Светлана Борминская - Москва в решете Страница 16

— Ты и без него мучилась, Лина.

Они переглянулись и остальную дорогу ехали молча, оглядываясь на Пашку. Тот тоже поглядывал на них.

Только утром следующего дня Ирина поняла, что попала в ситуацию, выхода из которой нет, не существует в природе и всё тут! Ей срочно нужно было ехать в три равноудалённых места — на работу в «Сплетницу», на похороны в Пушкино и, вдобавок, в половине шестого утра позвонил Архидьяконов.

— Ты едешь в Лондон, — сказал он. — Через два дня, а сейчас очень быстро мчишься ко мне. Что ты молчишь, красавица? Я долго буду ждать? Чёрт!

— Да, — быстро ответила Ирина.

— Что да? — разозлился Архидьяконов.

— Приеду вечером, ждите! — Ирина положила трубку, поглядела на сладко спящего Пашку, и только тут осознала, что сама без чьей-либо помощи посадила себя в капкан. Виталина внимательно выслушав про «капкан», в котором Ирина теперь сидит, ни слова не говоря, оделась и ушла на работу, помахав сумочкой на прощание, а Ирина выбежала в подъезд и, постояв в нём с минуту, стала поочерёдно звонить в двери. Лишь через час нашлась доброжелательно настроенная старушка, которая согласилась поработать нянькой годовалого Павла Всеволодовича Козлова, который в свою очередь, сперва заорал, а потом описался от радости.

— Эх, Пашка, Пашка, — вздохнув, Ирина понесла малыша в ванную.

Уже четверть часа Ирина слушала инструкции к следующему заданию, которое ей давал Архидьяконов, и старалась не пропустить ни слова. Она только что приехала из Пушкино после похорон, мысли путались, и половину нужного мозг просто отказывался воспринимать.

— … в подарок шоколадный гроб, а в нём действующий президент из бисквита, — Архидьяконов поморщился и снял очки. Ирина, увидев красные антипатичные глаза поспешно отвернулась и поглядела в окно на заснеженные деревья в саду у дома.

— Ты должна заснять, как они будут его есть. Поняла, Ира? — Архидьяконов взглянул туда, куда смотрит Ирина и чертыхнулся.

— Да, но как меня туда пропустят?

— Ты будешь с шоуменом Дубровым, — Архидьяконов протянул ей паспорт и кредитную карточку «МастерКард». — Вот твой загранпаспорт с визой, держи!

— С Дубровым? — переспросила Ирина, пряча паспорт. — Хорошо… Я только не понимаю, зачем? Ну, будут они есть необычный торт, и что с того? В Москве и не такое едят.

— Мне нужны фотографии этого действа, — Архидьяконов нервически постучал по столу костяшками пальцев. — Особенно физиономия Яблонского, который заказал этот торт на свои именины!

— А кто мне разрешит заснять это безобразие, а? — поёжилась Ирина.

— Одна техническая штучка вот здесь, — Архидьяконов кивнул на красный брючный костюм. — Одень, я посмотрю. Он из стрейч-ткани, размер твой.

— Откуда вы знаете мой размер? — проворчала Ирина, надевая пиджак. — Хотя, ваш я тоже знаю.

— Да? — засмеялся Архидьяконов. — Я не сомневался в тебе…

Мягкий ласкающий свежий весенний ветерок из открытого окна в Лондоне.

Ирина выбирала духи из тех, что предложил ей Дубров, и смотрела вниз на реку, по которой плыли разноцветные судёнышки. Они прилетели в Лондон два часа назад. Район Белгравия, старинный трёхэтажный дом рядом с Темзой, огромным садом и вертолётной площадкой. Со вкусом одетый и очень компанейский шоумен Дубров сидел на подоконнике и о чём-то размышлял, словно забыв про Ирину.

«Быть корректной очень важно, — инструктировал её Архидьяконов сегодня утром. — Запомни, ты просто дополнение к Дуброву, и воспринимай себя именно как дополнение, не светись!.. Уровень безопасности Яблонского составляет сто процентов из ста по международным нормам, и если бы не его вывих мозга, который выражается в уничижении всеми способами действующего президента, так запросто увидеть, что он будет творить в свои именины было бы невозможно!.. Если тебе интересно, Дубров приглашен за очень хорошее вознаграждение вести этот праздник, так вот, имей в виду, он ни разу не знает о твоём задании, и не вздумай проговориться ему, слышишь?..

— Но…

— Ты не можешь ничего спрашивать, — Архидьяконов взглянул на Ирину бешеными глазами. — Слушай, ты всего лишь должна снять поедание Яблонским головы президента в самом откровенном ракурсе и всё!.. Как он отрезает её ножом, раскладывает по тарелкам и жадно лопает куски этой головы — с лысиной и ушами!.. Ясно?»

— Ирина, мы с вами сейчас окажемся в самом изысканном обществе, надеюсь, вы понимаете это?

