Керен Певзнер - Смерть саксофониста Страница 18

- Он любил Диану?

- И это тоже. Но, в основном, он очень надеялся на Руби. Что он, зря бегал по политическим тусовкам, романсы перед пенсионерами в клубе пел? А потом предлагал голосовать за Вольфа. И тут такой облом!

- Да, я помню, - мечтательно проговорила Фира. - "Калитку" пел. И "Тум, балалайка"...Очень у него душевно выходило.

- А как Лева отнесся к тому, что его пригласили петь на свадьбе? спросила я. - Наверное, отказывался?

- Ничуть, - покачал головой Вениамин и скривился от боли. Фира тут же вскочила и принялась поправлять на нем шлем танкиста, что было совершенно излишним. - Леон сказал, что работа есть работа, и согласился сразу. А вот я мог бы и не присутствовать на свадьбе.

- Как это? - удивилась я.

- Очень просто, я уже рассказывал об этом полиции. За пару дней до свадьбы мне позвонили на сотовый телефон и предложили покинуть свадебный зал перед вторым исполнением "Рапсодии в стиле блюз".

- А кто звонил? Мужчина, женщина? Номер запомнили?

- Не знаю. Голос был такой низкий, неопределенный. Мог вполне принадлежать кому угодно. А определитель номера не сработал. Наверное, звездочку нажали.

Я кивнула. Телефонная станция предоставляла такую услугу: если перед номером нажать кнопку со звездочкой, на другом конце у абонента не срабатывал определитель номера. Что поделаешь, действие равно противодействию.

- И вы согласились?

- Нет, хотя соблазн был. Мы получаем за выступление по 250 долларов каждый. А тут мне преложили в десять раз больше... Только за то, чтобы уйти.

- А почему вы не согласились, раз соблазн был?

- Черт его знает! Ребят подводить не хотел. Крысой выглядеть... Если бы мне сказали вообще не приходить, я бы подсуетился, замену нашел. Но с половины мероприятия? Это же полные кранты! Правда, в конце концов все так и получилось...

- Но ведь звонок из "больницы" раздался именно тогда, когда вас просили уйти со свадьбы. Вы не заподозрили подвоха?

- Ну, что вы! - горячо ответил он. - Речь шла о маме!..

Видно было, что наш разговор утомил Вениамина. Он откинулся на спинку скамейки и закрыл глаза. Я встала.

- Спасибо, Веня, не буду вас больше мучить. Выздоравливайте.

Он вздохнул:

- Спасибо. Не знаю, как теперь к работе приступлю. Да и диск с композициями пропал. Теперь заново писать придется.

- Какой диск?

- В машине у меня был компакт. Я его записал накануне, полгода сочинял, а недавно купил райтер, устройство такое для записи. И перегнал все мелодии на диск. Они у меня много места в компьютере занимали. Потом я их из компьютера стер, а диска в машине после аварии не оказалось. Жалко...

Фира захлопотала над ним как квочка.

- Лерочка, ты торопишься, иди, я сама приеду. Идем, сынок, ляжешь...

Мне ничего не оставалось, как распрощаться.

x x x

Наш заморский друг тем временем набирал обороты. Суперфину удалось за две недели объехать полстраны, поучаствовать в благотворительной конференции, дать интервью местной газетке и многое другое. При этом каждый вечер неизменно он водил Элеонору обедать в очередной ресторан. У него собралась внушительная куча спичечных коробков с рекламой гостиниц. Уже можно было говорить о коллекции.

- Нет, я устала, положительно мне не до выходов по вечерам. В конце концов у меня изжога от маргарина! - говорила Элеонора, сидя дома в глубоком кресле с прижатой ко лбу рукой. - Дарья, подай мне соду.

Отпив со страдальческим видом глоток, Элеонора поморщилась и продолжила свои жалобы:

- Я все понимаю, страна наша прекрасная, сплошные памятники старины, но я уже на износе. Неужели у них в Америке все такие живчики.

- Вот, Даша, заварила ты кашу, - вырвалось у меня.

- А давайте я ему скажу, - предложила Даша.

- Ни в коем случае! - встрепенулась Элеонора. - Мы же культурные люди! Человек рассчитывает на наше гостеприимство, и поэтому ему должно быть приятно в нашем обществе. Кстати, завтра вечером мы идем в гости к Тишлерам. У Беньямина Тишлера день рождения.

Мне стало не по себе. Их новоиспеченный родственник недавно погиб такой странной смертью, а они устраивают праздники.

- И вы пойдете? Вы же сами сказали, что устали. И потом, они должны были быть в трауре!

