Чингиз Абдуллаев - И возьми мою боль Страница 17

— Завтра вытащим, — на прощание пообещал Адалят. — А насчет Ирады сделаем так. Я сейчас позвоню в Стамбул, попрошу, чтобы по факсу ее фотографии выслали. И раздам всем нашим людям. Пусть начинают искать. Прямо сегодня. Куда она могла пойти в Москве, как думаешь?

— Это я у вашей семьи спрашивать должен, — зло ответил Стольников, — вам лучше знать, куда она могла пойти. У нее ведь здесь ни друзей, ни знакомых.

Да и деньги она, наверно, не успела взять, когда с дачи сбежала. Вот и думайте, где она теперь может быть. Хорошо, если на нее какие-нибудь сутенеры не выйдут.

Адалят резко развернулся и с диким криком прижал Стольникова локтем к стене, наваливаясь всем телом. Оба телохранителя сразу достали оружие.

— Думай, что говоришь, — прошептал Адалят, — если такое случится, я пол-Москвы уничтожу. Голову обрею, есть, пить не буду, пока не отомщу. Если кто-нибудь нашу девушку тронет, хотя бы пальцем, я всех родных этого человека уничтожу, весь его род. Ты думаешь, это шутки. В семье Махмудбековых шлюх никогда не было. Ты думай, что говоришь.

— Отпусти, — убрал его руки Стольников, — я тебя предупреждаю, а ты кипятишься, — иногда он переходил с Адалятом на «ты». — Чем здесь стоять и мне угрожать, лучше мозгами пошевели, подумай, куда она могла деться. Я ведь серьезно говорю, девушка в Москве может пропасть запросто. Если у нее нет денег, где она ночевала вчера, где будет спать сегодня, что ела, почему не звонила? Все не так просто, Адалят, а ты из себя оскорбленного родственника разыгрываешь.

Слушая его, Адалят мрачнел все больше. Наконец он убрал руку и, закрыв глаза, прошептал:

— Жить не буду, всех родных сюда вызову, но девочку найду. Хотя бы тело ее, но найду. И клянусь Кораном, я не успокоюсь, пока не отомщу. Аллахом клянусь, могилами предков, жизнью своих близких. Пока не узнаю, кто на дачу напал и не отомщу, я из Москвы не уеду.

Стольников знал, какая это страшная клятва у кавказцев. Если мужчина начинал говорить так патетически, то это означало одно — он готов умереть. Он готов умереть, но сдержать данное при свидетелях слово. И теперь младшего брата Исмаила Махмудбекова могла остановить только смерть. Он сделал свой выбор и дал страшную клятву. Стольников мрачно наклонил голову.

— Давай не будем ждать до завтра, — предложил он. — Сколько людей ты можешь собрать прямо сейчас?

Адалят повернулся и что-то тихо спросил у одного из телохранителей.

Потом, услышав такой же тихий ответ, сказал:

— Прямо сейчас — человек двадцать-тридцать. А завтра хоть сто, хоть двести.

— Завтра будет завтра, — возразил Стольников, — у меня тоже есть несколько ребят. Давай я лучше поеду с вами, и ты Дашь мне ее фотографии.

Начнем поиски прямо сейчас, лучше нам не терять времени.

Его гость двинулся к лифту. Стольников достал свой пистолет и вышел следом. Уже в автомобиле Адалят осторожно дотронулся до его руки.

— Ты на меня не обижайся, — попросил он. — Думаешь, легко услышать такое про свою семью?

Стольников понял, что это своеобразная форма извинения, и молча кивнул.

Глава 9

Сотрудники Сабельникова разделились на три части. В отличие от милиции, они не стали ждать, пока найдут фотографию Ирады Махмудбековой. Имея в наличии всего лишь копию фотографии с паспорта девушки, специалисты СБК сделали компьютерную распечатку. Теперь каждый из сотрудников бюро имел изображение исчезнувшей девушки, что значительно облегчало ее поиски.

Были сформированы две поисковые группы. В первую, возглавляемую майором Чумбуридзе, вошли Двоеглазов и Айрапетян. Группа должна была проверить все гостиницы, все рестораны, все злачные места, куда могли бы привести девушку. И, наконец, обойти все места, где бывал ее отец. Разумеется, в первую очередь проверке подлежали квартира и офис компании Махмудбекова. Чумбуридзе раньше работал в московской милиции и неплохо знал город, что облегчало действия этой группы.

Вторая группа в составе подполковника Матюшевского, Рустама Керимова и Надежды Виноградовой выехала на дачу, чтобы начать поиски оттуда. Двоеглазов остался в отделе, обрабатывая поступающую информацию, в том числе по линии Интерпола, информационных центров ФСБ и МВД.

