Иван Дмитриев - Все стороны злосчастной медали Страница 17

— Да ты с ума сходишь, парень, — сказал Юстин, протирая глаза.

Я в этот момент заставил свои вернуться в нормальное состояние.

— Попробуй не сойти, в таких-то условиях, — сказал я, зачем-то поворачиваясь вокруг своей оси.

Не найдя причины разворота, я сел на матрас.

— Почему ты не взял нормальной еды? Скоро наступит предел насыщаемости, и придется…

— Тебя не удивляет, что я вообще так быстро тебя вытащил? — перебил меня Юстин, — Давай хоть без таких предъявлений, ладно?

Сон его явно улетучился далеко за пределы корабля. Злой хозяин "белой" фабрики ушел за перегородку.

— А сколько нам плыть? — спросил я так, чтобы он точно услышал.

Ответом было молчание. Потом знакомый бас грустно ответил:

— Двенадцать дней.

— Сколько, блин? — без тени радости спросил я, — Ты издеваешься?

— Прости, самое надежное, что было, — с наигранной улыбкой ответил Юстин, выходя из-за перегородки.

Двенадцать дней в железяке без света (фонарик — это не дело), нормальной еды и простора! Будь здесь книжка или журнал, время шло бы чуть быстрее, но в этом контейнере не было совсем ничего.

— И что, — я помедлил, потому что был растерян, — Что делать?

— Наслаждайся круизом, у тебя такого точно не было, — Юстин лёг на бок, а мне в эту минуту захотелось его задушить.

Вместо этого я пошел к дверям контейнера и стал на ощупь искать прогибающиеся места. Их не было.

— Что ты делаешь? — произнес Юстин, слегка повернув голову в мою сторону.

— Думаю, как выбраться отсюда на свежий воздух.

— Забудь, снаружи два замка со стойками во всю длину. А если и выберешься, куда дальше? Судно автоматизировано, а 20 человек экипажа вряд ли о тебе знают. Как ребенок… — он проворчал эту речь и отвернулся.

Я поднял голову вверх и с секунду проклинал ситуацию, в которой оказался. Ну, хотя бы лучше, чем в тюрьме.

— Не думаешь ли ты, что те, кто держал меня в тюрьме, связаны с наркотой? — спросил я.

— Исключено. Хотя, может, они крышуют своих. Но ты оказался просто удобным подставным, — тон голоса Юстина дал понять, что хватит вопросов.

Ладно. Оставалось еще одно звено цепочки людей, изучив которое, можно было бы почти спокойно коротать оставшиеся десять (или сколько?) дней. Бранн. Что же он задумал? Меня пугала не потеря места в компании, а скорее то, что он знал многое о моих подработках и пару раз тоже втягивался в дела. Хорошо, что я не храню ничего, что могло бы выдать мои контакты, на работе. Я вернулся на матрас.

Следующие дни проходили очень утомительно. С Юстином мы перекидывались всего парой фраз. Сначала надоели разговоры, потом — сон, а затем и мясо. Последние два дня я только пил воду и хрустел почти закончившим превращение хлебом. Больше всего хотелось в душ. Хотя мы придумали неплохую систему, которая его заменяла. Состояла она из частей коробок. Они быстро намокали, но так же быстро и высыхали, я не знаю, почему. Телефон Юстина давно сел, так что мы даже не могли знать, сколько еще плыть.

Когда-то всё кончается, и даже мучительное плавание в контейнере. Я лежал на матрасе (главное занятие последних дней) и вспоминал модели грузовиков, которые приносили мне большую прибыль. Внезапно я услышал шум, похожий на стук, он исходил откуда-то справа. Юстин тоже его заметил. Когда удары стали ещё отчетливее, он подошел к дверям. Когда на них отметился стук какого-то предмета, Юстин ответил двумя громкими ударами кулака. Через минуту задвигались стержни замков, и дверцы распахнулись. Такого яркого света я, пожалуй, и не помню. Глаза стали привыкать, но им это долго не удавалось. Наконец, когда Юстин жестом разрешил выйти, я вылетел, как пушечный снаряд, наружу. Я глотал свежий воздух всей грудью. Так по-идиотски, но так приятно. Никогда не думал, что чему-то простому можно так радоваться. Когда я начал осматриваться, Юстин подошел и, щурясь, спросил:

— Знаешь, где мы?

— Плевать, главное, не в контейнере, — полусерьезно ответил я.

— Порту.

— Далековато, — я даже не стал удивляться.

— Заедем в отель, потом за документами, и сразу на рейс.

— Куда летим?

— Я в Варшаву. Ты останешься в пункте пересадки — во Франкфурте.

— От которого мне еще больше пяти сотен пилить. На чём?

