Наталья Андреева - Грозы медового месяца Страница 15

Охранник посмотрел-посмотрел на них и вдруг пошел поднимать шлагбаум.

— Кажется, ты не ошиблась. — Вадим глянул на Олесю. — Нас здесь ждут.

Девушка осталась у цветника, пока он загонял машину на территорию пансионата. К дверям шли вместе, на входе Вадим, как истинный джентльмен, пропустил Олесю вперед. Она первой подошла к стойке, за которой сидела администраторша, и тихо сказала:

— На имя Лебедева Марата Константиновича должен быть забронирован номер.

По тому, как встрепенулась администраторша, Вадиму стало понятно: в десятку!

— А вы… Его жена, да? — Олеся молча кивнула. — Поздравляем вас! От души! С законным браком!

Отметил, что перстенек-то Олеся опять перевернула камушком вниз. И крепко-крепко сжала кулачок. Отдал паспорт, который администраторша даже не открыла, молча сунула в стол, и тут же получил ключи.

Олеся очень тихо сказала:

— Ну, вот видишь, как все замечательно.

— Пока ничего замечательного не вижу.

Показалось, что девушка лихо подмигнула: мол, все еще впереди! И опять так же тихо произнесла:

— Я поднимусь в номер, а ты принеси наши вещи. Хорошо?

Кивнул, и она неслышно скользнула мимо стойки, за которой сидела администраторша, на второй этаж.

Номер для новобрачных не разочаровал. Кемпинг, где они с Олесей заночевали, проигрывал ему по всем статьям! Он вновь вспомнил дорогое обручальное кольцо на пальце у крашеной блондинки и подумал: «Люди со средствами». Все по высшему разряду. Он был уверен: это лучший номер в пансионате!

И вновь букет цветов на столе, ваза с фруктами, вино «Алазанская долина». И непременные рюшечки, фестончики, кружева, алые сердечки. Повсюду. Подушечка-думка в форме сердечка, наволочки усыпаны сердечками, покрывало на широкой двуспальной кровати украшено огромным багровым сердцем, отчего-то треснувшим, то есть разбитым, и оттого похожим на лопнувший перезревший помидор. Фу-ты ну-ты! Словом, откровенная пошлость. Именно так сказала бы его бывшая.

Олеся поначалу замерла в восхищении, но тут же спохватилась и принялась разбирать вещи. Он вспомнил, как администраторша сказала: «Ужин с семи до восьми вечера. Вы еще успеете».

Голода не чувствовал, но спросил на всякий случай:

— Ужинать пойдем?

— Что-то не хочется.

— А на пляж?

— Знаешь, о чем я мечтала всю свою жизнь?

— О чем? — напряженно спросил он, готовый отныне к любым сюрпризам.

— Искупаться ночью в море. Чтоб первый раз непременно ночью! Под звездами.

— Понимаю. А чем заняться до того?

— Чем хочешь, — мило покраснела она.

По правде, он думал только о воде. Попить и принять душ. Или в ванну залезть минут на сорок, раз уж ей непременно хочется романтики: дождаться, пока стемнеет, и только тогда пойти на море. Вообще, девица с прибабахами. Если не врет. Глянул на часы: без десяти восемь. Ночное море, это во сколько?

— Знаешь, все так здорово! — возбужденно произнесла Олеся. — Пансионат называется «Большая Медведица». И моя мечта о звездах Вадим, как ты думаешь, это судьба?

— Это дурдом, — грубовато заметил он и, прихватив полотенце, пошел в душ.

Сам Вадим был начисто лишен романтики Может, когда-то, в юности, что-то подобное с ним случалось. Вернее, с его мечтами. Но растаяло так же быстро и незаметно, как утренний туман в жаркий летний день. И следов не осталось, и никакого таинственного флера вокруг окружающих предметов. Все предельно четко и ясно: он -вор. А она вешает лапшу на уши. Держит его за дурака. Звезды ей подавай! Ну, бабы!

Когда вышел из душа, Олеся была в одном белье. Простенький белый бюстгальтер и скромные трусики обстановке не соответствовали. В таком интерьере смотрятся пеньюары с перьями и кружевное французское белье, на которое порой разорялась расточительница Элька. Точнее, его разоряла. Но, черт возьми, разве он хоть раз возразил? Устроил скандал? Даже если после этой покупки в кошельке у нее оставалось денег только на батон хлеба. Вздохнув тайком, он тут же бежал по займам, но ни словом не попрекал жену. Ни разу.

Вспомнил, как эффектно смотрелась в кружевном белье бывшая, и тайком оглядел Олесю С ног до головы. А ничего девица.

Поймав его взгляд, она мило покраснела:

— Погоди, я тоже искупаюсь.

