Зима в зеркалах - Наталия И. Новохатская Страница 15

Чтобы привести в порядок мысли, Алла создала у "бабушки в окошке" особый файл, назвала его "renyxa" и набрала все, что запомнила по "коллекторному" делу. Только станция метро отложилась в памяти не слишком точно: "Динамо", "Аэропорт" или "Сокол". Алла всегда путалась в этих станциях, могла слышать одну, а записать другую, и на этот раз уверенности не было. Если ехать искать "хренколлектор", то на трех станциях разом. Нельзя сказать, чтобы эта причина стала единственной, скорее всего, действовала их совокупность, но на следующее утро, проводив мальчишек в школу (они учились в своей гимназии и по субботам) Алла не торопилась на поиски квартиры над коллектором.

Чем долее она сидела дома в полном комфорте, пила чай и кофе, тем менее хотелось бежать по дурацкому поручению Шуры Костина. Она откладывала от часа на час, тем временем печатала на почти освоенном компьютере свой перевод. Получалось весьма продуктивно. Алла смотрела в книжку, пальцы бегали по клавиатуре, текст возникал на экране и сам укладывался в строчки и страницы. Потом оставалось проверить опечатки и отредактировать. По сравнению с машинкой результат выходил просто отличным. Ну и Синди МакФерсон оказалась покладистой, была занятной, не злоупотребляла сложной лексикой и подавала рассказ неторопливо, чтобы читатель мог насладиться красотами видов и стиля самой Синди.

Работа бежала из-под пальцев плавно и скоро, как шоссе из окна автомобиля, поэтому телефонная трель прозвучала особенно резко.

– Хорошо, что ты не вышла, – сообщил Миша сквозь помехи. – Я, кажется, нашел твой коллектор.

– Метро какое? – первым делом поинтересовалась Алла, коллекторов по Москве могло быть несколько.

– Кажется, "Сокол", если не "Аэропорт", – сообщил Миша.

– Ты разберись, пожалуйста, – посоветовала Алла.

– Я осмотрелся, – доложил Миша после паузы, в которую врывался транспортный шум. – Точно "Сокол", если отойти от входа и свернуть за угол. Тут торгуют, чем ни попадя, длинные ряды. Около них три будки. Если из них смотреть прямо во двор, то над подъездом написано крупными буквами "Гидроколлектор". По-моему, твой.

– А зачем ты мой коллектор искал? – поинтересовалась Алла. – Твоя была девушка!

– Я не искал, он сам подвернулся, – ответил Миша. – Я хотел доложить, нашел один телефон в рабочем состоянии, из него усмотрел коллектор. А девушки нету дома. Я позвонил спросить: письмо в ящик класть?

– В какой ящик? – удивилась Алла.

– В мусорный, наверное, – прокричал Миша, слышимость становилась все хуже.

– Клади, куда хочешь! – рассердилась Алла. – То один дурак из этого телефона кричал невесть что, теперь ты! Это что, заразно, или телефон на вас дурно влияет?

– Я ничего не понял, Трехглазка, не надрывайся, лучше приезжай! Метро "Сокол", автоматы за уголом, жду тебя здесь! – прокричал Миша и отключился.

"Теперь этот работник метлы будет диктовать, что мне делать", – подумала Алла и стала сворачивать работу. Однако деваться было некуда, Миша обосновался в автомате на углу у станции "Сокол" и не двинется с места до ее появления. Ему требуются инструкции относительно письма. Насчет мусорного ящика это была детская шутка в духе перебранки Кирюши с Дениской. Временами мужчины в ее доме напрочь забывали, что она не мальчик, и никогда мальчиком не была.

Именно эта мысль натолкнула Аллу на ценную идею. Если она занялась неизвестно чем, то не грех переменить внешность и не походить на фоторобот в газете. Джинсы сошли свои, но вот куртку и кроссовки Алла взяла у Кирюши, хорошо, что молодежная мода годилась для обоих полов. Из зеркала в передней на нее глянула подростковая фигурка с гротескной прической. Алла избавилась от шпилек и заколок, завязала волосы пестрой лентой и хвост перекинула на грудь. Для полноты картины на голову она водрузила клетчатую кепку и осталась довольна. Молодежная девочка-мальчик вышла вполне типичная, даже недурная собой. Летние дымчатые очки дополнили картину.

Родные мама с папой Аллу точно не признали бы, но это не показатель, они не видели ее годами. Узнает ли Миша – вот в чем вопрос! Если не сразу, то маскировка годится, но в любом случае создание в детской куртке не похоже на террористку в синем пальто, изображенную в газете.

Алла лихо подмигнула отражению в зеркале, закрепила на поясе сумку и вышла из квартиры вон. Сборы с переодеванием заняли ровно пятнадцать минут и привели в отличное настроение. "Эффект карнавала" – отметила про себя Алла и двинулась на свидание с Мишей.

Для начала она перепутала не станцию, а выход из метро и долго искала угол с рынком, пока не сообразила, что он может быть на другой стороне проспекта.

Правда, когда вышла из перехода на нужной стороне, сразу обнаружила Мишу, он слонялся вдоль торговых рядов, как Карабас-Барабас накануне представления, для полного сходства не хватало плетки и бороды веником. Лоточницы поглядывали на него с тревогой. Алла приблизилась залихватской походкой, сорвала с носа очки и пропищала тоненьким голосом.

– Дяденька, купите совсем новую азбуку!

– Как ты здесь оказался, оборванец? – прорычал Миша, потом чуть не сел на лоток с молочными продуктами.

(Следует признать, представление доставило Алле большое удовольствие, однако она вспомнила про «эффект карнавала» и прекратила порицать себя за прояленное легкомыслие.)

– Я подумал, что это Кирюшка, и совершенно обалдел, вид Кирюхин, а голос – Денискин! – пояснил Миша чуть позже, когда они обильно извинились перед молочницей и вошли во двор, куда их манила вывеска "Гидроколлектора". – Ты даешь шороху, Трехглазка, хоть бы предупредила.

– Мерси за комплимент, значит на тетку в газете я не похожа, – обрадовалась Алла. – Теперь скажи, что с девушкой и что советуешь насчет коллектора.

– Девушку Катю я вроде нашел, не ее, а квартиру, – доложил Миша. – Похоже, правильно, приклеен экслибрис – ЕМ, я что-то такое помню. Но внутри никого нет, на звонки не отвечают. Тогда я бросил письмо в почтовый ящик на лестнице в соответствии с указанием.

– Какое указание! Зачем ты это сделал? – удивилась Алла.

– Ну, ты сама прокричала: бросай куда хочешь! – ответил Миша обстоятельно. – Я пошел и бросил, пока ты сюда ехала. К ней я ехал на троллейбусе, по памяти. Там был такой круг, от него я танцевал, обратно пошел пешком и нашел тебе хренколлектор, когда звонил, чтобы спросить. Чем ты недовольна?

– А если ты ошибся, и квартира не та? Подумаешь, экслибрис! И