Антон Леонтьев - Часовня погубленных душ Страница 17

– Мама, извини, пожалуйста, я не хотела… – начала Надя, но мама, сверкнув глазами, оборвала ее:

– Смотри, к чему привело твое любопытство – у отца инфаркт. Не дай бог, он умрет… Тогда его смерть будет на твоей совести!

Надя в ужасе взглянула на маму. Как та может говорить подобные вещи? Никогда еще она не видела родительницу в таком гневе.

– Ты же знаешь, что я не нарочно, мама, – промолвила Надя тихо. – Мне очень жаль, что так получилось…

– Тебе очень жаль, Надя? Если тебе в самом деле очень жаль, то забудь обо всем этом, – с упреком сказала мама. – И не мучь ни отца, ни меня своими неуместными вопросами. Что было, то прошло! И вообще, я считаю, тебе пока не стоит посещать его в больнице.

Женщина поспешно вышла из гостиной, а секундой позже хлопнула дверь. Надя поспешила следом и обнаружила, что мама заперлась в спальне. И ни за что не хотела выходить! Как ни старалась Надя, как ни уговаривала, та не реагировала на ее слова и не отвечала на просьбы.

И вдруг девушка поняла – мама заперлась у себя в спальне не потому, что обижена на дочь. Не потому, что считает ее виновной в инфаркте отца. И не потому, что Надя уж как-то особенно оскорбила ее своими замечаниями и расспросами. Нет, мама ушла к себе по той простой причине, что, находясь в спальне, с полным правом могла игнорировать вопросы Нади и не посвящать ее в перипетии давних событий, имевших непосредственное отношение к Насте, своей старшей, давно погибшей дочери.

– Значит, мама, ты наотрез отказываешься говорить со мной? – спросила Надя.

Снова не получив ответа, она оделась и покинула квартиру родителей. А по дороге домой мучительно размышляла о произошедшем.

Сегодняшний день полностью изменил ее жизнь. И не только потому, что у отца случился инфаркт. Она узнала, что у нее имелась старшая сестра, ставшая жертвой серийного убийца Онойко. Сестра, которую она была призвана заменить – в этом Надя уже не сомневалась. И если бы Настя не стала жертвой маньяка, родители точно не завели бы второго ребенка.

Выходит, своим появлением на свет Надя обязана смерти Насти! Ей сейчас так хотелось ненавидеть свою старшую сестру, которую она не имела возможности знать, однако она просто не могла ненавидеть ее. Да и за что, собственно, ненавидеть бедную девушку, которая в девятнадцать лет стала последней жертвой кровавого маньяка и чье тело до сих пор не найдено?

Заснуть в ту ночь Надя так и не смогла. Москву накрыла небывалая жара, даже ночью температура не падала ниже двадцати пяти. Но дело было вовсе не в аномальных метеорологических условиях. Ворочаясь в кровати, Надя все размышляла о Насте.

Как бы ей хотелось иметь старшую сестру! В детстве она завидовала тем детям, у которых имелись братья или сестры. И много раз маленькая Наденька просила родителей подарить ей братика или сестренку. Но только теперь она поняла, отчего ее невинные просьбы каждый раз вызывали гневную отповедь отца и слезы матери. Да, только теперь…

Какой была бы Настя, если бы не погибла двадцать пять лет назад? Наверняка у нее были бы сейчас собственные дети, возможно, уже взрослые…

Затем мысли девушки переместились на кошмарную кончину сестры. Умирать ужасно в любом возрасте, но ведь Настя умерла в девятнадцать лет! И не просто умерла, а была убита. Жестоко убита одним из самых жутких маньяков Советского Союза, проклятым дядей Крюком. Как же хорошо, что он давно получил по заслугам!

Тут Надя вспомнила статью в Интернете. Как же так? Выходит, что маньяк снова принялся за свое? Четверть века спустя после своей кончины? Совершеннейшая ерунда! Разумеется, это выдумки желтой прессы. Но ведь факт остается фактом – кто-то в Заволжске, родном городе ее родителей и старшей сестры, снова принялся за бесчеловечные убийства. Конечно, не дядя Крюк, а какой-то мерзавец, его кровавый подражатель. Только какая разница, кто именно…

Понимая, что так и не заснет, Надя встала, зажгла настольную лампу и включила компьютер. Часы показывали без двадцати три ночи. Была суббота. Это значило, что на работу завтра идти не надо, и она может позволить себе просидеть хоть всю ночь в Интернете. Ничего, утром можно будет подольше поспать.

Надя принялась просматривать информацию о дяде Крюке и его жертвах. Выяснилось, что в Интернете имелось предостаточно данных об убийце-нелюде. Существовало даже несколько сайтов, посвященных исключительно ему и его злодеяниям. На одном из них девушка обнаружила фотографии дяди Крюка, то есть Романа Андреевича Онойко. Мужчина лет тридцати с небольшим, заурядной внешности, с залысинами и глубоко посаженными глазами. Вроде даже симпатичный. Надя тотчас одернула себя – как она может так думать о человеке, убившем ее сестру и еще как минимум двадцать шесть человек, разрушившем семейную идиллию ее родителей?

