Анна и Сергей Литвиновы - Незримая связь Страница 16

Ограбление?

Но почему на полке так и лежат беспечно забытые две тысячи рублей?

Таня быстро пробежалась по квартире. Драгоценности – на месте. Пачечка денег на хозяйство в ящике стола – тоже. Зато ваза на столе явно сдвинута. Диванные подушки лежат не там, где обычно.

Таня немедленно позвонила маме. Панику поднимать не стала. Терпеливо выслушала неизбежные вопросы («Как дела на работе, не собираешься ли замуж?») и лишь потом спросила:

– Ты не заезжала ко мне?

– А надо? – удивилась мама.

– Конечно, надо. Давно я твоих блинчиков не ела, – вздохнула дочь.

Пригласила мамулю на завтра, положила трубку. Отчиму даже звонить не стала. Того – полковника разведки в отставке – незаметно, как маму, не допросишь. Сразу встревожится и ее раскусит.

А больше ни у кого ключей от ее квартиры не было.

Она открыла входную дверь, осмотрела замок. Тот оказался целым, ключ поворачивался свободно. Но вот царапины на нем, кажется, прежде не было. Отмычкой поработали?!

Таня вернулась в квартиру. Захлопнула дверь, накинула цепочку.

Плеснула на дно бокала «Егермейстера», долила минералки. Включила свой любимый «Концерт для трубы с оркестром» Торелли. Музыка этого композитора, удивительно трагическая, но в то же время оптимистичная, всегда помогала ей думать.

И решение Таня приняла неожиданное. Включила компьютер, вошла в свой блог, быстро начертала:

Сегодня в моей квартире побывал кто-то посторонний. Ничего не украдено, но многие вещи – не на своих местах. Что, интересно, искали? Мне почему-то кажется, что белую чайку. Я здесь уже не раз писала о чудесах, что она принесла в мою жизнь.

Так вот, дорогие друзья, замки я, конечно, сменю. Но официально предупреждаю: вы стараетесь зря! Я не настолько глупа, чтоб держать драгоценный талисман дома. Чайка в моем банковском сейфе, и доступа туда нет ни у кого, кроме меня!

…Время по человеческим меркам было позднее, почти одиннадцать вечера. Но для завсегдатаев Интернета – самый разгар активности, и на Танин пост немедленно посыпался град комментариев.

Она оставила без ответа многочисленные: «сходишь с ума», «нефик любовникам ключи раздавать» и «у меня миллион раз такое бывало».

Откликнулась лишь на один коммент – от пользователя Толстяк. Тот писал: Жду в любое время.

Буду через час, – шлепнула она по клавишам.

И побежала одеваться.

Хорошо, что так и не успела глотнуть «Егермейстера».

Удобно иметь собственный остров – где всегда уютно, тепло, тебе рады, покормят, поддержат. Да еще и лететь никуда не надо. Часок на машине – и ты уже в квартире-острове на Сельскохозяйственной улице, где коротает свой пенсионерский век ее отчим, Валерий Петрович Ходасевич. И уж если кому полковник в отставке бывал искренне рад, так это любимой своей падчерице Танюшке.

Причем Таня давно заметила: Валерочка, конечно, всегда – и очень грозно! – ругает ее за авантюры, в которые она постоянно влипает. Но, с другой стороны, в те редкие дни, когда она являлась к нему просто так, перекусить да поболтать, полковник выглядел – самую капельку! – разочарованным. Отчим, не сомневалась Таня, и сам обожает помогать ей выпутываться из передряг, а заодно – тренировать собственный мозг. Читать детективы, угадывать, кто убийца, ему скучно. Хотя он давно пенсионер, настоящие загадки предпочитает.

…Однако сейчас, когда Татьяна явилась к Валерочке и поведала о последних событиях и загадке нефритовой чайки с Кайласа, полковник выслушал ее сумбурную повесть абсолютно спокойно. Не загорелись его глаза, не появился в них хорошо знакомый ей охотничий блеск. И голос его звучал чуть снисходительно – будто безусловно взрослый с неразумным ребенком беседует:

– В чем, Танюшка, вопрос? Почему тебе до поездки на эту святую гору не везло, а сейчас вдруг все изменилось?

– Ну, хотя бы.

– Не зря же я тебе посоветовал именно на Кайлас отправиться. Давно известно – это отличное место для перезагрузки. Чтоб сменилась черная полоса на белую.

Секунду поколебался и добавил:

– К тому же, не забывай, у тебя имеются родственники… с определенными связями. И им тоже небезразличны твои неприятности.

– Что ты имеешь в виду?.. – опешила она.

– Ну, неужели ты думаешь, я позволю, чтобы тебя – водителя аккуратного и ответственного! – какой-то ушлый гаишник оставил без прав?

