Анна Данилова - Тринадцатая гостья Страница 16

– Постой, а как же здесь оказалась наша кофеварка?!

– Да это не ваша кофеварка, просто она точно такая же. Я купила ее по случаю здесь, в Мюнхене, она же немецкая. Подумала: когда ты приедешь, тебе будет приятно увидеть здесь вещицу, напоминающую о доме.

– Вот в этом ты ошиблась, – произнесла я холодновато. – И мне меньше всего хотелось бы вспоминать и свой дом, и родителей.

Тут я запнулась, неуверенная в том, что мне хотелось бы рассказывать Соне, девушке, которую я по-прежнему продолжала считать чужой, посторонней, свою историю.

Однако ночь развязывает языки и способствует тому, чтобы люди открывали друг другу душу.

Поэтому, когда мы, прихватив с собой термос с кофе и чашки, поднялись на чердак и заняли там оборонительную позицию, я не выдержала и рассказала ей о своей любви к Тони, о том, как меня чуть не продали на органы, как Тони погиб, как мне трудно было находиться рядом со своими родителями и как я приняла решение сбежать от них.

– Да, приблизительно так они мне и рассказывали, – проговорила приглушенным голосом Соня. – Конечно, не обошлось без оценки твоих поступков. Они вообще считают тебя девушкой с тяжелым характером, неуживчивой. Да и с молодыми людьми у тебя отношения как-то не складывались, это правда?

– Да просто мне не с кем было их складывать, понимаешь? Когда мне начинал кто-то нравиться еще в школе, оказывалось, что этот парень влюблен в мою одноклассницу. А те, кто не нравился мне, ходили за мной по пятам, оказывали мне знаки внимания, дарили цветы. Конечно, девчонке такое всегда приятно, это повышает самооценку, но я-то всегда считала их аутсайдерами, понимаешь?

– И что же это были за парни?

– В основном, как это принято сейчас говорить, скучные «ботаники». Отличники. Мальчики робкие, но страстные, – здесь я улыбнулась, вспомнив Фиму, парня, который однажды, провожая меня домой после кино, не выдержал и набросился на меня, хотел поцеловать. Я еле от него отбилась. Хорошо, что он не обиделся, и мы до последнего дня поддерживали приятельские отношения. Он надежный парень, всегда поможет. К тому же у него мне почему-то не стыдно было просить денег в долг. Он знал, что я всегда отдам…

– «Ботаники» – это я понимаю. Возможно, они и скучные, зато перспективные. Сейчас мозги, знаешь, как ценятся!

– Вероятно, у меня как раз проблемы с мозгами, раз я этого не понимаю.

– К тому же такой мальчик, когда вырастет, будет хорошим семьянином, порядочным. Не будет гулять на стороне. Понимаешь, у таких людей порядок не только в тетрадках, документах и в мозгах. У них порядок в душе! Он знают, как правильно жить, чтобы проблемы в семье не отвлекали их от основной работы. Но мы же – дуры! И всегда выбираем мальчиков с криминальным душком, красивых разгильдяев. Вот у меня – Эрвин. Красивый был парень, я влюбилась в него без памяти.

– А где ты его нашла?

– Он в Москву приехал, по делам. Встретились мы в одной компании, нас познакомили, потом он приехал еще раз, но уже лично ко мне. Все это время мы переписывались по Интернету.

– Вот и я тоже по Интернету, – я снова вспомнила щемящие письма Тони, его признания в любви, желание создать со мной семью.

– Но как же случилось, что его убили?

– Не знаю подробностей. Его мать, ее тоже звали Розой, сказала мне об этом. Потом еще кто-то из родни подтвердил. Все они казались мне на одно лицо, и я их ненавидела.

– Еще бы! За что их тебе любить, если они собирались убить тебя? Вот ты рассказала мне эту страшную историю, а я все думаю: почему Тони не предупредил тебя о том, что тебя ждет, когда ты переступишь порог их дома?

– Он сказал мне, что разговаривал с матерью и убедил ее в том, что он любит меня по-настоящему, что это не какой-то там курортный или интернетовский, виртуальный роман. Она выслушала его, успокоила и сказала, что, если ее сын полюбил девушку, она не станет препятствовать нашей свадьбе. Конечно, она уверила его в том, что они не тронут меня, все-таки я – невеста Тони. Но, вероятно, у преступников свои понятия. Думаю, Роза в первую очередь увидела во мне источник получения денег. Я же была хорошо одета, да и деньги у меня были.

Мне вдруг показалось, что я слышу шаги на лестнице. Я схватила Соню за руку.

– Тс. Слышишь?!

– Да. Как будто кто-то ходит…

И тут мы услышали, что по лестнице действительно кто-то поднимается. Неторопливо, как к себе домой.

Мы спрятались за старым столом и замерли. Скрипнула дверь, просунулась голова, и мы услышали шепот:

– Соня. Это я, Роза. Вы еще здесь? Просто я хочу сказать вам, что никак не могу найти кофейник. Хотела вам кофе приготовить.