А материала оказалось действительно много. Исмаил Махмудбеков был слишком известным человеком, и не с лучшей стороны. Повсюду, где он бывал, за ним следили сотрудники Интерпола, уже давно интересующиеся личностью этого человека, чья лихорадочная деятельность давно вышла за рамки одном страны. Им оставалось только удивляться, что при таком обширном досье он все еще умудрялся оставаться на свободе, продолжая без особых проблем разъезжать по странам Ближнего Востока и Европы.

Сам подполковник Сабельников в это время поехал в больницу к Махмудбекову, куда должен был приехать и Цапов. Было решено, что каждая из групп будет вести поиски всю ночь. Сотрудники СБК понимали ценность такого свидетеля, как исчезнувшая девушка.

Группа под руководством Матюшевского прибыла на дачу как раз в тот момент, когда там работала целая бригада криминалистов, составленная из сотрудников ФСБ и МВД. Пущенная по следу девушки собака довольно долго уверенно держала след, затем покружилась на поляне, где обнаружилась мятая трава, побежала дальше, к дороге. Там след и оборвался.

Разочарованные сотрудники вернулись на дачу и предприняли новый тщательный обыск, стараясь компенсировать неудачу в лесу. Но, кроме очень крупной суммы денег, найденных в валявшемся на полу мусорном ведре, ничего особенного обнаружить не удалось. Хозяин был слишком осторожен, чтобы держать на даче какие-либо документы, которые могли бы его скомпрометировать. За исключением целого арсенала незарегистрированного оружия, которое криминалисты находили в разных местах дома.

Сотрудники СБК старались не мешать своим коллегам, лишь наблюдая и фиксируя их действия. Виноградова решила обойти соседей, а Матюшевский и Керимов спустились во двор, чтобы еще раз пройтись по предполагаемому маршруту бегства девушки.

— Вы представляете ее состояние, — возбужденно говорил Рустам, — девочка приехала сюда с отцом и вдруг попадает в такую переделку. Да она вообще могла потерять разум. И наверняка эта женщина, которая погибла у калитки, показала ей, куда бежать.

— Сторож говорит, что они побежали туда вдвоем, — задумчиво сказал Матюшевский.

— Наверно, они спустились отсюда, — предположил подполковник, показывая на лестницу, — с той стороны они спуститься не могли, там в это время наверняка все было перекрыто огнем. А здесь, видишь, почти нет пулевых отверстий. Значит, их не видели, когда они спускались.

— Да, — согласился Рустам, — они прошли вдоль бассейна и вышли к калитке. Но почему тогда они замешкались у калитки? Могли бы сразу сбежать.

— Может, калитка была закрыта, — предположил Матюшевский, — пока открыли, пока вышли, пока закрывали калитку, могло пройти время. И женщина просто не успела сбежать.

— Похоже на то, — кивнул Рустам. — Она, наверно, хотела закрыть за собой замок и не успела отбежать.

Они подошли ближе к металлической калитке. На ней были видны многочисленные следы пулевых отметин.

— Они стреляли в нее, — показал на калитку Матюшевский, — а замок здесь внутренний, его обычной стрельбой не откроешь, не собьешь. Поэтому девочка и успела убежать. Как бы там ни было, эта женщина пожертвовала собой, дав возможность Девочке сбежать отсюда.

— Ага, — невесело согласился Рустам, — это как раз нужно рассказать тем горе-газетчикам, которые будут писать об очередном витке русско-чеченской войны в Москве. Позвать бы всех этих сукиных детей сюда и показать, как русская женщина своим телом закрывала чеченскую девочку от автоматов бандитов. Я бы послушал, что бы они тогда сказали.

— Как будто ты не знаешь. Им платят, чтобы они так писали они так и пишут. За все платят.

— Не поворачивайтесь, — вдруг сказал Рустам, — по-моему, за нами следят.

— С чего ты взял? — шепотом спросил Матюшевский, чуть повернув голову.

— С соседней дачи. Двое молодых людей стоят и смотрят сюда. У одного, по-моему, бинокль.

— Может, это наши, — засомневался Матюшевский, — кто-нибудь из милиции или ФСБ.

— А почему они следят именно за нами? Они стоят так, чтобы их не было видно, — продолжал Рустам.

— Надя разве пошла не туда? — спросил Матюшевский.

— Нет, она пошла на другую дачу. Эта была закрыта. Нам сказали, что там никого нет. Хозяева уехали в Бельгию.

— Верно, — вспомнил Матюшевский. — Давай сделаем так: изобразим, будто мне нужно тебе что-то принести. Ты оставайся здесь, а я пойду в дом, попрошу кого-нибудь из ребят проверить, что это за молодцы.

— Нет, — возразил Рустам, — лучше вы здесь оставайтесь. Вы старше меня по возрасту, и им может не понравиться, что молодой остался, а пожилой пошел в дом.