Юрий Гаврюченков - Пожиратели гашиша Страница 14

Старый фонд уже вычистили весь, но ничто не мешает пройтись по новой. Смутные времена для России не кончились, а только начались в полный pocт. Граждане воруют, тезаврация[Накопление золота в качестве сокровища. ] процветает.

Менты тоже не дремлют, норовят богатых граждан прихватить; чего стоила обэхаэсэсная "чистка" коллекционеров во второй половине восьмидесятых, под которую попали я и Петрович. И это во времена застоя, когда поддерживалась хотя бы видимость порядка. Теперь же, когда настал беспредел в масштабах государства, люди, чтобы не делиться или делиться как можно меньше, прячут свои ценности "по банкам и углам". И в землю зарывают, но если обстоятельства поджимают, то чердак или подвал, как всегда, - самое укромное место. Так что в нашей стране кладоискатель как класс никогда не вымрет. Правительство не даст. А значит, и я буду жить!

От этих мыслей на душе значительно полегчало. Я еще раз окинул взглядом предзакатное небо, украшенное огнями телебашни, и вернулся на кухню в приподнятом настроении.

Кофейку, что ли, выпить для полного счастья?

Я насыпал в джезву молотый кофе, прогрел на огне и добавил горячей воды. Вскоре смесь закипела, и я выставил ее на подоконник. Хороший кофе должен немного отстояться. Аромат у него был, во всяком случае, чудесный.

Выждав десять минут, я налил кофе в чашечку, сел в кресло и пригубил. "Бьютифул", как говорят англичане. Чашка черного кофе - вот что нужно истинному джентльмену с похмелья. Вообще-то у джентльменов похмелья не бывает; если джентльмен немного перебрал накануне, то он ощущает легкое недомогание. И хотя, как сказал Иван Михайлович Сеченов, основатель отечественной школы физиологов, алкоголь в жизни (особенно русской) играет почти ту же роль, что и питательные вещества, и не только сказал, но доказал это делом, поставив эксперимент на себе, отношение к спиртным напиткам у меня остается несколько более европейским. Рюмка коньяка вечером, и то лишь в исключительных случаях.

Из глубины комнаты донесся какой-то необычный звук. Вечерний звон? Я поставил чашечку на стол и прислушался. Ах, вот в чем дело: тренькал "Бенефон" - вот уж что я меньше всего ожидал услышать. Я прошел в комнату. Кто бы это мог звонить? Скорее всего, Борис Глебович с благим напоминанием, а не пора ли нам средство связи вернуть. Да, действительно пора. Я нажал кнопку и поднес аппарат к уху.

- Алло.

- Здравствуйте, госоподина Потехина Илью Игоревича пригласите, пожалуйста.

Голос был незнакомый и говорил с акцентом. Я похолодел. Арабы?.. Нет, испанцы. На хрен я им сдался? Хотят осудить меня праведным и честным судом? Я чуть было не оборвал связь, но решил, что сделать это будет никогда не поздно, и поинтересовался:

- Это я. С кем имею честь?

- Я, ээ... - голос на секунду помялся, подбирая подходящий эквивалент, - заместитель управляющего фирмой "Аламос". Меня зовут Хорхе Эррара. Я к вам вот по какому делу.

- Слушаю, слушаю, - поддержал его я.

- Сеньор де Мегиддельяр очень хотел бы вас видеть. Он сам приехать не может, он находится в больнице, но у него есть к вам очень важный разговор.

Еще бы, подумал я, припоминая наставления испанца. Реабилитация секты хашишинов. Личные вещи Вождя. Зачем я вообще в это дело ввязался?

Загнал бы оптом Маркову тонн за пять, скольких проблем бы избежал. Так нет. Теперь придется выслушивать отповеди. "Сеньор Хуррарес, проколите сердое отступника ритуальным мечом. Да восторжествует справедливость!"

- Алле?

- Слушаю, слушаю, - опомнился я. - Так на какую тему хотел со мной побеседовать дон Мигель?

Голос в трубке замер от подобного обращения.

Затем испанец что-то сопоставил, прикинул, списав амикошонство на дрянные манеры "дикого русского", и, подыскав соответствующие слова, произнес: - Вы понимаете, о каком предмете темы идет речь?

Угадал, огорченно подумал я. Нет уж, черта лысого я туда поеду.

- Да, конечно.

- Еще не поздно все исправить. Вы будете согласны?

Я замер. Исправить? "Все исправить". Что исправить? Смотря как. Жертвенной кровью искупить? "Мы же цивилизованные люди", - как сказал вышеупомянутый Франсиско Мигель де Мегиддельяр. А цивилизация - это когда еще убивают, но уже не отрезают уши? И первое, что я сказал, дабы прервать паузу, было:

- Как насчет денег?