Маньяка казнили жители Заволжска – взяли штурмом психиатрическую больницу, где его содержали, проверяя на предмет вменяемости, выволокли на берег Волги, облили бензином и подожгли. А затем маньяк, объятый пламенем, спрыгнул с высоченного обрыва в реку.

Надя вспомнила: отец, кажется, обмолвился, что сам присутствовал при смерти монстра. Да, да! Причем с канистрой в руке! Неужели… неужели отец принимал участие в казни Онойко? И облил его бензином, а потом поджег? Выходит, ее отец – убийца, пусть и жестокого маньяка?

Ни один из участников расправы над маньяком не был задержан и не понес наказания. Власти желали скорейшей стабилизации обстановки в Заволжске, и если бы те, кто учинил над Онойко расправу, предстали перед судом, это наверняка привело бы к настоящему бунту. Поэтому по официальной версии дядя Крюк покончил жизнь самоубийством, сиганув с тридцатиметрового обрыва в Волгу. Но его тело, несмотря на широкомасштабные многодневные поиски, так и не нашли.

Имелся на сайте и список жертв, и последней в кошмарном перечне значилась Анастасия Панченко. Здесь была и ее фотография, верно, полученная владельцами сайта от одного из одноклассников девушки. Со снимка на Надю смотрела юная школьница, чрезвычайно похожая на нее саму.

Надежда тяжело вздохнула. И почему родители столько лет держат в тайне страшную историю гибели своей старшей дочери? Не верилось в то, что хотели защитить, оградить от ужасной правды младшую. Неужели они любят погибшую Настю больше, чем ее, Надю? Эта мысль была для девушки горше всего.

Выдвигалась в Интернете и версия, что дядя Крюк на самом деле тогда вовсе не погиб, а каким-то невероятным образом остался в живых. Однако Надя считала иначе: нет, это ерунда. В подобной ситуации никто бы не смог выжить, в том числе и злобный серийный убийца. Ведь его тело было объято пламенем, а затем он спланировал с высоченного утеса в Волгу. Конечно же, Онойко скончался, причем его смерть, по всей видимости, была весьма мучительной. Как и смерть его жертв…

Надя легла спать, когда уже рассвело, и еще долго ворочалась. Наконец сон сморил ее. Снилось ей что-то непонятное, тревожное, и проснулась она с бьющимся сердцем, чувствуя жажду. Телефон разрывался. Девушка взяла трубку и услышала голос мамы:

– Это я, дочка! Всю ночь думаю над тем, что произошло. И над тем, что ты сказала. Думаю, тебе надо кое-что знать. Ты должна съездить на дачу и заглянуть в комнату на чердаке. Ключи я тебе дам.

В их дачном доме действительно имелась под крышей комната, всегда, сколько себя помнила Надя, закрытая на ключ. Она никогда не бывала там. А в детстве, дергая дверную ручку, воображала себе невесть что – к примеру, будто там, внутри, притаилось чудовище. Или хранится сокровище.

Надя много раз задавала родителям вопрос о том, что находится в комнате, однако каждый раз получала ответ, что там только старая мебель, более ничего. А ключ они давно потеряли.

Приложив глаз к замочной скважине, девочка разглядела полинявший темно-красный ковер, а также часть деревянной стены. И решила: родители правы, ничего сногсшибательного внутри нет. И со временем Надя перестала думать об этой комнате, ее интерес улетучился.

Но вот теперь мама сама предлагала заглянуть туда. Наверняка это каким-то непостижимым образом связано со всем произошедшим! Поэтому Надя сразу отправилась на квартиру родителей.

Мама вручила ей ключ. На вопрос о том, как дела у отца, заметила:

– Не думаю, что сейчас подходящее время, чтобы тебе навестить его. Подожди несколько дней. И ты, и он должны прийти в себя.

Надя не стала ничего спрашивать. Просто поехала на дачу, расположенную на берегу Истринского водохранилища. Родители проводили там лето, а иногда большую часть осени. Отец частенько бывал на даче и зимой.

Девушка вошла в пустой дом и вдруг ощутила страх и некую враждебность, исходившую от него. Раньше она ничего такого не замечала. Или сейчас у нее разыгралось воображение? Надя поспешила подняться по скрипучей лестнице на второй этаж и оказалась около заветной комнаты. Сначала, по детской привычке, приложила глаз к замочной скважине – так и есть, за прошедшие годы внутри ничего не изменилось. Пол по-прежнему покрывал полинялый темно-красный ковер. Отчего мама настояла на том, чтобы она пришла сюда? Неужели там хранится что-то важное?