Кубок королевы Розамунды - Наталья Николаевна Александрова Страница 15

По какому-то наитию Марианна набрала цифры наоборот, справа налево: 45 32.

И это сработало, дверца открылась. Марианна посветила внутрь фонариком телефона.

Какие-то бумаги, пачки наличных — рублей и евро. И сзади, за документами, она увидела коробочку. Ту самую, которую помнила еще с подросткового возраста, когда тайком примерила серьги и отец застал ее и очень сердился. Коробочку синего бархата, сильно потертого за столько-то лет.

Руки отчего-то задрожали, когда она осторожно взяла коробочку и открыла. Серьги были там. Две веточки старинной работы из белого золота, на каждой — два камня, два изумруда, один светлый, а второй, пониже — очень сочного глубокого цвета, цвета Адриатического моря в знойный полдень.

Те самые, фамильная драгоценность. Которую отец велел беречь как зеницу ока. А сам не уберег. И как они очутились в сейфе ее мужа? Неужели он как-то причастен к смерти ее отца?

От этой мысли Марианне стало плохо. Захотелось упасть тут же, на дорогой ковер, что устилает пол кабинета, и лежать там, оглохнув и ослепнув от горя.

Нет уж! Марианна потрясла головой, чтобы прийти в себя, и поняла, что надо скорее уходить. Но перед этим сфотографировала серьги на свой телефон.

Затем убрала коробочку и закрыла сейф. Потом, тщательно следя за тем, чтобы лицо ее не попало на камеру, повесила на место картину. Причем повесила намеренно криво. Пусть муж сразу узнает, что в сейфе кто-то копался. И бумаги в сейфе она переложила по-другому. Так он точно заметит, и Лизавета не отопрется. А то скажет, что картина упала и она ее просто на место повесила.

Муж, разумеется, ей не поверит, но так надежнее.

Она вышла из кабинета, переоделась в своей комнате и повесила комбинезон на место как раз вовремя, потому что в дверях заскрежетал ключ. Это водитель привез мужа.

Услышав возню и здорово пьяный голос мужа, Марианна резвой антилопой скакнула наверх и заперлась в спальне. Там она рассмотрела фотографии и убрала их подальше в «облако», чтобы никто не смог до них добраться в ее телефоне.

Потом разодрала парик на мелкие прядки и спрятала в непрозрачный пакет на самое дно шкафа, понадеявшись, что Лизавета туда не полезет, ей будет не до этого.

И как в воду глядела, потому что, проснувшись утром, услыхала громкие крики.

Орал муж. С сильного похмелья голос был злой и хриплый. Бывало и раньше такое, тогда Марианна просто делала вид, что спит. И ждала в спальне, когда он уйдет. Сегодня же она накинула халат и босиком прокралась к лестнице, чтобы послушать.

Скандал был в самом разгаре. Басовитый рык мужа перекрывал плачущий голос Лизаветы.

— Это не я! — рыдала она. — Я ничего не трогала! Я к сейфу близко не подходила!

С непонятным удовлетворением Марианна поняла, что дело ее — труба, что муж Лизавету просто не слышит. И не отреагирует, что бы она ни говорила. Все ясно: он с утра заметил криво висящую картину, проверил камеру и узнал Лизавету в удачно замаскированной Марианне.

— Ах ты! — муж полностью перешел на мат. — Да я тебя!

— Андрей Сергеич! — воззвала Лизавета. — Христом Богом клянусь, ничего не брала у вас!

— Да еще бы ты брала! — загремел муж. — Да если бы ты взяла — я бы тебя вот сейчас на месте придушил!

— Не прикасалась я к вашему сейфу, как я туда попаду, там же код у вас!

— А вот это мне тоже нисколько не интересно… — проскрежетал муж таким страшным и грозным голосом, что даже Марианне наверху стало не по себе.

— Ой! — взвизгнула Лизавета. — Андрей Сергеич, не надо! Андрей Сергеич, пожалуйста…

Марианна поняла, что пора вмешаться, а то муж в пылу скандала может горничную и побить. Это бы еще ладно, но вдруг он так разойдется, что и насмерть укокошит. Мало ли — случайно не рассчитает силу удара, мужик он здоровый. И тогда уж случившееся не скроешь. И непонятно, как муж будет реагировать.

От уголовной ответственности уж как-нибудь отмажется, но все равно в доме будут посторонние — полиция, адвокаты…

Марианне же это совсем не нужно, это только помешает ей разобраться с мужем до конца. Вот именно: это их личное дело, его и ее. Семейное, если можно так выразиться.

Путаясь в полах длинного халата, она сбежала вниз, чтобы увидеть, как муж трясет горничную, держа буквально на весу, и воротник платья так перехватил шею, что глаза у Лизаветы уже грозят выскочить из орбит, и лицо багровое.

— Что случилось? — спросила Марианна. — Отчего такой шум?

Муж повернулся к ней, слегка ослабив хватку.

— А, это ты… да вот эта… — он смачно выплюнул неприличное слово, — в мой сейф залезла. Чего тебе там надо было? — он снова затряс ее так, что у Лизаветы лязгнули зубы. — Кто тебя нанял, говори! Сама бы ты такое не придумала!

— Андрей Сергеич! — взвыла Лизавета. — Вот как перед Богом…

— У тебя что-то пропало? — спросила Марианна.

— Да вроде нет…

— А если так, то просто выгони ее и забудь.

В ее планы вовсе не входило долгое, тщательное разбирательство. Камера-то небось показывает точное время, а вдруг Лизавета со страху вспомнит, что вчера весь вечер ее не было дома. Сейчас-то муж ее слушать не станет, не в том он настроении, а потом, когда малость остынет, может и сопоставить факты.

— Пошла вон! — муж так сильно дернул воротник платья, что он оторвался. — Собрала манатки, и чтобы через десять минут духу твоего тут не было! И никаких рекомендаций ей не давай! — это он Марианне.

— А код поменяй! — сказала Марианна ему в спину.

— А то я сам не догадался! — буркнул муж. — Уж без советов твоих обойдусь.

Марианна ничуть не удивилась: такая грубость была у него в порядке вещей.

Она успела еще перехватить водителя Юру на кухне, где он пил кофе с булочками, и велела ему отвезти Лизавету до автобусной остановки на шоссе. Чтобы уволенная горничная не шлялась по поселку и не разносила сплетни.

В столовой муж злобно зыркнул на нее, сидя за пустым столом. Наконец Нина Ивановна в несвежем, плохо выглаженном фартуке принесла завтрак.

— Позвоню в агентство по найму, — сказала Марианна.

Муж согласно хрюкнул. Больше за все время завтрака они не обменялись ни единым словом.

У себя в спальне Марианна посчитала, что пока все идет по плану и нужно двигаться дальше. Прежде всего нужно убедиться, что серьги те самые.