Шилова Юлия - Женщна в клетке, или Так продолжаться не может Страница 15

— Но ведь ему же сказали, что в этом случае тебя убьют.

— Он все понимает и все сделает правильно. Не стоит идти на поводу у похитителей, нет гарантий, что даже если они получат свои деньги, то подарят мне жизнь, — рассудительно произнес Жан. — Я даже уверен, что полиции уже известно о моем похищении, и она связалась с вашей милицией и нас скоро найдут. Будем надеяться.

Я слегка подалась вперед и осторожно взяла Жана за руку.

— Жан, извини.

— За что? Ты же говоришь, что ты здесь ни при чем?

— Я и в самом деле тут ни при чем. Если бы я знала, что может произойти подобное, то не просила бы тебя приехать.

— Если бы я знал программу своего визита, то и сам никогда сюда не приехал бы.

Заглянув в глаза Жана, я прошептала:

— Я тебя люблю.

— Мне кажется, что сейчас не время и не место, — раздраженно бросил мне любимый.

— А я все равно тебя люблю.

И в каком-то безумном и неуправляемом порыве начала целовать его шею.

— Жан, господи, любимый, родной, я знаю, что если бог даст и мы останемся живы, то ты меня бросишь. Я знаю точно, что ты меня бросишь. Тогда я умру. Мне больше не для чего будет жить. Какая разница, когда умирать? Или сейчас от рук этих бандитов, или потом, без тебя.

На мгновение я забыла, где нахожусь. Мне хотелось, чтобы его пальцы коснулись моего тела, а губы с жадностью впились в мои. Но Жан быстренько вернул меня к реальности.

— Тома, ты спятила.

— Я тоже так думаю, и уже давно.

— Мне сейчас не до нежностей. Все, что мне сейчас хочется, так это выбраться отсюда как можно скорее.

Тут же уловив мысль Жана, я посмотрела на окно с массивной решеткой и перевела взгляд на закрытую дверь.

— Ты предлагаешь сбежать?

— Мне кажется, что стоит попробовать. По крайней мере, мы ничего не теряем.

Глава 8

Жан встал, размял затекшие ноги и подошел к окну, чтобы посмотреть на массивную решетку, находящуюся с внешней стороны окна, усмехнулся и покачал головой:

— Да уж, решетка что надо. Даже если бы у нас и был инструмент, я бы не смог распилить. Да и входная дверь закрыта с обратной стороны. Получается, что шансов у нас нет никаких.

— Как это нет?! — не согласилась я с Жаном. — А если я или ты захотим в туалет? Я сейчас постучу в дверь, и меня выведут в туалет. Заодно разведаю обстановку. Важно понять, где мы находимся и кто в доме.

— Тебя проведут по коридору, и ты ничего не увидишь. Я уже ходил.

— И что?

— Я же тебе говорю, что ничего особенного я не увидел.

— Может быть, я увижу.

— Ты хочешь сказать, что ты более зрячая, чем я?

— Я хочу сказать, что я действительно хочу в туалет.

Я подошла к двери и принялась громко по ней стучать. Через несколько минут за дверью послышались шаги, и до меня донесся хриплый мужской голос:

— Что надо?

— Я в туалет хочу.

Дверь открылась, и я увидела перед собой крайне нетрезвого мужчину, который шатался, держа в руке пистолет.

— Время первый час ночи. У вас что, часов нет?! — Голос пьяного типа был раздраженным и не предвещал ничего хорошего.

— Я понимаю, что уже поздно, — сказала я с наигранной вежливостью. — Но вы тоже нас поймите. Мы не виноваты, что попали в такие условия.

— Ложитесь спать! — мужчина указал пистолетом на старенькую кровать, стоящую у стены с выцветшими, обшарпанными обоями.

— Мы сейчас ляжем. Но перед сном я хотела бы умыться, почистить зубы и сходить в туалет.

— У тебя есть зубная щетка?

— Нет, — покачала я головой.

— Это твои проблемы. Тебе было велено собрать все необходимое.

— Ну а в туалет-то хоть можно сходить?

— Можно, но учтите оба, я до утра больше дверь не открою. Я тоже живой человек и спать хочу. У меня день был слишком тяжелым. Ведро вам поставлю, и ходите в него как хотите. Я тут швейцаром не нанимался.

— Ну а сейчас-то можно сходить?

— Пошли.

— Спасибо.

Мужчина что было сил хлопнул дверью и повернул в ней ключ.

Он был настолько пьян, что с трудом стоял на ногах и сильно шатался. Вытолкнув меня вперед, он что-то забормотал себе под нос и ткнул в мою спину дуло своего пистолета. Я пошла по длинному тусклому коридору, зыркая по сторонам и пытаясь хоть что-нибудь увидеть или услышать.

— Ты че головой вертишь, как будто она у тебя на шарнирах? — выругался мужчина и прибавил кое-что из ненормативной лексики.

