Бретт Холлидэй - Убийство на скорую руку Страница 17

– У вас были хорошие отношения с мужем?

– Само собой. Конечно, он приударял за девицами, да и я не оставалась в долгу, но у нас был очень хороший брак – что бы там ни говорили. Ему не раз приходилось сидеть, и не могу сказать, что я вела себя, как святая, когда его прятали за решетку. Сэм, сказала я ему, если уж ты собираешься настаивать на своем алиби, то скажи: с кем ты грабил эту станцию? Давай послушаем, что он скажет. Он сказал, что на этом парне уже висят два дела, и его имя нельзя называть, иначе он сядет до конца своих дней. Я говорю, это его вина, но Сэм уперся. Короче говоря, он сам завязал себе петлю на шее. Тогда я решила, что он просто хочет повесить на себя вооруженное ограбление, чтобы отделаться от убийства. Но его план не сработал.

– Сколько он заплатил своему адвокату?

– Суд разрешил воспользоваться частью денег из этих двадцати тысяч. Не слишком большой, я точно не помню. Теперь письмо. Если хотите знать, я один раз уже перерыла все вещи. В суде называлась сумма в триста тысяч: где же он мог спрятать остальные деньги? Я ничего не нашла. Недавно я снова принялась искать, и нашла письмо, подписанное каким-то Фредом, все смятое и грязное. Не знаю, зачем Сэм решил сохранить его – может быть, просто забыл выбросить? Письмо я помню наизусть. Фред, кто бы он там ни был, пишет Сэму, что ждет его такого-то и такого-то числа в одном из отелей в Мобайле. Он просит не опаздывать, потому-де, уже пригласил двух классных девочек. Дальше всякая чепуха про местные дела, приветы знакомым – поэтому-то я, наверное, и отложила это письмо в сторону. Все дело в дате. Письмо было получено за три дня до ограбления банка, и в нем написано, чтобы Сэм приехал в Мобайл через три дня после того, как получит его. Но дело в том, что год отсутствует, есть только число и месяц. Насколько я знаю, письмо могло быть отправлено в любом году, если только Сэм в это время не сидел в тюрьме. Но, прочитав письмо, я впервые подумала, что Сэм, вероятно, говорит правду. На очередном свидании я невинным тоном спросила его: давно ли он виделся с Фредом? Он спросил: с кем, с Фредом Милбурном? Правда, он тут же заткнулся и больше не сказал ни слова. Я навела справки о Фреде Милбурне: на нем действительно висят два дела.

– Он из местных?

– Из Южной Калифорнии, но у него нет постоянного места жительства. Я съездила в Мобайл и заплатила в отеле пять долларов за то, чтобы взглянуть на старый регистрационный журнал. Пустой номер. Ясное дело, ребятишки регистрировались под вымышленными именами. Я не эксперт, и Сэм за свою жизнь написал мне не так уж много писем, но я думала, что смогу отличить его почерк от других. Оставалось одно: найти Милбурна и помочь копам арестовать его за старые делишки. Я понимаю, сейчас это звучит жестоко, но я думала, что Милбурн привык ко всему и ему уже нечего терять.

Письмо и имя – с этим я направилась к Пэйнтеру. Любому копу интересно узнать: где скрывается парень, на совести у которого несколько дел? Но Пэйнтер не из тех: чтобы до него дошло, ему надо постоянно капать на мозги. Не пойму – тронутый он, что ли? Я дала ему неделю на розыски и возвратилась узнать, сделано ли что-нибудь, если вообще что-нибудь делается. Меня выставили вон. Я пришла на следующий день, и так повторялось каждое утро. Я им все печенки проела. Правда, дежурные уже не возражают, мы вроде как подружились.

– Почему вы обратились к миссис Хеминуэй?

– Она хорошенькая куколка, верно? Адвокат сказал, что без новых материалов он ничего не сможет добиться, и я терялась в догадках, как мне расшевелить Пэйнтера. Я увидела ее имя в газетах: она раздавала деньги на благотворительность, или что-то в этом роде. Что же, я тоже нуждаюсь в благотворительности. Мы с ней в одной лодке: она потеряла своего мужа, а я – своего. Она и ее папочка принадлежат к тем скромным налогоплательщикам, о которых почему-то много пишут в газетах,– или я ошибаюсь? Мы с ней потолковали по душам, и она согласилась помочь. Она села на шею Пэйнтеру, но, к моему великому изумлению, он обошелся с ней так же, как и со мной. Что толку быть богатой, спрашивается?

– Как вы думаете, по какой причине кто-то может желать ее смерти?

– Господи, мистер Шейн, да что вы такое говорите? – Шейн впервые увидел в ее глазах неуверенность, почти страх.– Сначала она была для меня просто именем в газете. И я хотела использовать ее, чтобы пришпорить Пэйнтера – почему бы и нет? Вдова и будущая вдова – какое восхитительное сочетание для прессы! Я и сейчас не отказываюсь от своей идеи. Но я не хочу, чтобы с ней что-то случилось по моей вине.

