Михаил Петров - Гончаров попадает в притон Страница 17

У подъезда Александра Алексеевича Крутько, как и в первый раз, карапуз со своей подругой Наташкой играли в домик. Замок отремонтировали, и дверь была заперта. Мне не оставалось ничего иного, как сесть на лавочку, поджидая, пока кто-нибудь выйдет или войдет в подъезд, да наблюдать за варварской игрой детей. Впрочем, ждать пришлось не очень долго. Щелкнул замок, и из открывшейся металлической двери выплыла мамаша карапуза. Помню, неделю назад она яростно выбивала из меня пыль. Несмотря на мой новый наряд, она тут же признала во мне детоубийцу.

- Ах ты, сволочь, развратник, извращенец, опять сюда приперся. Я же тебя насквозь вижу!

- Ну что вы, я здесь по делу.

- Знаем твои дела. Шоколадки, конфеточки, а потом ребенка в подвал! Да? Говори, маньяк. - Она уже трясла меня за грудки. - В подвал, да? В подвал?

- В подвал, - согласился я, - только не детей, а вас, мадам.

В ее выпученных глазах переваривалась неожиданная информация. И я добавил масла в огонь:

- А может быть, зайдем к вам? В койке удобнее, и беру я немного, особенно с таких дур.

- А-а-а, - истошно-торжествующе заорала она. - Попался, маньяк, люди, помогите, насилуют!

- Чего орешь, дура, второго такого случая в твоей жизни не будет, подумай.

Я проскочил в открытую дверь и защелкнул замок на собачку.

На втором этаже я отыскал квартиру Крутько и деликатно позвонил. Вполне изучив меня через глазок, дверь открыла наконец молоденькая блондинка в пеньюаре с сигаретой в зубах и пороком, написанным на физиономии.

- Здравствуйте, - поклонился я, - разрешите войти, если я не потревожу ваше горестное одиночество.

- А вы кто?

- Гончаров Константин, товарищ вашего покойного мужа, тоже нумизмат. Примите искренние соболезнования.

- Не принимаю, но заходи, Константин... э-э-э...

- Просто Костя.

- Отлично, милости прошу, просто Костя Гончаров, у меня небольшой девичник, так что ваше присутствие будет как нельзя более кстати. Меня зовут Римма.

Она откровенно подмигнула и чуть приоткрыла без того прозрачный пеньюар. На неутешную вдову она была не похожа.

Несмотря на полдень, в комнате, благодаря плотным шторам, стоял полумрак и витал волнующий запах женщины. На диване в черное закрытом платье сидела породистая красивая самка и через соломинку тянула коктейль. Она была постарше хозяйки и, пожалуй, попьянее.

- Костя, - представился я ей.

- А я Катька. Бросай, Костя, свои кости, - заржала она, довольная своим остроумием. - Наливай, - она кивнула на раскрытую змеиную пасть бара, отдыхай.

- А где Жанка? - входя следом, спросила хозяйка.

- Пошла на кухню консерву открывать, мало ей того, что есть.

- Она ж на диете.

- Хрен ее знает. Хочу, говорит, лосося, и все тут. Дура баба.

- Ну, Костя, чем будете развлекать двух молодых симпатичных дам?

- Боюсь, что из меня плохой развлекалыцик.

- Не скажите. У любого мужчины есть нечто, чем можно развлечь даму. Не правда ли, Кэт?

- Не у всех, например, у моего эта развлекалка давно отсохла.

- А у моего была еще ничего. Вы слышали, Костя. Его тут замочили вместе с проститутками. Все бы ничего, да все монеты выгребли. Вы ведь знаете, какая у него была коллекция.

- Не совсем, Римма, Александр Алексеевич был человек скрытный. В основном интересовался коллекциями других.

- Да, тот еще жук. Но мне-то он сказал, что и детям и внукам достанется. Только вот детей у нас не предвиделось.

- А у меня есть дочка. Ее нужно воспитывать. А у моего козла из-под носа килограммов пять золота и платины увели. Что теперь делать?

- Работать пойдете, - успокоил я.

- Что-о-о? - в один голос взвыли вдовушки. - Работать? А что мы умеем, ты спросил? Мы кроме как... снимай штаны, покажем тебе наши университеты.

- Немного погодя, - мягко остановил я бурю негодования и страстей. Сначала дела, а потом...

- Смотри, какой деловой. Римма, а где же Жанка?

- На кухне же, говорю тебе. Жанка, иди скорей, дело будет. Жанка!

- А ее там нет! - через минуту сообщила удивленная хозяйка.

- Стерва, смылась по-английски, - резюмировала Катерина, - это у нее бывает. Все боится себя скомпрометировать. Та еще шлюха. Так какие у тебя к нам дела?

- Девочки, после ограбления у Александра Алексеевича должен остаться реестр коллекции. Меня от имени всего общества нумизматов просили... в общем, мы просим вас, уважаемая Римма, хотя бы на время дать его нам.

- А где он?

- Я не знаю, но вам-то это должно быть известно.