— Да, — Ирина поняла вдруг, что Дубров шутит, и ей сразу стало легче дышать, она даже расправила плечи.

— Сейчас, за нами прилетит вертолёт, — Дубров соскочил с подоконника. — Пойдёмте. Кстати, вы по-английски как?..

— Ну, — Ирина улыбнулась. — Понимаю.

— Уже хорошо, — Дубров сжал постаревшее лицо двумя руками. — А я так и говорить могу. Всё, пошли, подышим воздухом где-нибудь под деревом.

Пилот вертолёта «Апач», англичанин с лицом британской лошади, козырнул им со своего места, и уже через полчаса они сели на вертолётную площадку у загородного дома опального олигарха в окрестностях города Абердина.

— В этом замке — состояние храма, монастыря, Тибета!.. Здесь я отдыхаю не только бренным телом, но и душой, — быстро тараторил сутулый Яблонский, выходя им навстречу. За ним, спотыкаясь, шли два известных политика из числа мгновенно узнаваемых. Ирина сморгнула, Яблонский двигался, наподобие сгустка ртути и сыпал фразами, смысл которых был двояким. «У него звериное чутьё», — вспомнила Ирина характеристику Яблонского, которую ему дали его партнёры по бизнесу и политике.

— Этот обветшалый замок с суперсовременной начинкой внутри, — быстро сыпал словами Яблонский, — я купил за каких-то плюс-минус сто миллионов, но он стоил мне гораздо дороже, я его переделал и облагородил ещё на плюс-минус сто миллионов!.. Пейзажи Джона Констебла и Блейка, эскизы Мастера, его ранние карандашные наброски и крупные полотна висят почти в каждом зале… Пройдёмте, я покажу, — все присутствующие, примерно тридцать человек, вразброд шли по гулким залам, напоминающим голливудский фильм из жизни шотландцев за молниеносным хозяином замка. — Да, к слову, я больше не верю женщинам, и если снова женюсь, то на роботе! — Яблонский оглянулся на жену и плотоядно ухмыльнулся. Пятая по счёту жена олигарха выглядела на миллион долларов и была похожа на одну из дорогих куртизанок прошлого века.

Пока ничто не напоминало весёлых именин, начинался обычный торжественный обед с переменой блюд, и Ирина, к тому времени изрядно проголодавшаяся, ела изо всех сил стараясь не показывать аппетит. Дубров сыпал шутками, Ирина улыбалась ему, ей было чрезвычайно любопытно, что же произойдёт дальше? Она интуитивно чувствовала, как ей повезло очутиться здесь — в замке опального олигарха, но это чувство фарта длилось ровно до того момента, пока в старинный зал не ввезли гроб. Шоколадный гроб в натуральную величину с лежащим в нём бисквитно-кремовым президентом России — натуралистично испечённым, в бледно-розовой глазури под цвет человеческой кожи и открытыми глазами…

— А-а-ахх! — раздался вздох, и Яблонский обвёл всех ликующим взглядом. Он успел одному ему известным способом, в мгновение ока, считать мысли каждого из присутствующих.

А Ирину внезапно, как обухом по голове ударило… Боже мой, подумала она, если сильные мира сего так суетятся, то что же делать ей? Она вдруг вспомнила, как недавно в её кармане звякали лишь тридцать пять рублей мелочью, и перестала внутренне сопротивляться всему происходящему вокруг неё. Она вдруг успокоилась как при просмотре чёрно-белого кино, которое смотреть необязательно, даже если телевизор давно включён. Её жизнь и эта жизнь — никогда не соединяться, так что же думать о ней больше, чем это требует её миссия?..

— Моя Олечка — семейный клоун! — разрезая голову президента на кусочки, веселился Яблонский в розовой рубашке с засученными рукавами и странным жабо, похожим на слюнявчик. Жена Олечка держала тарелку и хищно облизывала губки…

Шоумен Дубров отошёл подальше от опального олигарха и подмигнул Ирине.

— Не слабенькое зрелище, да?..

— Оскорбительная шутка! — услышала Ирина голос у себя за спиной. Она обернулась, сказать это мог кто угодно, но сквозь улыбки присутствующих понять что-то становилось всё труднее.

— Гадёнышшш!.. — шипел Яблонский, поедая президентский глаз…

В аэропорт Челси их вёз двухмоторный самолёт «Фалькон-900» Яблонского.

Агрессивное поле странного праздника мгновенно отпустило их, едва самолёт взмыл вверх. Хотелось быстрей улететь от заморочек сильных мира сего, хотя, разве такое возможно?.. Процент Яблонских примерно одинаков везде.

Ирина заснула на подлёте к Челси, и спала, когда самолёт «British Airways» прилетел в Москву. Уже через пару часов после прилёта Ирина входила в вестибюль дома Архидьяконова. Напротив Архидьяконова сидел бывший «космонавт» с весёлой свадьбы в Зубцове. «Значит, это он был вторым номером на ней? — поняла Ирина. — Не самая худшая компания».