Оскал тьмы - Алексей Николаевич Наст Страница 14

Александра пожала плечами. Давать в руки подозреваемых стрелковое оружие она не собиралась, но…

— Не обязательно вооружать, но оружие можно сложить где-нибудь рядом, под рукой. На случай ЧП.

— Хорошо. — Фарафа уже, очевидно, устал от общения с Александрой, потому согласился легко. — Я буду с автоматом, Вепрев получит автомат, и… Кого вы отпускаете из «заточения»? Бабкина? Бабкин будет с автоматом… А автоматы других офицеров мы сложим в канцелярии.

— Спасибо. — Александра вздохнула.

Трудно одной девушке управляться с кучей взрослых мужиков, потертых жизнью. Они считают себя профессорами бытия, а ее лишь ученицей, чересчур бойкой, но еще наивной. Александра была уверена, что Фарафа в мыслях обозвал ее трусихой. Он обезоружил офицеров, именно опасаясь самого страшного, а она попросила об обратном. А что, если убийца Бабкин? Выйдет он после опроса из канцелярии, получит автомат и шарах по беседке — вот и база в руках. Кто ему сможет противостоять? Ваня с фотоаппаратом или Фарафа с безоружным Загиным из склада боеприпасов? Александра и будет противостоять с кучей автоматов из канцелярии. Вот и думай тут, что правильно, а что глупость.

Девушка посмотрела на скучающего, готового к допросу Бабкина. Сможет она в прямом автоматном бою вывести его из строя?

«Смогу!» — почувствовала Александра.

Против нее, конечно, эти военные — не бойцы. Хотя их подготовки она не знала, но годы сидения в тайге, формальные и редкие стрельбы, отсутствие занятий по тактике пехотного боя… Конечно, они уже растренированные. Пусть все идет как идет. Есть у нее уверенность, что убийца, даже получив автомат, в открытый бой вступать не станет. У него другая мысль — вырезать потихоньку.

— Пойдемте, господин Бабкин, поговорим.

— В армии официальным обращением является товарищ, — неожиданно поправил Александру завхоз.

Она усмехнулась (смотри-ка, какой принципиальный!), объяснила свой «конфуз»:

— Никакой ошибки. Я к вам обратилась по фамилии. То есть господин Бабкин. А уж по-военному: товарищ капитан!

Александра открыла дверь канцелярии:

— Прошу, товарищ капитан!

— Спасибо, товарищ следователь.

Они вошли в помещение канцелярии, разместились за столом, тем самым, за которым не смогли пообедать из-за гибели пилотов, — стол уже был чистым (Бабкин постарался, все прибрал, пока остальные пребывали в шоке). Александра расстегнула свой походный незаменимый рюкзак, вытащила работягу-ноутбук, включила его, раскрыла папку с файлами — высветился бланк допроса. Она быстро набрала фамилию: Бабкин, и сразу же возникла фотография капитана и номера файлов с его данными: семейные, профессиональные, служебные. Все это было во флешке, полученной в Москве вместе со скоросшивателем с первыми сведениями о преступлении, — заехав домой, Александра перекачала информацию в свой компьютер.

— Сейчас все в цифровом режиме. Техника! — услужливо восхитился Бабкин, кивая на ноутбук. — Скоро все будет, как в фантастических фильмах… Пальцами в воздухе будем рисовать…

— А на базе оборудование уже цифровое или еще аналоговое? — неожиданно для себя спросила Александра и тут же осеклась, поняв, что такой вопрос неуместен.

Бабкин, не меняя выражения лица и доброжелательного тона, пояснил:

— Это военная тайна, товарищ следователь.

— Ясно… Ну, товарищ капитан, начнем… А начнем мы с самого начала. Где вы находились в среду?

— В среду? — удивился Бабкин вопросу.

Конечно, он держал в своих мыслях пятницу, день первого убийства. Но Александра решила начать со среды — дня пропажи вертолета с золотом. Пусть что хочет думает Загин, а она будет работать над двумя версиями: первая — сговор и угон вертолета с последующим захватом и уничтожением базы, и вторая — маниакальная обида одного из офицеров на весь мир, на свою жизнь, на всех окружающих.

— В среду? — напрягся Бабкин. — Сейчас вспомню. В среду я был в поселке, готовил пищу, носил воду для душа, помыл полы в канцелярии. Вроде все. Ребята сменились. Я читал, когда все уехали, смотрел видеопрограммы по телевизору, ночью дежурил на пульте.

— Вы дежурили на центральном пульте? Такое тоже входит в ваши обязанности?

— Не совсем так. Это постоянный пост Фарафы и Синицына, а они, чтобы было легче, скооперировались с радистом Сапиным, каждый дежурил сутки, и двое отдыхал. Хотя, чем тут заниматься во время отдыха? Все всегда вместе были. Разве что ночью уходили спать в свои домики.

— Почему же вас оставили на ночь на центральном пульте, если такие дежурства не входят в вашу компетенцию? — Александра не собиралась своими вопросами загонять Бабкина в тупик, просто проясняла ситуацию. Она знала, что во многих закрытых мужских коллективах, как-то: геологических, топографических партиях, зимовьях в Арктике и Антарктике — официальные правила не соблюдаются, а действуют негласные правила социальных отношений, основанные на законе гориллы — руководит самый сильный и наглый самец. Может, здесь происходило подобное? Все свалили на безответного Бабкина, а сами ваньку валяли.

Бабкин задумался, но не стушевался, как ожидала Александра, выходит, ничего запретного и плохого в своем дежурстве Бабкин не видел. Он сказал, неторопливо подбирая слова:

— Я имею право на такие дежурства. Просто меня нагрузили другими заботами. Меня такое положение устраивало. Но случилось так, что во вторник приболел Степушкин. Легкое недомогание. У нас все офицеры имеют медицинскую подготовку — сами себя лечим, но Фарафа, начальник базы, приказал отлежаться ему сутки. А сам заменил его на объекте. Синицын только что отдежурил, радист Сапин занимался профилактикой оборудования, потому мне пришлось посидеть ночь у пульта.

Александра записала показания в память компьютера. Одновременно проходила запись через веб-камеру изображения и запись звука через микрофон.

Тут же Александре стало забавно. Ах и прохвост этот Фарафа. Оказывается, в день пропажи «золотого» вертолета, Фарафы в поселке не было — он находился на объекте, за сотню километров отсюда. Ушлый какой! Упомянуть забыл про такую мелочь… Случайно… Хитрец…

Разве Фарафа не мог сам войти в сговор с угонщиками? Еще как мог! Он начальник базы, ему и карты в руки — у него доступ ко всему: и на склад боеприпасов, и в радиорубку, и к стрелковому оружию. Все знают, что начальники — первые воры и бандиты. Как их ни сажают, ни карают, не помогает ничто — получает человек должность, тут же у него мозг сносит, и он начинает воровать, думая авось обойдется… Только нет, не