– Так это ты их прижал?!

Отчим широко улыбнулся:

– Не я. Управление собственной безопасности. Там сейчас под давлением общественности активно борются с подобными ловушками. Мне за своевременный сигнал еще и спасибо сказали, а полицейским – влепили выговор. А на злосчастной улице Бестужевых изменили разметку. Вместо сплошной там теперь прерывистая. Можешь сама съездить, проверить.

– Супер! – возликовала Татьяна. – То есть я – нет, мы с тобой! – получается, борцы за справедливость?

– Вроде того, – кивнул отчим.

– Но я по твоему довольному лицу вижу: это не все, – резюмировала Таня. И растерянно произнесла: – В чем ты еще признаешься?

– Твоя новая работа…

– Елки-палки! – всплеснула руками она. – Могла бы сама догадаться! А я-то гадаю: с какой стати мне позвонили из мэрии?! У тебя там, что ли, тоже все схвачено?!

– Нет. Один-единственный знакомый есть, но на руководящей должности. И когда пошли разговоры о новом Управлении социальной рекламы, я просто предложил ему рассмотреть твою кандидатуру. Но собеседование, творческий конкурс – ты прошла сама.

Хитро улыбнулся, добавил:

– Сама во всем, что касалось твоего конька. Гуманитарных предметов.

– Так числовой тест тоже ты мне прислал?!

– А что было делать? – развел руками отчим. – Пришлось уж постараться, добыть. Я сам виноват, далеко от тебя служил. Не мог тебе школьную математику объяснять.

– Ну, ладно. Спасибо, господин Бюрократ. – Таня чувствовала себя слегка разочарованной. И уязвленной. – Хотя бы двумя загадками меньше. Но что ты скажешь про белую чайку? Почему она является к той девочке? К Юленьке?

– Ох, Таня, – отчим посерьезнел, – в чем-то Кайлас тебя действительно изменил. Прежде ты не особенно стремилась помогать людям…

– Валерочка, давай ближе к делу, – поморщилась она.

– Нечего мне сказать, – признался он. – Я не умею объяснять иррациональное. Но если ты настаиваешь, могу попробовать. Исключительно с позиций логики. Белая птица. С одной стороны, это символ свободы. С другой, в народе считают: за душой умирающих именно птицы являются. У меня есть знакомый врач-реаниматолог. Он, если видит, что больному помочь невозможно, всегда открывает форточку. Чтоб человек не мучился. Чтобы пернатая могла прилететь за его душой. А вспомни японскую легенду про тысячу бумажных журавликов! Тот, кто сложит их, якобы получит в подарок долгую счастливую жизнь… Очень известная история про девочку Садако. Она мечтала излечиться от лучевой болезни, но успела сделать лишь 644 птички… А любой сонник открой, прочитаешь: белая чайка – это символ женской души, которая не может найти покоя… Юля твоя – больна. Очень тяжело. И птица эта белая для нее порой надежда на исцеление, а иногда, наоборот, предвестник скорой смерти.

– То есть ты считаешь: это простое совпадение. А я-то думала, что именно моя чайка прилетает к ней, – понурилась Татьяна.

– Не понимаю, каким образом фигурка – неодушевленная – может летать? – усмехнулся Толстяк.

– Но кто тогда был в моей квартире? Сто процентов: он – или она! – именно чайку искали!!!

– Танюш, – мягко произнес отчим, – но у тебя ведь нет никаких доказательств, что в квартире побывал посторонний. Ты сама говоришь: ничего не пропало. Царапина на замке тоже могла появиться когда угодно. Но даже если допустить, что незваный гость был, с чего ты взяла, что приходил он (или она) именно за чайкой?!

– Да потому, что в блоге своем я сто раз похвасталась волшебным талисманом! Мол, он всю жизнь мою изменил! Вот халявщик какой-то и решил у меня талисман украсть!

– Жизнь свою ты сама изменила, – не согласился Валерий Петрович. И не удержался, упрекнул: – Хотя с посторонними и не всегда доброжелательными людьми в блогах ты откровенничаешь совершенно зря.

– Ладно, я поняла, – буркнула Таня. – Все рационально, никакой мистики.

– Естественно, – усмехнулся отчим. – Впрочем, фигурку свою оставь. Я с ней поработаю, покажу кое-кому. Приезжай через пару дней.

Но позвонил Валерочка уже назавтра. Позвал в гости как можно скорее, «а то обед остынет».

Таня, конечно, немедленно помчалась на Сельскохозяйственную.

Нетерпеливо съела овощной салат, винегрет, полную тарелку тушеного мяса с картошкой. А когда, наконец, дождалась чаю (отчим никогда не говорил о делах на пустой желудок), увидела в глазах Валерия Петровича столь хорошо ей знакомые искорки ищейки.