Искупление – Дорога к жизни - Влад Сэд Страница 13

хватало и в какой-то момент я уже не смог платить по счетам, поэтому мне пришлось переехать из арендованной двухуровневой квартиры в одном из престижных жилых комплексов города, в старую квартиру, которую мой отец до этого почти десять лет сдавал в аренду. Я даже не помню откуда она у него взялась, возможно он получил эту квартиру за какие-то долги. А потом, видимо предчувствуя что-то, оформил на меня. Я и сам с трудом вспомнил про нее. Как –то в один из дней я задумчиво вертел в руках своей банковской карточкой на которой оставалось всего несколько жалких тысяч, думая о том куда же мне вывозить свои вещи как внезапно мне поступил звонок от коммунальщиков, которым нужно было менять какие-то трубы, поэтому они искали хозяев той старой квартиры, чтобы все это с ними согласовать. Так я вспомнил про эту квартиру. Продолжать сдавать ее дальше было бессмысленно, эта сумма все равно бы меня не спасла, поэтому квартирантов пришлось выселить, а мне переехать туда. Ирина переезжать со мной не захотела. Она переехала в свою квартиру, щедро подаренную ей родителями. На этом собственно наши отношения и закончилось. Хотя, первое время Ирина еще пыталась продолжать их поддерживать, иногда приезжала ко мне в гости и даже перевезла часть вещей. Она видимо все еще верила в чудо, верила что сможет пожертвовать собой ради обычной, серой, скучной, семейной жизни. Но домашняя рутина почти что существования с очень скудным бюджетом, весьма быстро ей наскучила. Тогда мы не могли себе позволить даже треть из того что имели раньше. В лучшем случае я мог предложить ей только киношки с дешевыми кофейнями и прогулки по парку. Вскоре Ирина начала пропадать по вечерам, а бывало что и вообще уезжала куда-то на все выходные, при этом мне говорила что ездит к подругам. Я пробовал конечно же устраивать скандалы, от этого становилось только хуже. В один из дней Ирина ушла насовсем, не сказав мне не слова. Через несколько дней после нашего разрыва, мне от нее пришло лишь короткое сообщение с одним только словом: «Прости». Три долгих года наших отношений уместились в этом слове. Но теперь хватит. Мне нужно наконец удалить все ее номера и все ее фото из своего телефона, а также удалить из друзей в всех соцсетях, затем выбросить из своей квартиры все вещи с ее запахом. А лучше всего было бы вообще удалить любое воспоминание о Ирине, загнать мысли о ней куда-то очень глубоко под корку своего мозга. А еще для лечения таких душевных травм есть алкоголь – много алкоголя. Жаль, что он только заглушает боль, но не лечит. Первое время я ненавидел Ирину всей душой, но все равно хотел вернуть назад, от этого бесился, бил кулаками в стены, кричал ей: «Сдохни, сука, я ненавижу тебя». Потом все эти бурные эмоции как-то затихли и ко мне пришло равнодушие. А все что стало происходить в ее жизни, но теперь уже без меня стало восприниматься как нечто увиденное в фильме или услышанное в рассказе от знакомых. Да так тоже бывает. Какой-то тумблер переключается внутри тебя, и тот человек что раньше был тебе ближе всех, теперь становится просто человеком из толпы.

Наверное, человеческие отношения похожи на игру в «дженгу». Долгое время вы вместе строите высокую башню. Она растет кубик за кубиком все выше и выше, но стоит только кому-либо из вас неаккуратно положить или выдернуть хотя бы один из них, то ваша башня разваливается в одно мгновение. Отличие этой игры от реальной жизни лишь в том, что в игре разваливший башню считается проигравшим и строит ее заново, а в отношениях невозможно понять кто проиграл, а кто выиграл, обе стороны начинают строить новые башни, только с другими партнерами.

Я тяжело переживал наш с ней разрыв. Но постепенно, на смену хаосу эмоций в моей голове пришел порядок. Я начал вспоминать свою жизнь, и выстраивать ее заново как стену, кирпич за кирпичиком. Я думал о том ,что же я смог сделать за свои 30 лет. Мои детство и школа пролетели незаметно, затем был универ, там тоже особо нечего вспомнить, в армии я не был, детей у меня нет и так постепенно я добрался до одной даты, а именно 27 августа 2010 года. Мне казалось что я уже почти позабыл тот день. Те люди, что с ними стало? Вроде кто-то из них остался жив. Где же они сейчас? Об этом я не знал, но почему-то мне захотелось это выяснить. И думаю с того момента началось мое осмысление своего существования и моя дорога к жизни. Я понял что пора что-то менять, пора найти свой путь, который выведет меня из жизненного тупика, в который сам себя загнал.

Внезапно за моей спиной послышался звук открывающейся входной двери. Я обернулся, и увидел Ивана. Он еле держался на ногах от усталости, но пытался выглядеть бодрым и веселым. Иван виновато улыбнулся и сказал:

– Привет, а почему у нас входная дверь открыта?

Я ответил ему вопросом на вопрос, путая оттенки радости и строгости в своем голосе:

– Ты где был?

– Ходил в киоск, тут недалеко. Вот купил тебе пива.

«Как же он дошел до него», – удивленно подумал я. От неожиданности только и смог выдавить:

– А как тебе продали?

– Там женщина знакомая одна работает, – невозмутимо продолжал Иван, – Она в нашем доме живет, и говорит что знает тебя.

Затем он добавил:

– А я видел ее.

– Кого? – опешил я.

– Ты сам знаешь кого. Ее. Такая высокая, красивая. Она еще стояла у входа в наш подъезд и что-то кричала. А потом какой-то здоровый мужик вылез из большого черного джипа, затолкал ее в свою крутую тачку и увез.

Я конечно же понял что Иван говорит о Ирине и попытался улыбнуться, чтобы казаться веселым и оптимистичным, но моя улыбка получилась грустной. Пришлось сказать Ивану правду:

– Та женщина – моя бывшая жена. Больше она не придет, надеюсь. И вообще пойдем лучше в кухню, там поточим что-нибудь. Хочешь есть?

Иван согласился и мы прошли на кухню. Когда мы сидели за кухонным столом он сказал:

–А она была классная. Я даже не мог представить что у тебя была такая жена.

–Много чего было Иван, расскажу когда-нибудь. А у тебя никого не было там? В доме? Меня коробило от слов детдом, приют, интернат, поэтому я говорил просто «дом» , хотя Иван не любил и это слово. С его слов назвать это домом было никак нельзя. Поэтому я делал ударение на конец