М. Маллоу - Пять баксов для доктора Брауна. Книга вторая Страница 18

— Ничего вам не сделается! — добавила бабуля Буддл.

Дверь хлопнула: молодой человек ретировался. А хозяйка повысила голос:

— Если завтра, — слышал? — если завтра не заплатите полной суммы за квартиру, вылетите у меня оба!

Д.Э. высунулся из комнаты.

— Заплатим! — пообещал он и поскорее заперся.

— Как вам не стыдно портить воздух, бессовестный вы старик! — донеслось из коридора голосом бабули Буддл.

— Ну конечно, глух, как тетерев! — отозвалась миссис Гейзер. — Это бесполезно, милочка.

— Старая псина, — бабуля Буддл проигнорировала «милочку». — Храпит, как паровоз, кусается и воняет!

— Но преданнее его, — прекрасным голосом отозвалась квартирная хозяйка, — вы не найдете!

М.Р. ввалился в пансион вечером, качаясь от борта к борту, додрейфовал до комнаты и так страшно измучил дверную ручку, что Джейк открыл изнутри сам, успев подхватить бесчувственное тело компаньона.

— Cэр! — ужаснулся он. — Ну, вы и набрались! Я вас первый раз вижу в таком состоянии!

М.Р. упрямо пытался лечь на пол.

— Я сам себя… ик!.. ой… сам себя первый раз вижу!

— Как же ты так назюзюкался?

— З-з-завязать знакомства!

— Какие знакомства, где?!

— Деловые! В баре «Ла Компарса»! Мы там с Козебродски в пок… ик!… в покер-р-р играли.

Содержимое его карманов не оставляло место сомнениям. Общий капитал компаньонов составлял теперь ровно четыре цента.

— Идиот на мою голову! — ужаснулся Джейк. — Ты зачем играть сел? Из тебя же игрок, как из дерьма пуля!

— Для… ик!…для представительства!

Д.Э. подхватил компаньона на руки, как барышню, дотащил до кровати. Бухнул на серое одеяло.

— Ну, — сурово вопросил он, — и как представительство?

— И ник-к-как-к! — покаянно икнул М.Р. — И ищ-що наххлынули! Из Фриско!

— Еще бы не нахлынуть, — мрачно сказал Д.Э. — Сколько народу без работы осталось. Так и что нам теперь…

Договорить он не успел, потому что пришлось бежать за тазом.

— Заткнись, горжетка драная! — услышал с лестницы искатель приключений.

В столовой звенели гвоздиками и колотили молотком.

— Старый вонючий перечник! — с достоинством отвечала миссис Гейзер.

Д.Э. спустился на первый этаж, в ванную, но и там было слышно прекрасно.

— Не смейте выражаться в моем присутствии, вы, мокрая пепельница!

— Не мешайте работать! — донесся голос Козебродски.

Но его не слушали.

— Старая пердунья!

— Сам пердун!

— Какие нежности, — пробормотал искатель приключений, захлопнул дверь ванной и побежал спасать компаньона.

Глава одиннадцатая

Трагические события

Вот, например, миссис Морган, — вещал Д.Э. за утренним кофе без завтрака. — Племянница недвижимого магната. Мечтает похудеть, говорят.

— Половина Дамского Клуба, — не остался в долгу М.Р., — мечтает выйти за сына сенатора Франка. Он как раз в прошлом году отстроился. Пижонский такой дом с колоннами. На Вашингтонстрит.

— Видел, — отозвался Д.Э. — Вторая половина Клуба наверняка мечтает о том же самом. Только не признается, на первую все сваливает. А какой-то Робинсон, представляешь, никак не решается сделать предложение этой, как ее. Ну этой, рыженькая.

— А, — догадался М.Р., — дочь продавца птиц, мисс Фик? Тогда этот твой Робинсон знаешь, кто? Племянник аптекаря. А что это он? Такая краля аппетитная, и так о нем отзывается. Втрескалась без памяти, по-моему.

Д.Э. сочувственно вздохнул.

— Стесняется человек.

— О! О!

— Да, — искатель приключений задумчиво созерцал на потолке муху. — Кто там у нас еще? А, вот, вспомнил: Менцель. Казначей и смотритель училищ. Мечтает стать председателем городского совета. Хотя у него, скорее всего, не получится.

— Ну правильно, — согласился М.Р. — Все уверены, что председатель Макферсон на второй срок пойдет.

— И от всего этого, — Д.Э. взял со стола исчерканное письмо компаньона (Дюк опять хотел написать родителям и опять не написал) и стал делать из него голубя, — никакой пользы. Насобирали мы с тобой сплетен по всей округе, хоть в Дамский клуб записывайся.

Компаньон согнулся пополам.

— Было бы смешно, — проворчал Джейк. — Кабы не было так груст… Эй, ты чего?

— Ничего! — простонал М.Р., разгибаясь и исчезая за дверью.