- Да нет его, пустой шкаф, ни одной монеты не оставили. А так бы отдала совсем. На кой он мне.

- Жаль. Катерина, насколько мне известно ваш муж тоже вел журнал приема больных. Не могли бы вы...

- Могу, - ядовито улыбнулась женщина черном, - позвонить в милицию, чтобы там поинтересоваться, с каких это пор нумизматы интересуются клиентами зубного техника. Звони, Римма.

- Не стоит! - зло прервал я не в меру подозрительных вдов. - Я сам оттуда, вот мое удостоверение.

- Пшел вон. Без тебя тошно. Думали, нормальный мужик, а тут мент. Римма, открой ему дверь.

Бесславно выдворенный из квартиры, я стоял у подъезда, не зная, что делать дальше.

Выскочивший вслед за мной мужичонка трясущимися руками подсчитывал наличность. Судя по огорченной мятой его физиономии, денег явно не хватало.

- Добавить, что ли...

- А есть?

- У дяди Кости всегда есть. Сколько?

- Пять "штук" не хватает.

- Вот тебе десять, только возьми хорошую. Жду тебя у соседнего подъезда. Ты здесь живешь?

- Так точно, командир. Я мигом.

Кажется, я еще не дошел до нужного подъезда, когда ханурик вернулся с товаром, стаканом и десятком палых яблок. Все это он вывалил тут же на скамейке.

- Открывай, - распорядился я.

- Сей секунд, дядя Костя, а ты откуда?

- От верблюда. Похмеляться будем или глазки строить? Не могу, душа горит. Давай, ты первый.

Мужик выпил и срочно закосел. Чтобы поддержать компанию, то же проделал и я. Дружно хрумкая зелеными яблоками, мы проникались друг к другу симпатией. В знак уважения он протянул мне мятую сигарету, и я с благодарностью закурил, решая, с чего начать разговор. И начал:

- Тебя как зовут?

- Виктор Гусенков, инженер-информатор, временно не работающий.

- А я мент, и тоже не работающий.

- Время такое, - шевельнув ушами, резюмировал Виктор.

- Паскудное время, - поддержал я наметившийся диалог.

- Хреновое, кругом сплошной грабеж и разврат, - согласился он.

- И убийства! - накалял я тему.

- Во-во, и в нашем подъезде одного какого-то туза хрякнули, но это ничего, не все коту масленица.

- Да слышал. Колотушкой по балде, вроде и баба с ним была.

- Это не его. Его-то Римка-шлюха отдыхала где-то. Тоже небось не одна развлекалась. Но ей-то простительно. Молодая еще, а он...

- Так, может, это она его и замочила, надоел, старый хрен, она наняла кого-нибудь, и того...

- Нет, Костя, если бы так было, она б грустная ходила, а Римка гуляет, веселится у всех на виду. Не ее это рук дело. Я слышал...

- Что ты слышал? - уцепился я.

- Да так, ничего. Давай еще по единому.

- Об чем разговор, Виктор? Надо будет, еще возьмем, чего нам терять-то, безработным. Твое здоровьице. Фу... А когда его грохнули?

- Ночью, часа в два, я как раз с похмела маялся, когда ему позвонили в дверь.

- А откуда же ты мог слышать?

- Так я через стенку живу, слышно даже, как он выключателем щелкает, не говоря уж про звонок.

- Ну и что дальше?

- Чего дальше, протопал он к двери, чего-то пробубнил, дескать, кого черт принес, а она так сладенько ему, мол, открой, дядя Саша, твоя птичка прилетела.

- Врешь ты все, Виктор, не было никакой птички. А молотил его один мужик, сначала его, а потом и любовницу. Сходи еще за одной, - я протянул деньги, да сходи в кулинарию, возьми нормальной закуски.

Мне нужно было побыть одному, чтобы переварить полученную неожиданную информацию. Дело это принимало совершенно иной, непонятный оборот. Из того, что я услышал, вырисовывались две не похожие друг на друга версии. Первая: Крутько был дома один, когда в дверь ему позвонили. Услышав знакомый женский голос, он открывает дверь, после чего получает в лоб. Женщина достает монеты и получает по лбу от своего сообщника. Могло быть так? Вполне. Но могло быть и иначе: звонок в дверь, Крутько лежит в постели с любовницей. Но на знакомый женский голос он все же открывает дверь и опять-таки получает дубиной. Потом таким же образом убийца расправляется с высунувшейся из спальни женщиной. А могло быть и так. Любовница Крутько, заранее договорившись с убийцей, проделывает старый и испытанный ход. Девочка заранее приходит к нумизмату, проводит с ним несколько приятных часов, а потом, слыша условный стук, впускает сообщника. Тот, сделав свое дело, решает, что лишний свидетель ему не нужен. Так и появляется раздетый женский труп. Три варианта. И если бы не моя тупость, один из них можно было бы отбросить хоть сейчас. Но, чтобы ознакомиться с протоколом осмотра и заключениями судмедэкспертизы, оказывается, господин Гончаров, нужен недюжинный ум.