Екатерина Островская - Путешествие по ту сторону Страница 17

Подошла официантка и протянула Лаптеву прозрачный полиэтиленовый мешочек, набитый пакетиками с растворимым кофе. Положила на стол сдачу:

– Я вам отдала все, что у нас было.

– Спасибо, – поблагодарил следователь, поднимаясь, – у вас очень уютно.

Регина занималась тем, чем должен был заниматься Верещагин, придя в «Симен энд К° интернешнл», – подготовкой внешнеторговых договоров. Но если Алексей подписал всего лишь один контракт, которого хватило с избытком, чтобы резко увеличить годовой оборот предприятия, то Регина подыскивала новых партнеров на обслуживание судов. Теперь супруги разговаривали дома и о делах тоже, хотя Алексею скоро стало казаться, что этой теме жена уделяет даже слишком много внимания. Но ей нравилась работа: она легко передвигалась и по дому, и по офису, разговаривала по телефону, обедала или ужинала с постоянным выражением на лице деловой сосредоточенности и еле скрываемого восторга.

Похожая на престарелую сову секретарша теперь считала, очевидно, что руководит фирмой именно Регина, и откликалась на ее зов мгновенно. На вызов же Алексея отвечала обычно:

– Сейчас, погодите минутку.

И эта ее фраза начала уже его раздражать. Однажды Верещагин не выдержал и отреагировал резко:

– Ни минуты и ни секунды не желаю ждать: немедленно зайдите ко мне, и по возможности бегом.

Старая сова тут же пожаловалась Регине, и в кабинет они вошли вдвоем. Минут через пять.

– Ты не хочешь извиниться перед пожилой женщиной? – поинтересовалась Регина.

– За что?

– За то, что разговаривал с ней грубо. За то, что…

– Погоди! – остановил жену Верещагин и посмотрел на секретаршу… – Устные замечания я вам уже делал, а сейчас объявляю выговор за несвоевременное выполнение приказов генерального директора. Подготовьте приказ о наложенном на вас взыскании и принесите его мне на подпись немедленно. В будущем, если вы хоть раз перепутаете кабинет вашего начальника с кабинетом дочери вашей подруги, я объявлю вам выговор с предупреждением об увольнении. Третьего раза не будет, учтите. А вам, Регина Эдуардовна, пора запомнить, что командую здесь я, потому что генеральным директором являюсь именно я…

– Недолго осталось, – бросила резко Регина и выскочила из кабинета.

Не прошло получаса, как новый приказ висел на доске объявлений при входе в офис.

На сей раз супруги домой возвращались порознь – Регина осталась на работе и появилась лишь к девяти вечера. За это время Алексей ей ни разу не позвонил и, когда жена вернулась, не поинтересовался, где та была все это время. В постель он тоже ложился один. И уже начал засыпать, когда услышал, как Регина осторожно пристраивается рядом. Потом почувствовал, как беззвучно сотрясается ее тело, понял, что любимая плачет, повернулся к ней и обнял со словами:

– Если хочешь стать генеральным директором в фирме отца – пожалуйста. А я уволюсь и найду себе другую работу.

Тогда она заплакала в голос.

На следующее утро Регина собиралась на работу дольше обычного. Поехать решили на одной машине, чтобы вместе и вернуться. Верещагин ожидал, поглядывая на часы, без раздражения и злости, понимая, что они уже не успевают к началу рабочего дня, а если попадут в пробки, то опоздают значительно. Но у него не было запланировано никаких встреч и переговоров, а потому Алесей терпел.

И все же, когда вышли во двор, почти побежал к машине. Жена садилась внутрь, когда двигатель уже работал. А едва ее дверца захлопнулась, он рванул с места и вылетел с парковки. Проскочил поднятый шлагбаум и повернул за угол, где уже была улица. Мимо летели машины, и Верещагин попытался пристроиться в поток, как вдруг что-то ударило в лобовое стекло. А потом еще и еще. Он взглянул и увидел три отверстия, от которых разбегались в стороны короткие трещинки. А тут же появилось еще одно.

– На пол! – крикнул Алексей жене, резко тормозя и включая заднюю передачу.

– Что это? – спросила Регина, когда машина въехала назад во двор. Хотя по ее лицу было видно, что она уже все поняла.

– Поднимайся в квартиру. Я скоро вернусь, и мы поговорим.

– Нет, я одна никуда не пойду, – прошептала она, – мне страшно.

И заплакала.

Верещагин со знакомым уже следователем Лаптевым сидели на кухне, а Регина в гостиной смотрела телевизор, чтобы хоть как-то отвлечься.

– Но хоть одно хорошо, – вздохнул следователь, – двумя подозреваемыми меньше.

– Кого вы имеете в виду? – не понял Алексей.