— Придумаешь сам, — ответил Юстин, протягивая мне сигарету.

По этим маленьким убийцам я тоже скучал.

Выбравшись какими-то обходными путями, мы поймали такси и поехали в отель. Юстин не пожалел денег на номер с двумя ванными комнатами, видимо, не захотев спорить со мной за первенство душа. Я провел под водой час или полтора, а потом мы заказали еду в номер. Юстин не был против мяса, чего не скажешь обо мне — я не ел ничего, кроме всякой салатной зелени. С одеждой получилось забавно. Старые вещи мы выбросили, и ходить, кроме как в банных халатах, было не в чем. Но кто не любит деньги? Мы вызвали обслуживание в номер и обрисовал и ситуацию. Через час по нашему заказу были получены новые рубашки и брюки. Хотелось остаться в этом комфорте подольше, но через два часа пора было на рейс. Увы, мы раньше покинули номер.

— Ты забыл о документах, — сказал Юстин, прочитав недоумение на моем лице.

— Посольство так быстро расправляется с бумажками? — поинтересовался я.

— Обижаешь, — ответил мой коллега, — У меня есть знакомый, который сделает всё за пару часов. Уже сделал.

Мы сели в такси и уехали куда-то на окраину. Я встретил взглядом типографское здание и спросил:

— Паспорт хоть не на туалетной бумаге напечатан?

— Обижаешь, — повторил Юстин.

По его просьбе я остался в такси, а он подошел к старенькой двери и постучал. Дверь открыл милый старик, который издалека казался карликом по сравнению с моим компаньоном. Улыбка старика и то, как он приветственно тряс руки Юстина, говорили о том, что он очень рад его видеть. Юстин же, как мне показалось, слегка откланялся и передал старику сверток, от которого тот (то ли из приличия, то ли почему-то еще) сперва отказался. Когда гроза западной границы вернулся, я сказал:

— Очень милый дед.

— Ага. Некоторым всё же удается уйти от картеля, — ответил Юстин слегка напряженным тоном, — В случае чего. Держи, — он передал мне мой паспорт, пряча свой в карман.

Я открыл документ и удивился — я будто держал в руках свой паспорт. Данные были старыми.

— Вот билет, — Юстин передал мне бумажку.

После этого мы отправились в аэропорт. Сидя за чашкой кофе, Юстин сказал:

— Выйди на связь, как доберешься. Если не получится связаться, жди моего звонка, — Юстин подвинул ко мне телефон, о существовании которого я раньше не знал.

— В чём соль? — удивился я.

— После прохода Виктора и постприключений на другом континенте дела, скажем, изменят ход. Для начала мне нужно объяснить своё отсутствие. Потом, — он помедлил, — Выровнять поток. Надеюсь, ты с этим тоже поможешь.

Я допил свой кофе и ответил:

— Конечно!

Юстин передал мне немного денег, и через некоторое время мы сидели в комфортных креслах авиалайнера, который всего через час доставил меня в пункт назначения.

Мы попрощались с Юстином, и я отправился в большой район города, чтобы использовать старую транспортную схему.

Около часа потребовалось, чтобы найти две машины одинаковой модели. Удачей было то, что они стояли почти на соседних улицах. Дождавшись вечера (я успел зайти в фастфуд и скоротать время в парке), я посетил магазин инструментов и запасся парой предохранителей и отверткой. Аккуратно сняв номера с двух этих машин, я прихватил регистрационный знак еще с двух других. Получилось так, что ни одна машина не получила своего номера, хотя на выбранной мною красовался знак с такой же модели. Это немного запутает полицию во время поисков, а камеры будут фиксировать другую машину.

Быстро расправившись с дверью "Опеля", я разобрался с проводами замка зажигания. Чтобы завести этот тарантас, нужно знать хитрую схему с предохранителями. Потеряв в борьбе с током два из трех, я заставил провода завести двигатель.

Дорога прошла без особых происшествий, хотя главным было то, что владелец имел дурной музыкальный вкус. Я почти сразу отправил в мусорку кассету с церковным пением.

Бросив машину в пригороде, я прошел пару кварталов и поймал такси. Наконец-то переночую в собственной постели!

Пройдя мимо места, где когда-то стоял "Бьюик", я погрустнел и стал подниматься по лестнице. Ко второму этажу до меня дошло, что ключи потеряны на непонятном этапе моих приключений.

Добравшись до четвертого, моего, блин, этажа я увидел на своей двери крест из полицейской ленты и печать на месте, где раньше был замок. Вот это уже интересно.

Глава 20. Капитал

"Подарочная" лента полицейского отдела заставила собиравшуюся расслабиться голову думать. Почему моя квартира снаружи выглядит, как место преступления? Что в ней произошло?