Не став злить пьяного противника еще больше, я зашла в туалет и, убедившись, что в нем нет даже маленького окна, чуть было не заорала от безысходности и от того, что пропала последняя надежда выбраться из этого злосчастного дома.

— Эй, ты там спать, что ли, собралась? — Мужчине было трудновато стоять на ногах, и он хотел от меня отделаться как можно быстрее.

Подойдя к умывальнику, я набрала полные ладони воды и умыла лицо. Затем посмотрела на свое отражение в старенькое зеркало и подумала о том, что единственное, на что мне сейчас остается надеяться, так это на какую-нибудь случайность. Что-то должно произойти такое, что нарушит планы Влада и его дружков. Может, мне завтра стоит сказать Владу о том, что я знаю, где находится тайник, и, чтобы я смогла им его показать, меня должны привезти обратно в квартиру. Нужно это сделать в такое время, когда у дома будет гулять побольше людей, и по пути от машины к дому я закричу, а быть может, и смогу убежать. А Жан? Господи, как же Жан? Я ведь даже не знаю адреса, по которому его нужно искать. Очень трудно ориентироваться, когда тебе на глаза надевают черную повязку.

Я открыла кран посильнее и сунула под холодную струю голову. Затем тут же ее подняла и опять посмотрела в зеркало. Увидев разбитую губу, я еще раз промыла ее водой и поразилась тому, что я совершенно не чувствую никакой боли. Я тут же подумала о Жане. О его некогда красивом лице, которое теперь напоминало какое-то месиво. Если человеку в таком состоянии говорят о любви, он, наверное, ненавидит того, кто ему это говорит. «Бабушка, любимая бабушка, защити меня и помоги мне выбраться отсюда. Помоги мне и моему любимому. Я знаю, что ты все видишь и не бросишь нас в беде. Накажи наших обидчиков за унижения и боль, которые они нам причинили». Я не знала, что случится со мной завтра, послезавтра, через неделю, да и проживу ли я вообще эту неделю. Я могла только предполагать, что теперь будет со мной, с Жаном и с нашей дальнейшей жизнью…

— Эй, ты спишь, что ли?! Я сейчас дверь вышибу! — послышался разъяренный голос за дверью. — Считаю до трех. Раз… Два…

— Подождите. Все в порядке.

Открыв дверь, я окинула мужчину усталым взглядом и еле слышно произнесла:

— Не стоит так нервничать и кричать. Я очень плохо себя чувствую. Мне нужно принять холодный душ.

Мужчина посмотрел на мои мокрые волосы и рассмеялся.

— А может, тебе еще ванну с пенкой соорудить и спинку потереть? Может, у меня лучше получится, чем у француза?

— Я говорю вполне серьезно.

— Да и я не шучу.

— Мне действительно плохо. Я сейчас умру от удушья. Мне не хватает свежего воздуха. Выведите меня на улицу.

— Что?

— Я говорю, что меня нужно вывести на улицу. Я задыхаюсь.

— Ну, пойдем, подышим.

Мужчина схватил меня за руку и повел к выходу. Тишина в доме говорила о том, что, кроме нас, здесь никого нет. По крайней мере мне очень хотелось в это верить. Я думала, что меня выведут на крыльцо, но вместо этого мужчина толкнул меня в ближайшую комнату и открыл окно с массивной решеткой.

— Садись на подоконник и дыши, — скомандовал он.

Из этого окна был точно такой же вид, как и из окна комнаты, в которой держали меня с Жаном. Лес. Высокий каменный забор, и больше ничего. За этим забором ничего не было видно. С одной стороны это было похоже на деревню, а с другой — ничего не говорило о том, что вокруг есть другие дома. Где мы?

— Ты что не дышишь-то? — Мужчина подошел к журнальному столику и, не выпуская пистолета из рук, налил себе полную рюмку джина. — Выпить хочешь?

— Нет.

— А я бы на твоем месте выпил для храбрости. Глядишь, выпьешь и меня перестанешь бояться.

Посмотрев на бутылку джина, я вдруг подумала о том, что бокал джина с тоником действительно поможет мне снять нервное напряжение, и в знак согласия кивнула головой.

— Ну что, согласна, что ли?

— Наливай, но только разбавь его тоником.

— Вот это другой разговор, — мужчина расплылся в улыбке, не скрывая радость. Это натолкнуло меня на мысль, что он в доме один, и именно поэтому ему так необходим собутыльник, с которым он бы мог посидеть, выпить и поговорить. — А ты говорила, что тебе воздух нужен. Да не воздух тебе нужен, а рюмку шлепнуть. Тогда и чувствовать будешь себя полегче. Зачем тебе тоник? Так приложись!

— Я так не могу. Мне нужна не рюмка, а бокал с тоником.

— Как знаешь. Я хотел, чтобы тебя больше вставило.