На том конце провода подобный вопрос ожидали.

Заместитель управляющего отозвался немедленно:

- Вам заплатят. В зависимости от результатов вашей работы.

Вот это уже деловой разговор. Над этим предложением стоит подумать, и я уточнил:

- Что именно будет требоваться от меня?

Испанец помялся и сказал:

- Наш разговор может быть подслушан третьими лицами. Хотелось бы встретиться и поговорить с глазу на глаз, вы понимаете?

- Хорошо, - сказал я. - Когда мы встретимся?

- За вами заедут. Было бы хорошо завтра утром, часов в десять.

- Устраивает, - ответил я.

- Ваш адрес вы можете не называть. К вам в десять подъедут и позвонят в дверь три раза. Человека будут звать Хенаро Гарсия...

Здорово работают, подумал я. И явно чего-то боятся. Хашишинов? Или... Я вспомнил обилие ведомственных машин у офиса СП. В свете последних событий логично было ожидать пристального внимания людей Конторы. Иностранные граждане все-таки, а тут такое творится. Безобразие!

Чтобы предотвратить подобные инциденты, заботясь о безопасности иностранцев и руководствуясь исключительно благими соображениями, Федеральная Служба Контрразведки не могла не выставить наблюдения за сотрудниками фирмы. А вдруг это разборка между резидентурами двух разведок, не поделившими, скажем, информацию?! Тут было над чем задуматься, тем более что речь-то шла о вывозе антиквариата, имеющего огромную историческую ценность, народного достояния. М-да. Будем надеяться, что испанцы сумеют обставить все должным образом.

- Хорошо, - сказал я, - в десять буду ждать.

И тут меня осенила мысль. Терять-то все равно нечего, а подстраховаться лишний раз не мешает.

- Со мной будет еще один человек.

Испанец перестал дышать.

- Какой человек?

- Надежный, - ответил я. - Могу за него ручаться.

Эррара помялся. Чувствовалось, что присутствие постороннего на встрече ему не по душе, но выбора не было.

- Это ваше условие?

- Да.

- Пусть будет так. Но вы уверены... в нем?

- Уверен.

- Договорились, - подвел он итог беседы. - До завтра.

- До завтра, - ответил я, и заместитель управляющего повесил трубку.

Повесить-то он повесил, сразу отдалившись на несколько километров городских кварталов и оставив меня в состоянии некоторого замешательства, но образовавшейся энергетической связи не прервал. Я положил "Бенефон" на письменный стол, вернулся на кухню и машинально одним глотком допил свой остывший кофеек, даже не ощутив его вкуса.

Ехать к Мегиддельяру отчаянно не хотелось. Почему-то появилось опасение, что от него я не вернусь. В самом деле, что испанцам терять? Дело я им завалил, теперь пришла пора наказать неумеху (то есть меня), тем самым убрав и свидетеля, слишком много знающего о делах подпольного представительства Ордена Алькантара. Почему нет? Как раз именно да! Я содрогнулся, представив, как прямо в салоне машины (например, того самого черного "мерседеса", на котором возили в прошлый раз) между моих ребер медленно и неуклонно просовывают лезвие ножа. "С точностью до миллиметра".

Нет, не хочу, поэтому и возьму с собой Славу - для страховки. Оставалось дождаться оного и уговорить. И на первое, и на второе я рассчитывал с большой долей уверенности. Не откажется Славик, если ему правильно подать. Психологию корефана я изучил хорошо, благо времени для этого было предостаточно.

Слава появился в расстроенных чувствах.

- Прокатили меня с хатой, сволочи, - сообщил он, вешая на плечики куртку. - Не знаю, че и делать.

- Можешь пока у меня пожить, - радушно предложил я, отлично понимая его положение. Прописки заключенного лишают быстро. "Не пройдет и полгода", как пел Владимир Семенович Высоцкий. А жил в своей однокомнатной наш экс-афганец один. К сожалению, в те времена, когда его осуждал советский суд, о приватизации не знал даже Чубайс, так что прав на жилплощадь у Славы не осталось никаких.

Все это было мне на руку. Если испанцы действительно хотят предложить что-то дельное, Слава не откажется от возможности заработать и, таким образом, проблема с квартирой будет для него быстро решена. Купит себе новую. Ну а если нас (меня) решили замочить, то жить здесь тем более не стоит, пускай он вместо меня тут на правах арендатора обитает. Главное, чтобы он завтра со мной поехал, а там уж решим.

Чтобы не вводить друга в заблуждение, я решил посвятить его во все нюансы истории продажи раритетов. Одна голова хорошо, а две - лучше.

Я пригласил приободрившегося кента на кухню и выложил все до мельчайших деталей.