира, скоро буду олимпийским.

– Тебя взяли в сборную? В основной состав?

– Взяли.

– Понятно, откуда «Волга». Или опять родители подарили?

– Я и сам теперь неплохо зарабатываю, но предки тоже на коне. Не бедствуем, короче. Они за бугор улетели, – небрежно сказал Сашка, – так что хата свободна. Я помню: черри-бренди и шоколадные конфеты. Музыка есть хорошая. Я по-прежнему не женат.

– Зато я замужем.

– Иди ты? – он нагло рассмеялся. – Живешь гражданским браком со своим Аполлоновым, это я в курсе. Но я бы на твоем месте пригляделся к мужику, который гораздо круче, – он положил огромную ладонь Ладе на колено. Они стояли на светофоре.

– Убери! – Она, дернув ногой, сбросила Сашкину лапищу и отодвинулась.

– Зря ломаешься. Тем более у нас с тобой все уже было.

– Тебе баб мало? – сверкнула она зелеными глазами. – «Волга» вон. Олимпийская медаль на горизонте. Небось проходу не дают.

– А я чужое люблю. У меня на льду каждый раз драка. Я же нападающий. Должен все время быть в тонусе. Мне надо отобрать, а когда девки сами на шею вешаются, неинтересно. Так что скажешь?

– Нет.

– А если подумать? – Он бесцеремонно полез ей под юбку.

– Останови машину!

– Хватит ломаться, дура.

Лада его оттолкнула, и «Волга» вильнула. Они едва не врезались в ехавшие слева красные «Жигули». По губам водителя видно было, что он отчаянно матерится. Сашка разозлился и свернул на обочину. Рывком распахнул дверь:

– Выходи!

– Сраный мажор! – Она выскочила на тротуар, торопливо одергивая юбку.

– Сама придешь. – Он захлопнул дверцу «Волги» и дал по газам.

«Вот сволочь! – подумала Лада, поднимая руку. Надо поймать машину, чтобы добраться до дома. – Чужое ему надо! Ну, было когда-то, пару раз переспали. Боли много, удовольствия мало, он что на льду, что в постели нападающий. Главное – прорвать оборону противника, вломиться к воротам и забить побыстрее. Генке пожаловаться? Лучше не надо. Дойдет до драки – Сашка его покалечит».

И она промолчала.

Шумов

«Мне стала интересна личность убийцы».

Кто бы мог подумать! Спортивный обозреватель решил заделаться психологом! И что ему до этой личности, когда все давно уже быльем поросло?

Шумов нервно щелкнул мышкой, закрывая переписку, и тут же увидел на почте другое письмо. Пришли результаты МРТ. Он долго читал, пытаясь разобраться в медицинских терминах. Потом решил себя не накручивать. Врач все разъяснит.

«Ну а что ты хотел? Сто лет прожить и здоровым остаться? Большой спорт – это травмы. Вот и аукнулось. Двадцать лет отдано хоккею, из них больше десяти – профессиональному. Армейцы всегда играли жестко, а мы, «Динамо» были их основными соперниками. Бились за призовые, за место в сборной. Сколько раз ты головой о лед прикладывался? И нос ломали. Это не считая синяков и шишек. Обойдется».

Он немного успокоился, и мысли опять вернулись к письму Олега Рокотова. И все-таки занятно: что блогер думает об убийце Воронцовой? Статейка наспех сляпана, а когда на это указали – зацепило.

Шумов прикрыл глаза, вспоминая, какой Лада была перед расставанием. Перед тем, как он потерял свою первую любовь из вида на долгие годы. Началась перестройка, потом грянул развал Советского Союза и наступили лихие девяностые. Когда главной задачей любого стало выжить и приспособиться к новой реальности.

В стране творилось такое, что не до спорта. Тренеры разъехались на заработки за границу. Звезды тоже туда потянулись. Те же хоккеисты. Первых называли предателями, их нещадно клеймила пресса, осуждали сограждане. А потом легионеры стали обыденностью, а НХЛ спасением для тех, кто жил хоккеем и понимал, что надо зарабатывать деньги, пока пик формы.