Не давайте себя одурачить, мистер Шейн. Само собой, она не раздает себя направо и налево, но если ей захочется, она может быть чертовски соблазнительной, уж поверьте мне. Поймите меня правильно, я делаю ей комплимент. Она умеет себя показать. Сначала я подумала, что Фред Милбурн мог оказаться замешанным в этой заварушке сегодня утром… Но с какой стати? Нет, тут дело в деньгах.

Шейн заглянул в свою чашку: там осталось только несколько капель. Он помотал чашку туда-сюда, но, поскольку кофе был растворимый, гадания не получилось.

– Я хочу задать вам деликатный вопрос, миссис Харрис,– сказал он.

– Можно просто Норма,– вставила она.– Особенно если вы собираетесь задавить деликатные вопросы.

– О'кей, Норма. Что вас в первую очередь интересует в этом деле – ваш муж или деньги?

Она рассмеялась.

– Вы полагали, что это может оскорбить мои чувства? Видите ли, иногда меня интересует несколько вещей одновременно. Если банк ограбил Сэм и я добьюсь пересмотра приговора, то у меня будет время узнать, где он спрятал деньги. Если банк ограбил кто-то еще, то я могу рассчитывать на вознаграждение за содействие полиции в поисках преступника. Поэтому я горячо поддержала Розу, когда она назвала ваше имя. Я знаю вашу репутацию – если такое признание не оскорбляет ваши чувства.

Насколько я могу судить, если на вашем пути возникают трудности, то вы не прибегаете к услугам Армии Спасения. Не подумайте, что я мечтаю о шальных деньгах – я реалистка. Я хочу получить премию от страховой компании и предлагаю вам поделиться поровну, если на основе моей информации вы добьетесь возвращения денег.

Шейн нахмурился.

– Это не означает, будто я хочу, чтобы Сэма посадили на электрический стул, – быстро добавила она.– Просто я думаю о своем будущем. Если Сэм выйдет на свободу, он опять примется за старое.

Шейн рассмеялся.

– Меня устроят и двадцать пять процентов,– сказал он.– Причем в случае, если я смогу освободить Сэма, а это в данный момент представляется весьма сомнительным, я передам эти деньги ему. Вы ведь не будете возражать, если деньги останутся в семье?

– Вы просто невыносимы,– сказала она.– Как насчет третьей части?

– Одну четверть. Надеюсь, вы понимаете, мы с вами делим страховые проценты с суммы, которой, возможно, уже не существует.

– Может быть. Если кто-то и способен вернуть эти деньги, то этот человек – вы. Норма Харрис встала из-за стола и расправила юбку. Обогнув стол, она дотронулась до плеча Шейна, наклонилась и поцеловала его в губы.

– Вы очаровательны, Майк,– сказала она.– Если хотите отдать кому-нибудь свои тридцать три процента, отдайте их мне, а не Сэму. Деньги его до добра не доведут. Он просто выбросит их на ветер.

– Двадцать пять процентов,– повторил Шейн.

Норма резко выпрямилась, скользнув грудью по его лицу.

– Черт побери, двадцать пять, так двадцать пять. Это не означает, будто я не думаю о Сэме. Здесь все взаимосвязано, и вы один из немногих людей, кто может это понять. Ну вот, теперь из-за вас я совсем сбилась с толку.

– Я просто сижу и пью кофе,– сказал Шейн.

– Ага. Сидите себе в штанах и пьете кофе. Как вы думаете, сколько мужчин сидело на этой кухне за последние три года?

– Вряд ли вам хочется, чтобы я ответил, Норма.

– Могу предположить, что вы скажете. В любом случае я буду глубоко оскорблена. Ладно, надеюсь, мы еще вернемся к этому вопросу. Но если мы собираемся делать деньги, то вам надо поторопиться.

Норма вернулась на свое место.

– Я нашла Фреда Милбурна,– сказала она.– За два дня я сделала то, что этот клоун Пэйнтер не смог сделать за две недели. Я обзвонила всех, кого можно, и спрашивала про Фреда Милбурна. Никто о нем не слышал, но я просила перезвонить мне, если вдруг появятся какие-нибудь новости. Сегодня утром мне позвонили. Фред Милбурн, оказывается, сидит в кутузке. Все это было бы смешно… в общем, за два года он умудрился собрать дюжину штрафов за парковку и аккуратно выбрасывал все уведомления в мусорное ведро. Ему дали тридцать суток, и сейчас он сидит в окружной тюрьме. Сегодня пошли двадцать девятые сутки, и хотя мне очень не хочется этого говорить, вам пора отправляться туда. Время не ждет.

– Минутку,– задумчиво сказал Шейн.– А Пэйнтер не проверял тот отель, в Мобайле? Он мог предъявить там фотографии Милбурна.