Спустя минуту Д.Э. прекрасно его понял, но было поздно. Искатель приключений заметался по комнате, проклиная апельсины, персики и все остальные фрукты, какие только есть на свете.

— Наконец-то! — прошипел Джейк, сталкиваясь в дверях с вернувшимся М.Р. и не сразу заметив газетный квадрат в его руке.

Д.Э. уставился на компаньона. Дюк молча сбросил пиджак, жилет, задрал рубашку. На все еще загорелом после китобоя животе алела сыпь.

— Это шанкр, — сказал Дюк. — Так я и знал.

Джейк рванул с плеч подтяжки.

— Повезло, — М.Р. жалко улыбнулся.

И добавил:

— Не хочется вас пугать, сэр, но… может, в общем, быть, что просто еще рано.

— А то, в синей банке? — непослушными губами выговорил Джейк, вспомнив конфузную процедуру, каждый раз предварявшую амурные удовольствия.

— В синей банке! — передразнил Дюк. — Похоже, твое «в синей банке» раз на раз не приходится. О Боже!

— Боюсь, дорогой компаньон, что уж к Нему теперь взывать бесполезно.

Дюк опять сунулся в газету.

— С девяти до пяти, с семи до восьми, по воскресеньям — с девяти до двенадцати.

Джейк вытащил часы Фокса: десять.

Была суббота, 21 июня 1906 года.

— Доброе утро, мистер Флинт! — медовым голосом пропела за дверью миссис Гейзер, которой полагалось быть совсем не здесь.

— Хорошо спали, мистер Флинт? — сейчас же спросила бабуля Буддл.

— Пошли в жопу, старые кошки! — отозвался часовщик.

— Быстро! — прошипел Д.Э.

Компаньоны выскочили в окно, спустились по деревянным столбам, поддерживающим террасу, и были таковы.

— И ничего такого, — шепотом бормотал Дюк.

Искатели приключений ерзали на стульях в приемной доктора Брауна.

— Ага, — отозвался Джейк.

— Может у нас — вон, на дверях просто «доктор» написано — может, у нас диспепсия.

— А что это?

— Расстройство желудка.

Д.Э. молчал.

— Я говорю, может у нас диспепсия! — не унимался М.Р.

— Ага.

— Может, вообще ревматизм! Нервы! Чахотка!

— Ага.

— Что ты все «ага», да «ага»! — возмутился Дюк. — У тебя просто истерика!

— Знаешь, — медленно выговорил Д.Э., — если окажется, что да, я, наверное, застрелюсь.

Некоторое время компаньоны молча смотрели друг на друга.

— А я как же? — моргнул М.Р.

— Ты тоже застрелишься.

Д.Э. посмотрел на ошеломленного компаньона.

— Нет, — поправился он. — Грохнем друг друга. Ты меня, я тебя. Одновременно.

— Ты что, — спросил Дюк, — дурак, что ли?

Компаньон трагически молчал.

— Вот этот наверняка сифилитик, — М.Р. секретно сделал бровями в сторону хилого прилизанного субъекта, с независимым видом прохаживающегося мимо окна.

— Ага, — подтвердил Д.Э. — А вон у того рожа развратная.

— Пожалуйста, заходите! — послышался голос из кабинета.

Опрятный старик, обладатель развратной рожи, неторопливо поднялся со своего места. Джейк сглотнул и позеленел. На противоположной стене висели большие стенные часы. Стук маятника вгонял бы в сон, если бы не висевшее в воздухе тревожное ожидание.

Наконец, старик вышел и все так же не спеша покинул приемную. Дверь кабинета пригласительно приоткрылась.

— Пожалуйста, заходите! — раздалось изнутри.

При этих словах Д.Э. побелел. Так, что Дюк испугался: а ну, как грохнется в обморок, да прямо здесь. Прилизанный прекратил променад и скрылся в кабинете. Из-за двери слышался его высокий взволнованный голос. Слов было не разобрать. Д.Э. тоже посмотрел на компаньона. Увидел застывшее лицо, на котором панически торчал нос, и быстро закрыл глаза. Просидел так неизвестно сколько, пока не подскочил от щелкнувшего замка.

Из кабинета, ни на кого не глядя, вышел прилизанный. Торопливо двинулся к дверям, смешно выбрасывая ноги в блестящих туфлях с острыми носами. М.Р. глубоко вздохнул, и встал.

Джейк проводил его взглядом. Стрелки часов двигались так медленно, как будто какой-то гад специально приклеил их к циферблату.

Когда Д.Э. Саммерс уже начал подумывать, не махнуть ли на это дело рукой и не смыться ли дожидаться компаньона на улицу, дверь кабинета открылась, и вышел Дюк. Д.Э. понял, что встать со стула не сможет никогда, но М.Р. хмуро махнул рукой, и искатель приключений, сам не поняв, как это произошло, уже подпирал спиной закрытую дверь, не решаясь сделать ни шагу в сторону поднявшегося навстречу доктора.