Тот же Сашка, с которым Шумов до сих пор поддерживал отношения, сокрушался:

– Эх, не вовремя я родился! Обидно, Аркаша. Если бы я начинал карьеру хотя бы в конце восьмидесятых, играл бы в НХЛ. Мечта, понимаешь. Десяток годков скинуть бы. Обидно.

– Ты же рубился с канадцами. Вот мне не довелось. А тебе, Бессонов, жаловаться грех. Ты олимпийский чемпион. Теперь вон с олигархами играешь.

– Да разве это игра? – Сашка сплюнул. – Тьфу! Покатушки. Заранее говорят, как забить, когда забить. А потом «котлету» суют. Бабки огромные, не спорю. На душе погано, Аркаша. Я себя ощущаю дорогой проституткой.

– Не играй, – пожал он плечами. – Или деньги не бери.

– Как не играть? – возмутился Бессонов. – Я только на льду себя человеком и чувствую, и годы не берут, а выйдешь из Ледового дворца – тут болит, там колет. Седьмой десяток разменял. А что до денег – как их не брать-то? Это же деньги! Я привык жить хорошо…

– Тогда не жалуйся.

– Мне уважение нужно, понимаешь? А у нас страна огромная, в ней заслуги растворяются, как сахар в воде. Чайная ложка на цистерну. Слишком уж много чемпионов, даже олимпийских. А мы, из «совка», все равно что мамонты. Ископаемые.

И тем не менее и Сашка, и Лада успели – заработали свои медали под опускающийся занавес. Перед тем как наступил антракт. И продолжительный антракт.

Мама Аркадия Шумова фигурное катание обожала и единственного сына сначала привела туда. Шумов рано встал на коньки, ему и пяти еще не было. Но тренер, промучившись с Аркашей три года, посоветовал отдать мальчика в хоккейную секцию.

– На коньках стоит уверенно, но ни гибкости, ни артистизма. Зажатый он какой-то. Не знает, куда руки девать. Дайте ему клюшку.

– Да он же худенький! И роста небольшого.

– Ну, Валерий Харламов тоже был небольшого роста, – улыбнулся бывший фигурист. – Что не помешало ему стать великим.

Увы! Далеко не все Харламовы! Но Шумов был на судьбу не в обиде. Карьеру свою он построил благодаря хоккею и сейчас не бедствовал.

Все выступления Лады Воронцовой он хранил сначала на кассете, потом на диске, а теперь на флешке. И время от времени пересматривал. Раньше вместе с мамой.

– Какая талантливая была девочка! – восхищалась она.

Талантливая. Только не в того влюбилась. Шумов был уверен, что это тренер сломал Ладу, из-за чего она бездарно провалила свою вторую Олимпиаду и закончила спортивную карьеру. Аполлонов выжимал из любовницы все, что мог, а человек не машина. Да еще и возраст. Двадцать пять для большого спорта – это, считай, уже почти старость. Усталость накопилась, травмы.

Шумов снова открыл переписку с блогером и вставил в USB-порт огромного телевизора флешку. Аркадий Валентинович любил смотреть выступления Лады по ящику, это создавало иллюзию, что все происходит в реальном времени.

… – На льду вице-чемпионка олимпийских игр, мирового первенства и трех чемпионатов Европы серебряная Лада Воронцова. Наша лучшая фигуристка. В этом сезоне у Лады новая произвольная программа, отличающаяся, как всегда, повышенной сложностью. Начала фигуристка с тройного сальхова. Это ее любимый прыжок. Блестяще! В середине программы у Воронцовой заявлен сложнейший каскад. Как-то она справится?

На этой записи Лада справлялась. И с нервами, и с тройными прыжками. И Шумов улыбался. Лучший сезон Воронцовой…

Но что делать с блогером?

Личность убийцы ему интересна… Да уж!

Шумов тяжело вздохнул. И все же