Я подумала, что Роза неплохо владеет русским языком. Подумала – и расхохоталась.

Глава 13

Мюнхен, октябрь 2008 г

Ранним утром следующего дня Роза Шиллинг навестила свою подругу, фрау Майер, жившую всего в пяти минутах ходьбы от ее дома. Катлин Майер была вдовой, жила одна в большом доме и почти все время отдавала саду. И на этот раз Роза нашла ее в саду, где та убирала листья с розовой клумбы. В дождевике и длинных перчатках, Катлин, невысокая брюнетка в голубом берете под цвет глаз, улыбнулась, увидев Розу. Подруги обнялись.

– Рада тебя видеть, Роза! Проходи. Знаешь ведь, работа в саду не прекращается никогда, даже в такие пасмурные дни я всегда что-нибудь делаю. С тех пор, как умер мой Гельмут, мне даже в дом идти не хочется – там каждая вещь, все-все напоминает мне о нем. Так тяжело. Но жизнь продолжается, – сказала она, улыбаясь сквозь слезы. – Пойдем, я угощу тебя новым салатом. Я сегодня встала в пять утра, не знала, чем себя занять. Вот и приготовила салат из мягкого сыра и петрушки. Ну, сама попробуешь.

За завтраком Роза все больше молчала, и Катлин поняла, что подруга снова чем-то озабочена. С тех пор, как в доме поселилась эта русская, которая называет себя Софи, Роза даже похудела. И не то чтобы у них не сложились отношения, тогда Роза сразу же ушла бы работать к Крафтам (они ждут не дождутся, когда Роза придет к ним, чтобы уволить, наконец, свою нахальную, ленивую служанку Катарину), но что-то не давало Розе покоя, это сразу бросалось в глаза.

– Ну что, подруга, может, расскажешь, что у вас там происходит?

– Ладно, расскажу. – Роза поковырялась вилкой в сырном салате, затем отложила прибор в сторону и отпила несколько глотков кофе. – Не хотела рассказывать по одной простой причине: поначалу мне показалось все это несерьезным, понимаешь? Но теперь. Теперь я уже не могу закрывать глаза на то, что происходит в нашем доме…

– Наконец-то! Что случилось, Роза?

– Все вертится вокруг макета. Ты же помнишь его? Я тебе его показывала, когда Клементина, уже овдовев, уехала развеяться в Африку и дом стоял пустым.

– Да. Клементина. Какая чудесная была женщина! Конечно, помню! Он, как настоящий дом, этот макет. И что с ним случилось? Ты нечаянно сломала один этаж? Или сразу два?

– Так я и знала! Если ты иронизируешь сейчас – по ничтожному поводу, можно себе представить, как ты себя поведешь, когда я расскажу тебе то, что собираюсь.

Роза нахмурила тонко выщипанные брови и привычным движением поправила волнистую светлую прядь на лбу. Она была очень ухоженной, аккуратно одетой во все светлое женщиной. Нежный природный румянец заливал ее пухлые щеки.

Они сидели в уютной гостиной, где стоял диван с обивкой в красных и голубых розах, были там шелковые шторы в розочках, в центре круглого, крытого белой кружевной скатертью стола – пузатая ваза красного прозрачного стекла, в которой благоухали поздние бордовые и белые хризантемы.

– Ладно, Роза, не обижайся. Понимаешь, до недавних пор ты была такой спокойной, казалось, все тебя в жизни устраивает. Работаешь в хорошем богатом доме, деньги откладываешь, квартира имеется, и даже кое-кто раз в неделю наведывается к тебе…

– Ладно тебе, Катлин! Не время сейчас говорить о подобных глупостях. Чувствую я, что в нашем доме назревает что-то нехорошее. Как тебе объяснить – не знаю.

– Ты сказала, что все крутится вокруг макета?

– Да. Я же убираю на чердаке, и макет этот тоже протираю. Как ты понимаешь, он стоит там давно, и, чтобы протереть все, мне приходится снимать этажи, чтобы легче было убрать в этих маленьких комнатках.

– Да я помню, этот макет – прелесть, что такое! Особенно для детей.

– Для детей, – она усмехнулась. – Если бы! В том-то и дело, что в этот дом играют взрослые, а точнее – моя новая хозяйка. Я сама видела, как она расставляла внутри него какие-то куклы.

– Куклы?! Неужели она играла? Может, она малость того?

– Да вроде бы нормальная девушка. Я поднимаюсь однажды наверх, чтобы убраться, и слышу, Софи там как будто с кем-то разговаривает. Я, правда, сначала подумала, что она говорит по телефону, приоткрыла дверь (она меня не заметила), смотрю – она играет с маленькими такими куклами.

– Ты, наверное, разыгрываешь меня? – Катлин посмотрела на Розу с недоверием. – Как это… играет?!