Сергей Ермаков - Подмена Страница 14

— А я так летела, а я залетала…

Антон Сергеевич остановился и резко обернулся. Щелкнула защелка, из туалета вышла приятной внешности женщина, поправляя на себе юбку и смутилась, увидев в полутемном коридоре незнакомого мужчину богатой наружности.

— У вас тут еще один туалет есть? — торопливо спросил Антон Сергеевич.

— Нет, другого нет, а идите в этот, он уже освободился, — ответила женщина.

— А там больше нет никого? — спросил Антон. — В туалете?

— Что вы имеете в виду? — справедливо возмутилась она. — Я порядочная женщина!

И Антон Сергеевич понял, что в своих догадках он не ошибся — Слива сбежал. Он рванул по коридору к выходу на улицу. Навстречу ему попался пожилой охранник с окровавленным носом. Он шел покачиваясь от стены к стене прямо ему навстречу. Увидев Антона, охранник испуганно отступил, но тем не менее встал в боксерскую стойку.

— Где мужчина в салатовой куртке? — спросил Антон.

— Не подходи, — засопел кровавыми соплями охранник, — я мастер спорта!

— Где тот о ком я тебя спрашиваю? — рассердился Антон.

— Он сбежал, но ты не сбежишь! — не слишком уверенно произнес охранник.

Времени у Антона не было совсем — еще пара минут пререканий и Сливу будет уже не догнать. Антон Сергеевич сделал вид, что уходит, повернулся кругом и засеменил ко входу в торговый зал, где уже столпились продавщицы. Охранник настиг Антона и схватил за плечо. И тогда Антон развернулся и с правой руки с разворота кулаком ударил «мастера спорта» туда же куда двинул его и Слива — прямо в нос.

— А-а-а, — завопил охранник и сел на попу на полу.

Антон Сергеевич перескочил через него и рванулся к приоткрытой двери. Дверь вела в какие-то незнакомые проулки и Антон просто рванул вперед. Ему показалось, что впереди замелькала салатовая куртка Сливы. Он прибавил ходу, рванул, как спринтер. Пожалел, что не бегал по утрам — дыхания не хватало. Но, видимо, и Слива тоже уделял физподготовке не слишком много времени, к тому же он еще не заметил, что за ним гонятся, поэтому спокойно трусил по направлению к оживленной улице, виднеющейся среди деревьев.

Антон стал уже настигать его и Слива, услышав за спиной топот, оглянулся. Он попытался сбежать, метнулся в сторону, но Антон был расторопнее, прыгнул, толкнул руками и сбил его с ног. Они оба — двое прилично одетых дядек упали на грязную дорогу, засыпанную жухлыми листьями, залитую грязной водой и стали валяться, мутузя друг друга. Антон Сергеевич был тяжелее, видимо оттого, что лучше питался последнее время, а силы Сливы подкосили зона и чеченский плен. Поэтому Антон вскоре подмял Сливу под себя и уселся верхом.

— Ты чего… побежал… а? — спросил он тяжело дыша.

— Да пошел ты, придурок, знаешь куда? — ответил Слива так же тяжело дыша. — В задницу!

— А как же мать?

— Какая мать? — расхохотался Слива. — Ермишкина Мария Ивановна? Ты что, всерьез решил, что я тебе поверил, что я Ермишкин? Ха-ха-ха, придурок! Ты больной на голову, понял? Это ты, ты Ермишкин, а я, я Сливянский! Я Сливянским родился и Сливянским умру! Пошел ты со своей матерью к другой такой-то матери!

Антон Сергеевич не удержался и со всего маху треснул Сливу по физиономии. Голова его мотнулась в сторону, но Слива снова захохотал.

— Ты просто дурак, Антон Сергеевич!!! — сказал он. — Я обул тебя, как пацана! Водил за нос, как придурка! Это ли не доказательство, что не я, а ты и есть безмозглый сын безмозглой уборщицы!

— Что? — рассвирепел Антон, схватил Сливу за грудки и стал сильно трясти. — Что ты сказал?

В это время проходящие мимо два крепких и слегка подвыпивших мужика остановились и один из них спросил:

— Эй, мужики, вы чего с ума сошли!

— Парни, помогите! — заверещал Слива. — Он жену мою склонил к сожительству, сволочь, а я не могу с ним справиться — здоровый гад! Он начальник у моей жены, заставил ее с ним спать на работе, а сам теперь меня же еще и бьет, чтобы я не лез!

Антон Сергеевич растерялся, оправдываться было глупо, а перекричать Сливу не было никакой возможности и поэтому он ему еще раз двинул в ухо.

— Эй, ты, кончай! — сказал один из мужиков, приближаясь.

— Ребята проходите, это не ваше дело, — сказал им Антон.

Но тут второй из мужиков сзади схватил какую-то толстую и грязную палку и с криком: «Наше, бля!!!» с силой опустил ее на голову Антону. Слива, воспользовавшись моментом, вывернулся, спихнул с себя Антона, вскочил на ноги и ударил его по лицу ногой.

