Михаил Март - Спиной к стене Страница 16

Нашлись и бокалы. Выстрелила пробка. Им хватило выпить по глотку шампанского, и они вцепились друг в друга, как хищники в жертву. Одежда полетела в разные стороны.

– Подожди… Заколки, – прохрипела Мелисса. Она выдернула шпильки, и шикарная копна волос, убранная в пучок, рассыпалась по плечам, от чего женщина стала еще неотразимее. Антон прижал ее к себе и начал целовать, Мэла застонала…

В эту секунду дверь распахнулась, на пороге появились два типа в пятнистых камуфляжных бушлатах с обрезами в руках.

– Стоп! Ни гу-гу, детки! – приказал высокий здоровяк.

Их застали врасплох, обнаженных, беспомощных. Мэла вскрикнула.

– Запираться надо, милые голубки! Не дешевая тачка стоит у милой избушки, есть чем поживиться.

Антон соображал, что можно сделать, но ничего путного в голову не приходило, он лишь сильнее прижал к себе перепуганную подругу.

Невысокий кряжистый брюнет шарил по карманам разбросанной одежды.

– Так они же любовнички, Длинный! – воскликнул он, разглядывая документы.

– А ты думал муж с женой? Возьми-ка фотик со стола. Там есть пленка?

– Хорошая мысля. «Мыльница» цифровая, тут есть и флеш-карточка. Ха! Улыбочка, ребятки!

Парень, похожий на кавказца, сфотографировал обнаженных любовников, потом облазил шкафы, нашел сумку и начал складывать в нее все, что считал ценным.

– Не бери хлам, мордатый. Только деньги. А я займусь девочкой, у меня на нее стоит.

Гордеев не выдержал и рванулся к нему, но тут же получил удар в челюсть отпиленным наполовину прикладом. Его отбросило в сторону, он ударился головой о стену. Озверевший бугай бил его до тех пор, пока силы не покинули Антона. Он лежал на полу и не мог шелохнуться. Открыв глаза, увидел сквозь кровавую пелену, как бугай насилует Мэлу. Женщина кричала, изворачивалась, но ничего не могла сделать. Второй подонок стоял рядом и пил шампанское из горлышка, весело подбадривая своего подельника.

Антон заревел и попытался подняться, но кавказец не дал ему этого сделать, разбив бутылку о его голову. Сознание померкло.

Гордеев открыл глаза, когда в окна пробивалось весеннее солнце. Он лежал на кровати. Рядом, спиной к нему, уже одетая, сидела Мэла. Перед глазами тут же встала картина минувшей ночи. По коже пробежала дрожь.

– Как ты? – задал он глупый вопрос и не узнал собственного голоса.

Девушка обернулась. Чудные синие глаза были полны слез. От красоты ничего не осталось. Она выглядела усталой, жалкой и замученной. Под правым глазом ссадина, щека покарябана.

– Очнулся? Слава богу! Я отвезу тебя в больницу.

– Мне не нужна больница.

Мэла взяла со стола зеркало на подставке и протянула ему. Антон себя не узнал. Не лицо, а сплошное месиво.

– Где они?

– Ушли. Давно ушли. Часа в два ночи.

Голос ее дрожал, а по щекам продолжали стекать слезы.

– Их найдут. Я вызову ментов.

– Огласка сломает мне жизнь, а их не найдут, Антон.

– Я этого так не оставлю.

– Ты еще ничего не понял. Они тебя найдут, а ты их никогда. Меня Бог наказал! Дура!

– Ты ни в чем не виновата!

Антон с трудом встал с кровати, превозмогая боль, начал одеваться.

– Не виновата? Влюбилась, как девчонка, какая в этом вина… Но я не девчонка, я взрослая замужняя женщина. Стоит мне споткнуться, и жизнь превратится в ад.

– А почему бы не превратить жизнь этих ублюдков в ад?

– Ночью ты уже пытался это сделать.

– Нас застали врасплох.

– И всегда мы будем оставаться в роли жертв, а они в роли хищников. Это мы у них на виду, а не они у нас.

– Ты переоцениваешь их. Обычная шваль. Таким не место среди людей. Их надо уничтожать, как тараканов.

– Заткнись, Антон. Ты здесь кто? А я кто? К кому пойдут твои менты? К хахалю моей подружки? Хочешь его тоже вытащить за ушко и повесить сушиться на солнышке? Он тебя отблагодарит за услугу, век будешь помнить. Меня тоже не пощадят. Секретарша от него скрывать не станет, кому дала ключи от любовного гнездышка. Как только муж узнает о моих похождениях, я тут же окажусь на улице. Может быть, это и не так страшно, после того как я встретила тебя. Но он заберет сына. Ни одна женщина в мире не обменяет своего ребенка на любовника. Я говорю о нормальных женщинах. Можешь вызвать ментов, решай сам, но я буду все отрицать.

