Владимир Колычев - Ключевой инстинкт Страница 17

– Думаешь, это просто?

– А если я больше не ищу легких путей?

Отец качнул головой, внимательно глядя на Никиту. Не понравился ему пафос в столь серьезном вопросе. На пустом слове ничего нельзя построить. Нужны реальные, обоснованные предложения. С наскока столь важные дела не решаются. Уж лучше бы Никита просто денег попросил.

– Я уже много чему научился, и базу потяну без проблем.

– Металлобаза в Павелецке – сложная структура. Более того, это часть общей системы. Сломается одно звено, порвется вся цепочка.

– Назначь меня пока заместителем директора. Я буду смотреть, учиться.

– Заместителем? Если ты дашь слово, обещаешь смотреть и учиться, то я буду только рад тебе помочь.

– Значит, договорились?

– А почему у Трофима учиться не хочешь?

– Я же говорю, он меня подавляет.

– Душа на простор рвется?

– Ага!

– Ага, – передразнил его отец. – На просторе хорошо шашкой махать. Бизнес – это жесткие рамки, в них нужно с полной отдачей работать.

– Я постараюсь.

– А если будешь мешать? Трофим с тобой мучается, но он твой брат, поэтому и терпит тебя. Но директору металлобазы ты не брат, будешь раздражать его или даже бесить. Это может привести к срыву в работе.

– Я смотрю, вы только о работе и думаете! – вспылил Никита. – На меня вам всем наплевать!

– Тише. – Отец посмотрел на него с грустью.

Он и без того был невысокого мнения о сыне, а Никита своим нервным выплеском лишь подтвердил свою никчемность. Как можно доверить ему целое предприятие?

– Мне нужна своя фирма, и я должен быть в ней полным хозяином.

– А почему металлобаза?

– А что еще?

– Стройдвор, например. У нас только в Павелецком районе две точки.

– Что за стройдвор?

– Маленький строительный рынок с упором на металлопрокат. Можешь для начала попробовать.

– Там есть должность бухгалтера?

– Зачем это тебе? – спросил отец с таким видом, как будто уже знал ответ.

– Нужно.

– Я слышал, у тебя красивая секретарша.

– Не страшная.

– Шубу ей купил?

– В общем, да.

– Хорошо, я организую вам рабочее место. Дам команду, подыщу хороший вариант. А пока давай на завод.

Никита кивнул, поднимаясь с шезлонга. Пусть будет стройдвор, лишь бы подальше от Трофима. Да и от Ларисы. Получила шубу в подарок и проваливай. Никита будет работать с Марьяной.

Никита звонил требовательно, настойчиво. Марьяну раздражала его бесцеремонная напористость, она не хотела ему открывать, но Никита забарабанил в дверь. Этим шумом он мог привлечь соседей. Если это случится, пойдут разговоры.

Прежде чем открыть, Марьяна приготовилась остановить Никиту, если вдруг он решит вломиться в квартиру. С него станется.

– Что тебе?

– Я пришел к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало! – Никита засмеялся.

– Шел бы ты со своим солнцем!

– Что, даже чаю не попью?

Марьяна мотнула головой. Она хорошо знала этого придурка, поэтому готова была стоять насмерть, но не впустить его в дом.

– А зря. У меня к тебе предложение. Можно сказать, руки и сердца!

Марьяна продолжала смотреть на него, нахмурив брови, но в душе ее вдруг разгладилось. Предложение руки и сердца – это интересно. Если только он не фиглярствует, как обычно.

– Будем с тобой строительным рынком заведовать. Я директор, ты главный бухгалтер. Вместо зарплаты – процент от прибыли. Рынок хороший, деньги там приличные крутятся.

– Рынок?! – Она задумалась.

– Строительный.

– Зачем я тебе там сдалась?

– Тебе же нужна работа.

– А Лариса?

– Лариса – это вчерашний день.

– Почему?

– Потому.

– Я не буду с тобой работать.

– Почему?

– Потому! – Марьяна с силой закрыла дверь, и Никита не смог ей помешать.

Нужно быть полной дурой, чтобы согласиться на предложение этого похабника. Лариса – вчерашний день. Сегодня у него на повестке Марьяна. Она должна подписывать счета, а в перерывах заниматься кое-чем другим. Пока сама не станет вчерашним днем. Вот тебе и предложение руки и сердца.

Никита забарабанил в дверь, но Марьяна крикнула, что сейчас вызовет полицию. Как ни странно, это подействовало.

Но стоило ей заняться уборкой, как в дверь снова позвонили. На душе у нее накипело, и ей захотелось выплеснуть все на Никиту. Дверь она открыла с гневным выражением лица.

– Что такое?

Но за порогом стоял Трофим Степанович. Впрочем, Марьяна не спешила менять гнев на милость. Этот господин немногим лучше своего брата.