– Вашу жену и вашу тещу. Регина Эдуардовна не стала бы рисковать своей жизнью, а Бронислава Витальевна – жизнью единственной дочери. Удивительно, конечно, что ни одна из четырех пуль никого из вас не задела. Что ж, повезло. Со стройки, откуда были произведены выстрелы, до вашего автомобиля было чуть более четырехсот метров – расстояние вполне комфортное даже для не очень уверенного в себе стрелка: с хорошей винтовкой и оптикой промахнуться сложно. А все четыре пули пролетели аккурат между вами.

– Вы считаете, что нас хотели не убить, а только припугнуть?

– Нет, думаю, это было покушение. Тем более что все пулевые отверстия подтверждают – стреляли именно в вас. Сейчас наши сотрудники опрашивают всех находящихся на строящемся объекте людей. Возможно, что-то скоро станет ясно. К тому же там стоит камера видеонаблюдения. Думаю, оттуда в вас больше никто стрелять не будет. И все равно попрошу вас пока пожить где-нибудь в другом месте.

– Мы можем перебраться за город. Но ведь на работу все равно надо будет ездить.

– А может, смотаетесь на пару недель отдохнуть? – предложил следователь. – Куда обычно в это время едут богатые и успешные? На Канары? На Гавайи? Одним словом, отправляйтесь подальше куда-нибудь.

За дорогой почти в четырех сотнях метрах возводился жилой комплекс, на котором постоянно шли работы, даже ночью там светили прожектора и двигались стрелы подъемных кранов. Один из корпусов уже возвели под крышу. Как раз оттуда и стреляли. Но корпус, готовый к сдаче, был пуст. На площадке посторонние не появлялись. Во всяком случае, строители, в основном уроженцы Средней Азии, в один голос это утверждали. Кое-что дала видеозапись, которую дали просмотреть прорабу и бригадирам. В объектив попадали действительно только рабочие. Бригадиры, узнавая себя, восхищались увиденным, показывали пальцем на экран и смеялись. Не были опознаны только два человека, которых объектив зафиксировал подходящими на строительную площадку около семи утра и покидающими ее через пять минут после покушения. Обычные с виду работяги в спецодежде и с касками на головах, как и все другие запечатленные камерой. На стройку они вдвоем тащили на плечах рулон утеплителя, а обратно каждый нес ворох пустых грязных бумажных мешков. Мужчины шли не спеша и, даже уходя, не пытались ускорить движение. Увеличение изображения на мониторе ничего не дало – лиц было не разобрать, к тому же у обоих глаза прикрывали солнечные очки.

Только через день был найден свидетель, который вспомнил этих рабочих, когда те покидали стройплощадку. Он подтвердил, что заметил, как мужики выбрасывали пустые упаковочные пакеты. Кроме того, очевидец утверждал, что рабочие кое-что из мусора оставили себе, а именно… кейсы, что вызвало у него удивление. Потом оба подошли к стоявшей невдалеке «Нексии», открыли машину, сняли с себя спецовки и шлемы, положили их в пластиковые мешки, которые бросили в багажник, после чего уехали. Описать внешность этих людей свидетель не смог.

На следующий день Алексей позвонил в Узбекистан и переговорил с Бачиевым. Тот сказал, что в скором времени готов будет заключать новый контракт, и в конце разговора опять пригласил в гости.

– Я готов приехать хоть сейчас, – согласился Верещагин. – Отдохну, а заодно все обсудим и подпишем документы.

– Тогда жду, – спокойно произнес Бачиев. – Только предупредите заранее о дне прибытия, чтобы я мог встретить вас должным образом.

Верещагин заказал два билета и сообщил об этом Регине. К его удивлению, жена наотрез отказалась лететь в Узбекистан. Сказала, что отдохнула бы в каком-нибудь более комфортабельном месте, например, в Италии. Конечно, море еще холодное, поскольку сейчас конец апреля, но она никогда не любила валяться на пляже, но с удовольствием могла бы посетить Милан или Рим.

После этих слов Верещагин вспомнил про фотографии, которые видел на ее страничке в социальных сетях: на большинстве из них Регина позировала именно на пляжах. Спорить он не стал, просто сказал:

– Отправляемся в Ташкент вместе. А когда вернемся, можно смотаться в Италию. К Бачиеву мы летим вообще-то не отдыхать, а работать.

Вечером, накануне дня отъезда, Алексей заскочил к родителям. Пробыл там недолго, сообщил только, что отбывает по делам в Узбекистан. Мама неожиданно расстроилась, а отец попросил передать привет знакомым местам, которые он не раз наблюдал с высоты. Про то, что сына и невестку недавно обстреляли, родители не знали: Леша не говорил им об этом, так же как Регина не рассказала о нападении Брониславе Витальевне.