Кровавый пасьянс - Алексей Николаевич Наст Страница 15

и зеленого чилийского винограда особенно выглядели нереально, словно пластмассовая подделка. Итак, сок просто из пачки. Какой? Гранатовый? Фи-и. Это мать любит. Он для сердца полезен и от давления. Меньше пить алкоголя — оно сто раз полезнее всяких соков, но ее не переубедишь. Ладно, пусть им отпивается после мартини. Дальше. Апельсиновый? Нет. Этим утром будет не как в Европе, которая нас не любит, никакого апельсинового сока с мякотью. А будет наш родной, осветленный, яблочный. Сладко-кислая такая ерундовина. Очень насыщенная и приятная на вкус. Александра его еще водой кипяченой разбавит, получится чуть сладковатый напиток — в самый раз. А кофе — это уже на работе, когда мозгам понадобится взбучка. Александра давно подметила, что разговоры с самой собой вроде бы ни о чем действуют на нее, словно массаж: расслабляет, зато после — в полной боевой готовности, отлично тонизирует мыслительный процесс.

— Мам, дай я к холодильнику подойду.

— Все, Саша, я жаркое разогрела. Давай, сама тут хозяйничай, а я пойду к себе. Отцу еще раз позвоню. Спит где-то… А с кем! Знает, что места себе не нахожу! Это же надо! После стольких лет!

Мать, стеная, ушла.

Александра просмотрела все полки в высоком холодильнике. Из зелени: одна красная луковица, пучок укропа и пучок петрушки, половина свежего длинного тепличного огурца, толстый сладкий перец. Вскрытая банка зеленого консервированного горошка. Пойдет.

Она быстро выложила находки на стол, сняла с крючка на стене разделочную доску — большую, из толстой фанеры, тридцать на сорок сантиметров, отец сам смастерил несколько лет назад (художники — народ рукастый), взяла длинный и самый острый нож. Он был зеленый, этот нож, — весь, и лезвие, похожее на короткий односторонний меч, и ручка, имевшая даже небольшой упор, словно боевое оружие. Длинный, остро отточенный. Неопытному человеку с таким ножом тяжело обращаться — обязательно поранится. Но Александра опытный «ножевик», нож для нее — это продолжение руки. Поехали… Рубим укроп и петрушку, нарезаем красный лук тонкими полукольцами, крошим соломкой огурец, дольками перец. Смешиваем в красивом стеклянном блюде. Красный лук среди зелени — очень красиво и аппетитно. Ах, горошек же! Сколько ложек? Три? Четыре? Пять ложек консервированного горошка. Солим. Руки помыть. Бе-бе-бе. Теперь заправка маслом. Какое взять? Оливковое? Первого отжима? Фигня все это! Растительное, и без запаха, рафинированное — пусть не маслом, а свежими овощами пахнет! Все смешиваем. Готово! Бон аппети! Ха, что-то много получилось. Ну ладно, мать доклюет — ей все равно пить, так как папа, видимо, и сегодня дома не появится. Кстати, о папе: как там запрос на выделение скромного финансирования для доченьки в связи с предстоящей командировкой?

Александра вернулась в свою комнату, включила телефон — пусть теперь хоть обзвонятся! Смартфон осветился переливами радуги на экране при включении, а потом, подождав полминуты, запел зуммерами — полезли сообщения. Ого сколько! Из конторы ее информировали вчера — то же самое, что потом прислали по электронной почте. Какой она молодец, что отключила телефон, — поспала спокойно. А то бы дергалась на всякий звук. Так, а что там от папы? А, вот. Смотрим. О, папа, да, молодец! Молодчина! Вместо просимых тридцати тысяч перегнал пятьдесят. Видимо, был трезвым, когда ее эсэмэску получил, или уж совсем пьяным. Ладно, не будет его ругать и делать внушения: их дела с матерью — это их, родительские, дела, сами пусть разбираются. Ничью сторону в их вечном споре Александра никогда не принимала и не примет, хорошие они или плохие — они ее родители. Точка. Но отцу после совещания на работе она позвонит. Может быть, он возьмет трубку, отзовется, а не скроется за сигналом «занято». Интересно узнать, как там и что в его творческой и простой жизни, они ведь, реально, не видятся. Живут в одной квартире, а не пересекаются. А то, поди, помер уже от своих светских оргий, перепил и перенапрягся, а они с матерью ни сном ни духом… Если помер, ее, наверное, в командировку на Дальний Восток не пошлют!

Александра тут же устыдилась своим глупым мыслям. «Саша, что за вздор?!», но посмеялась. Как в нашем старом советском фильме про французов «Ищите женщину», где Куравлёв играет простуженного инспектора. Классно играет, сейчас так не умеют, кстати! Молодая, смазливая секретарша приходит в офис, а все плачут. Она удивлена: «В чем дело?» Ей отвечают про главу фирмы: «Мэтр Роше убит!» Секретарша секунду думает, потом с радостным удивлением спрашивает: «Что, завтра не работаем?!»… Так и в их семье: папа умрет, и все, коллапс наступит. Но и сейчас ничего хорошего в семье нет. Как сказал как-то Жириновский Владимир Вольфович: «Слабый папа — семье смерть!» Папа, папа, что же ты творишь?! Семьи, как и государства, распадаются изнутри, внутренний недуг — самый страшный.

Нет, не нужно о плохом. Прочь негативные мысли. Когда ты молодой, разве можно долго думать о плохом?! Ах, господи, как хорошо быть молодой, красивой, энергичной и здоровой! Сейчас она плотно позавтракает, зарядится суперэнергией, сбросит напряжение, которого так много скопилось в организме, и будет решать проблемы, словно орешки щелкать! Что там «Суперженщина» из американских комиксов и голливудских фильмов — она сама супер-пупер-женщина! Не, не женщина. Девушка. Супердевушка. Девчонка… Супердевчонка!

— Пи-пи-пи-пи-пи! — взныл будильник.

Александра вздрогнула. Это всегда так — вторая волна, чтобы не забывалась. А то «заносит» периодически, как сейчас было. Салат еще аппетитный, энергетический не ела, а уже понесло! Тут же завибрировал, а после изверг мелодию смартфон. Александра приложила трубку к уху:

— Да, Ваня, я слушаю.

Звонил Купчик. Пошла с трубкой назад, на кухню.

— Александра, сбор в девять, в зале номер 16.

— Поняла. А что в зале? Много народу будет?

— Там за ночь собрали оборудование для нас. Будут: ты, я, Загин и еще шестеро. Аналитики из четырнадцатого отдела. Всего, получается, девять человек.

— Знаешь их?

— Нет. Никого.

— Ясно. Большая группа.

— Ну, дак, и Дракон — карлик! — Голос Вани повеселел. — Мелкого всегда труднее найти и захватить, чем большого.

Александра улыбнулась. Она уже была на кухне. На столе все неряшливо после готовки, но и очень красиво — аппетитный завтрак ждал ее, словно нетерпеливый супруг-молодожен. Александра стряхнула мысли о супруге-молодожене, вернулась в реальность, ответила Ване:

— Шутишь. Но ты прав — мелочь ловить тяжелее… Ладно, сейчас позавтракаю и помчусь к вам.

— Да особо не торопись. Заседание в девять.

— Харченко будет? — зачем-то спросила Александра.

— Не знаю. Ладно. До скорой встречи. Загину привет от тебя передавать или как?

Александра развеселилась — вот они, ее капитаны,