— А-а, — закричал он, — нашлись добрые люди! Будешь знать как мою жену хватать за сиськи, гад!

— Дай ему еще, — предложил тот, что был с палкой.

Сливу уговаривать не пришлось, он опять замахнулся ногой, но Антон подкатился в его сторону и сшиб Сливу с ног. И тогда в драку с остервенением вмешались оба мужика и кинулись на Антона. С яростью оскорбленного мужского самолюбия, воодушевленные мужской солидарностью и ненавистью к растлителям жен, они стали избивать Антона ногами, кулаками и палкой. Слива вскочил с земли и стал кричать, пиная Антона:

— Мы с женой жили душа в душу, пока этот не появился! Откуда такие только берутся?

— У меня тоже! Один! К жене! Клеился! — на выдохе, чередуя слова с тяжелыми ударами, говорил тот, что был с палкой. — Я! Ему! Ребра! Переломал!

Где-то невдалеке послышалась милицейская сирена и вся троица, не сговариваясь бросилась в одну сторону, оставив бездыханное тело Антона валяться на земле.

9

Антон сидел дома на кухне, прикладывая полотенце со льдом попеременно то к правой, то к левой затекшим и посиневшим скулам. Сидел и вспоминал свой диалог со Сливой, который состоялся буквально за два часа до того как Слива нагло обманул его и сбежал из магазина. Слива в то утро поглощал яичницу с ветчиной и помидорами так, что хрустело за ушами, а Антон решил рассказать ему о том разговоре, что состоялся у него на кладбище с похмельным работником.

— Я тут недавно был на могиле у родителей и Ольги, — сказал он.

— Ну-ну, — заинтересованно спросил Слива набитым ртом.

— Встретился мне там один интересный дядька, — продолжил Антон Сергеевич, — местный смотритель. Рассказал мне любопытную историю.

— У, — ответил Слива, работая челюстями.

— Говорил, что ты на могилу после похорон Ольги никогда не приходил…

Слива приостановил жевание, а потом с силой протолкнул в себя все, что было у него во рту.

— А он знает приходил я или нет? — возмущенно спросил он, когда пища упала в пищевод.

— Знает, — подтвердил Антон Сергеевич, — об этом любому догадаться не трудно. Могилы деда, бабушки, отца и матери в граните, а у Ольги могилка вообще неухожена, как будто ее закопали и забыли о ней.

Слива потупил взор, положил вилку и сказал:

— Правда все это, братишка. Я с детства кладбищ боюсь. Раз шли с пацанами мимо кладбища вечером в детстве, выскочила собака, я чуть не сдох от страха. Не был я на кладбище после похорон Ольги, это ты прав. И у родителей не бывал, такой я гад. Ведь могилы всей нашей родне делала сестренка. Я ее просил, чтобы она этим занималась, я не мог. Денег ей давал сколько нужно, она знала, что у меня при виде крестов этих, решеток оград припадки начинаются. Она не боялась, поэтому она все делала. Ну, прости, братишка, гад я такой. Я же тебе говорил, что как они все погибли у меня душа ни на месте была, не мог я к ним на кладбище ходить, сам бы там повесился на суку от тоски.

— Ладно, — кивнул Антон, — еще мне тот сторож рассказал, что разговаривал как-то после похорон Ольги на могиле с ее женихом и тот ему рассказал, что якобы ты сам всю семью и родителей, и Ольгу на тот свет отправил.

Антон Сергеевич решил спросить Сливу об этом прямиком в лоб, чтобы своим вопросом застать его врасплох, но Слива, похоже, не растерялся.

— Я знал, — с горькой миной на лице закивал он головой, — что этот гад Бутман будет на меня наговаривать и свои грехи на меня вешать…

— Бутман — это кто?

— Бутман это был жених Ольги, — ответил Слива, — фамилия у него такая. Подлюга из подлюг. Помнишь я тебе рассказывал тебе в машине, что у меня есть мысли относительно того, кто нашу семью извел? Вот я тебе сейчас поподробнее свои предположения и расскажу. Так вот, этот Бутман с Ольгой знаком был очень давно, еще с той поры, когда и дед был жив, жили они неподалеку от нас. Конечно, тогда Олечка была завидной невестой — как же — дед такая «шишка». И когда у нее было парней было пруд пруди, так этот Бутман к ней и не совался. Но потом, когда с дедом нашим случилась беда, все ее ухажеры-мажорики как-то разбежались сразу. И тогда-то он появился и стал за ней стал ухлестывать. Они вместе с ним ходили там, в планетарий, в музеи и она как-то незаметно в него влюбилась. Потом родители наши стали стремительно раскручиваться, а он как ходил в драных штанах, так и продолжал ходить. Естественно, ему захотелось набиться к нам в родню, чтобы одним махом на коне оказаться. Но мои родители воспротивились против такого жениха, он им не нравился.