– Здравствуй, Марьяна! – Он улыбался так, как будто между ними ничего не произошло, Трофим вроде бы не обвинял ее в авантюризме и даже в мошенничестве.

Как бы то ни было, она поздоровалась с ним в почтительном тоне, впустила в дом, провела на кухню, предложила чаю.

– Я к тебе по делу пришел, – сказал Высоков, ослабляя узел на галстуке.

– Если насчет Глеба, то можете не говорить. Мы расстались. – Марьяна сначала сказала это и только затем спохватилась. – Вы не подумайте, что я цену набиваю. Впрочем, все равно.

– Я так не думаю. Поэтому и пришел. Ты не хотела, чтобы Глеб взял деньги.

– Не хотела.

– А я тебя обидел.

– Обидели.

– Я хочу извиниться.

– Нет, все правильно. В мире, где все продается и покупается, мое поведение выглядело нелепо. Я и сама это знаю и уже не осуждаю Глеба.

– Но вы же расстались. – Высоков кашлянул так, как будто у него запершило в горле.

– Он повел себя как трус. Этого я ему простить не смогла.

– Принципиально.

– Вы что-то хотели?

– Извиниться.

– Извиняйтесь. – Марьяна усмехнулась.

Он пришел, чтобы извиниться, но так и не сделал этого, как будто намерение могло заменить действие.

– Прошу прощения, – как-то не очень бодро проговорил Трофим и снова закашлялся.

– Все? – спросила она, поставив перед ним чашку чая.

– Еще я хотел бы попросить тебя вернуться на работу.

– Просите.

Высоков смотрел на Марьяну, восхищаясь ее наглостью.

– Прошу тебя вернуться на работу.

Марьяна и рада была бы вернуться на завод, но разве она игрушка, которую можно потрепать, выбросить на свалку, а потом взять обратно? Нет, не хочет она быть игрушкой. Да и поведение Высокова ей не нравилось. Он не раздевал ее глазами, но совсем не прочь был сделать это руками. Этот фрукт точно такой же, как и его похабный братец!

– Нет.

– Почему? – Высоков уже не восхищался наглостью Марьяны, он упрекал ее за это.

– Я уже нашла работу.

Марьяна не врала, она всего лишь преувеличивала. Тем более что Никита ждал ее согласия.

– Где?

– Никита сделал мне предложение. Он будет заведовать рынком, а я – работать у него бухгалтером.

– Никита?! – возмутился Трофим Степанович. – Сделал тебе предложение?!

– Он попросил подумать, но я уже все решила.

– Какой у него рынок? Что он там себе придумал?

– Не знаю.

– Это какая-то авантюра!

– Может быть.

– Ты согласилась?

Марьяна промолчала. Она все сказала, зачем толочь воду в ступе?

– Нет у Никиты никакого рынка! Он морочит тебе голову.

Марьяна молчала, давая понять, что им не о чем говорить. Ее нервная система спокойно выдерживала напряжение затянувшейся паузы.

Но не выдержал Трофим Степанович.

– Ладно, разберемся.

Он поднялся, и Марьяна молча проводила его до двери.

– Я тебя предупредил, а ты хорошо подумай, прежде чем дать ответ.

– До свиданья, Трофим Степанович!

Он глянул на нее так, как будто она выталкивала его за порог, и ушел. А Марьяна еще долго стояла у закрытой двери. Почему она такая дура?

Даже пепел может вспыхнуть огнем, если на него плеснуть бензина. Страсть к Ларисе перегорела, но угли еще не превратились в прах. Они пока теплились.

Лариса пришла на работу в короткой до неприличия юбке. Каблуки на ее туфлях были выше обычного. Ходила она на них как стриптизерша. Если барышня хотела добавить огонька в их отношения, то это у нее получилось.

– Ты сегодня секси, – сказал Никита, невольно обняв ее за талию.

И сама она вся из себя, и духи пахнут возбуждающе.

– Все как ты хочешь! – Она улыбнулась с поволокой во взгляде.

– Хочу?

– А разве нет?

Никита кивнул. Да, он хотел. Более того, у него вдруг появилось опасение, что их отношения с Ларисой доживут до зимы. Тогда придется покупать ей телегу.

– Хочу. – Он опустился в кресло, вытянул ноги на всю длину, расстегнул ширинку.

Лариса правильно все поняла. Облизнув его шаловливым взглядом, она потянулась к двери, чтобы ее закрыть. Но та вдруг распахнулась, и в кабинет вошел Трофим. От неожиданности Никита вскочил и стал застегивать ширинку.

– Телеграмму передаешь? – Трофим ухмыльнулся, с пренебрежением глянул на Ларису.

– Нельзя же врываться без стука! – возмущенно буркнул Никита.

– У себя на рынке будешь решать, как должно быть. Пока что я здесь главный.

– На каком рынке?

– А вот это я хотел у тебя спросить. Куда ты Марьяну бухгалтером зовешь?