Антон молчал. В голове застряли слова Мэлы: «…Я тут же окажусь на улице!» Интересно, а где он окажется, узнай его жена и тесть о ночном происшествии? Он сам порядочная сволочь. Дома жена с больным ребенком, а он озабочен своими «большими чувствами» к замужней женщине.

– Я отвезу тебя в травмпункт, – сквозь слезы сказала Мэла. – Тебе надо наложить швы над бровью. Скажешь им, что на тебя напали на улице. Уличный грабеж сегодня даже не регистрируют твои умные, благородные и ловкие менты.

– Ты права, давай уедем отсюда.

Они вышли из домика. Машина стояла на месте, ее бандиты не тронули. Значит, и впрямь, не очень глупы.

Возвращались в город молча, даже не смотрели друг на друга. Куда только подевалась их страсть…

Обыск проводился самым тщательным образом. Вербицкого поражала беспечность Топтуновых. Он сидел за столом в гостиной и разглядывал лежащий пред ним карабин.

– Я уверен, что из него были убиты инкассаторы и шофер, ранен Гордеев, – размеренно говорил Блохин. – Вот увидишь, Илья, баллистики подтвердят мои предположения.

– Меня другое интересует, Коля. Карабин «СКС» сегодня можно купить на черном рынке, и недорого. Зачем они его домой притащили? Он же неопровержимая улика.

– На карабине нет ни одного отпечатка. Может, ты его сюда подбросил.

– А почему я не подбросил вторую винтовку? Ту, что стреляет пистолетными патронами?

– Потому что она им нужна! Ты не думаешь, что они могли уехать на «гастроли»? Получили заказ и упорхнули. Ты же лишил их средств, тайничок выскреб, и они это поняли. И зря ты только ребят там держишь. В пустой дом они не вернутся, сейчас им деньги нужны. И в этот дом они больше не вернутся, раз мусор за собой не убрали, как в той съемной квартире.

Подошел оперативник и положил перед Вербицким часы «Ролекс».

– На тумбочке нашел, в спальне отца.

– Часы не надел? Странно.

– И постель не убрана, Илья Алексеич. У меня такое впечатление, будто ему кто-то позвонил по телефону и куда-то срочно вызвал. Пижама на полу валяется, телефонная трубка на рычаг не положена. На бегство из горящего дома похоже.

– Ты прав, Валера. Продолжайте осмотр.

– Хорошие часики. Не из дешевых, – покачал головой Блохин.

– Ага. Одна свидетельница их уже видела на правой руке грабителя. Про налет на машину с деньгами строителей помнишь?

– Мотоциклисты?

– Они самые.

Вербицкий встал из-за стола и начал осмотр квартиры. Он доверял своим людям, но себе доверял больше. И правильно делал. На газету никто не обратил внимания. Именно в этом издании было напечатано объявление о продаже мотоцикла. Он внимательно просмотрел газету и нашел очередное объявление, обведенное красной ручкой: «Куплю старинные монеты из драгметаллов. Принимаются отдельные экземпляры и полные коллекции». В объявлении значился телефон и имя – Максим.

В квартиру вошел Мякишев.

– Где тебя носит, Сережа? – налетел на него Вербицкий.

– Ездил к Гордееву. Жена его ночью мне звонила, перепуганная – Антон не вернулся домой. Я поехал к ней. Слава богу, Гордеев появился. Избитый. Швы на лице наложены. Кто-то на него напал ночью. Шпана. Деньги отняли и избили. Он еще совсем слабый после операции, любой с ним справится.

– Без приключений на собственную жопу жить не может?! Ночью дома надо сидеть, с женой и ребенком.

– У них непростые отношения. Тесть им жизнь ломает.

– Ломает? Он же Антона в теплое местечко пристроил. Видели, знаем. С этим тестем мы еще разберемся. Он и с банкирами дружит, и убийцы в его домах живут. Может, Топтуновы ему денег и не платили за аренду. А? Может, они на него работают?

– Ты чего рассвирепел-то, Илья Алексеич? Я тут при чем?

Вербицкий сунул Мякишеву газету:

– На-ка, почитай.

– Где?

– Найдешь. Той же ручкой обведено. Подполковник пробежался глазами по тексту.

– Их надо в розыск объявить.

– Прямо в этой же газете! Брать надо, а не объявлять.

Вербицкий достал мобильный телефон и набрал номер из объявления.

– Алло. Это Максим? … Здравствуйте. Я по объявлению… Да, да… Нет, говорить я ничего не буду. Могу показать. Условия обсудим при встрече… Да. Могу хоть сейчас приехать… Отлично. Диктуйте адрес.

Закончив разговор, Вербицкий хлопнул Мякишева по плечу:

– Поехали, Сережа. Мы успеем.

– Успеем что?

– Предотвратить трагедию.

Максим жил в пригороде, в прекрасном доме, обнесенном высоким забором без единой щелочки. Калитка была оборудована видеодомофоном. Позвонили. За забором послышался лай собак.

– Кто вы? – спросил голос из динамика.

– Я только что вам звонил.