В ванной комнате Олеся была долго. Он терпеливо ждал, уже смирившись с тем, что ужин придется пропустить.

Девушка появилась минут через двадцать, свежая, чистая, повязав полотенце так, что грудь, талия и бедра были спрятаны в складках. Только она присела на кровать, в дверь постучали.

— Ужинать будете, молодожены? — раздался из-за закрытой двери веселый голос администраторши. Половина девятого, но, видимо, для них решили сделать исключение.

— Нет! — пискнула Олеся.

— Может, вам в номер принести?

— Спасибо, нам ничего не надо!

Администраторша все поняла, как надо. Молодые, пока ехали, соскучились друг по другу. А тут чистая постель, номер с кондиционером и все удобства. Понятное дело, что им не до еды. Пока не натешатся, из номера не выйдут. Медовый месяц.

Вадим же пребывал в замешательстве. Явно, что его используют, но цель? И ко всему прочему, многое из того, что рассказала девушка, похоже на правду.

Потом Олеся присела на кровать, где он лежал, и они долго, очень долго целовались. Так долго, что…

— Может быть, сначала купание под звездами? — еле слышно спросила она.

— А потом?

— Потом это, — сказала Олеся со значением.

Так. Придумала, значит, ритуал. С непременным омовением. А вот взять, да и настоять на своем. Там, в кемпинге, была не прочь, а сейчас вдруг заартачилась. Сначала купание под звездами, потом у нее начнутся месячные…

— Нет, если ты хочешь…

— Да, я хочу. Я сейчас, словно собака, который дали кусок мяса на веревочке. Только я его проглотил, как за веревочку дернули. А тебе не кажется, что грех так издеваться над голодным животным?

Она послушно легла рядом и закрыла глаза.

Вадим вновь почувствовал себя полным идиотом и вскочил с кровати со словами:

— Это черт знает что! Черт знает! — Забегал по комнате. Олеся лежала тихо. Наконец он успокоился и сказал: — Хорошо. Пусть будут звезды. Только уточни: во сколько?

— В десять пойдем на пляж.

— У тебя там что, свидание назначено? С тем парнем?

— С каким парнем?

— Не прикидывайся!

— Телефон у тебя, — напомнила Олеся.

— Ладно.

Он вновь прошелся по номеру, потом подошел к телевизору и включил его. В девять часов вечера начались «Новости». Невольно напрягся: по первому каналу телевизионщики все еще обсасывали, смакуя, подробности случившегося ночью громкого заказного убийства. Теперь уже никто не говорил: «различные версии», «на бытовой почве». Когда одного за другим кладут двух генеральных крупного концерна, речь может идти только о больших деньгах. А бизнес, как выяснилось, солидный. Более чем. Несколько заводов по производству бытовой химии, предприятия очень прибыльные, оборот большой. Либо конкуренты постарались, либо…

— «СИлКоБытХим» был основан тремя предпринимателями: Сергеем Сидоренко, Ильей Михеевым и Константином Дурневым. «С», «Ил», «Ко», — радостно сообщила хорошенькая корреспондентка. — Большая часть акций принадлежала Михееву, который и стал генеральным директором. Илью Михеева убили два месяца тому назад. Дурнев, который временно стал исполнять его обязанности, по слухам был за слияние с другой крупной компанией, против чего активно возражал Сидоренко. По подозрению в убийстве Михеева был задержан некий Дмитрий Сенников, который умер в тюремной камере от сердечной недостаточности…

— Господи, как надоело! — не выдержал он. -Каждый день одно и то же, одно и то же! Оскомину уже набило! Сердечная недостаточность! Да ежу понятно, что компаньоны затеяли дележ имущества! Теперь все достанется третьему, Сидоренко, что ли? Полная фигня! И концов не найдешь! Завтра скажут, что убийца задержан, а послезавтра, что у него в тюремной камере открылся понос, отчего случилось кровоизлияние в мозг. И дело закроют. Раньше вообще ничего не говорили, и народ жил спокойно. Теперь каждый день пугают, причем, по сути, все то же самое. Мы по-прежнему ничего не решаем. Все решают за нас. Так зачем пугать? Чтобы не дергались, так, что ли? На фиг эту политику!

— Вадим, успокойся.

— Да не могу я уже это слушать! Выключи!

— …случилась трагедия. Единственный сын Дурнева трагически погиб вчера в результате несчастного случая. Всего за несколько часов до того, как двумя выстрелами в упор был убит отец. Константин Дурнев так и не узнал о смерти единственного сына, — скорбно сообщила тележурналистка. — Жена Дурнева находится в шоке, нашему корреспонденту так и не удалось с ней побеседовать…

— Надо думать! И муж, и сын.

— Вот видишь, — заметила Олеся. — Богатые тоже плачут.