- Нет, Валерия, ты все преувеличиваешь. Траур закончился позавчера и Тишлер сбрил бороду. А день рождения у него был на прошлой неделе, Элеонора поднялась с кресла и подошла к окну. - Они не справляли, чтобы не нарушить траур.

Неужели прошло тридцать дней с того вечера! Время летит со скоростью метеорита.

- А вот и Денис возвращается с работы! Даша, будем накрывать на стол.

За обедом мы спорили о том, удобно это или нет праздновать день рождение через месяц после трагической гибели пусть недавнего, но все же родственника.

- Кого мне жаль, так это тетушек Вольфа, - сказал Денис, сосредоточенно срезая мясо с куриной ножки, - они за ним жили, как за каменной стеной, а теперь агентство "Тодес" разваливается на глазах, я вчера заходил к ним. Старушки грустят, страховки перепутаны. Нет, я обращусь к другому агенту. И ведь не я один...

- Значит, убийца - агент-конкурент! - невольно вырвалось у меня.

Все, как по команде, повернули головы и посмотрели на меня.

- Ты опять? - укоризненно заметил Денис. Он лихо расправился с ножкой, оставив на тарелке лишь голую косточку.

- Ищи того, кому это выгодно, - мне не понравился собственный оправдывающийся тон. - Тем более, что в этом занюханном Кирьят-Шенкине ох как нелегко выжить в условиях жестокой конкуренции.

- Ой, мамочка, тебя послушать, так все лавочники друг друга перерезать должны, - вставила моя разумная дочь.

- Ничего не должны! - парировала я. У каждого лавочника свой ареал. К ним из другого района за молоком в десять вечера никто не пойдет. Если они и захотят что-либо сделать, так подожгут супермаркет. А от убийства у них клиентов не прибавится...

- Мам! А я вчера мимо "Космоса" проезжала, так он закрыт. Там пожар был.

- Вот, пожалуйста... - я приняла слова дочери как лишнее доказательство своей правоты.

"Космос", огромный супермаркет, по которому можно было блуждать часами, был построен на выезде из Ашкелона, и с его открытием появилась присказка: "Он сказал: "Поехали!"". Новоявленные Гагарины толпами бродили по суперу, набивая брюхо никелированных колясок разной снедью на неделю.

Там можно было купить все: от хлеба и молока до верхней одежды и компьютеров. Если брать много, то можно было получить ощутимую скидку, подарки и даже выиграть в лотерею полет в Таиланд. Рядом располагалась обширная стоянка и променад с кафетериями. Так что бедным лавочникам, действительно, надеяться было не на что. Мне на память пришел один из романов Эмиля Золя, из эпопеи "Ругон-Маккары" о таком же монстре-магазине, душителе мелкого частника и предметом эротического обожания женского населения Парижа.

Мои размышления прервала Элеонора:

- Валерия, вечно ты криминал ищешь. Причем тут владельцы мелких магазинов? Проводка где-нибудь перегорела или еще что-нибудь прозаическое...

Денис отложил в сторону вилку и улыбнулся:

- Тем более, что Тишлер принимал участие в его строительстве. Тебе это ни о чем не говорит, дедуктивная ты наша?

Это было уже слишком. Я прямо задохнулась от негодования.

- Хватит вам надо мной смеяться! Да, у меня не хватает выдержки не лезть туда, куда нормальный человек носа не сунет. Но я же, в конце концов, оказываюсь права. Ты вспомни!

- Мамочка, да не злись ты так, - Дарья пыталась сбить пламя, - Денис шутит, никакая ты не дедуктивная.

Взрыв хохота потряс нашу маленькую компанию. Элеонора тряслась от смеха, вытирая слезы. Моя злость куда-то испарилась, а Дарья сидела, переводя взгляд с одного на другого.

- Денис, объясни мне, что это вы?

- Все в порядке, Дашка, все хорошо. Мама не дедуктивная, ты права, - он потянулся ко мне и влепил мне звучный поцелуй в щеку.

В разгар веселья в дверь позвонили, и в столовую вошел Суперфин. В руках он держал красочный пластиковый пакет с надписью "Космос". Увидев это, мы снова зашлись от смеха.

- О! Рад вас видеть, - сказал он, недоумевая, что может быть причиной столь бурного веселья. - Элеонора, у вас божественный цвет лица.

Эдвард порылся в свертке, и на столе оказались баночка красной икры, полоски лосося в вакуумной упаковке, бутылка полусухого вина и роскошная роза. Розу он немедленно с изящным поклоном преподнес Элеоноре.

- Скажите, Эдвард, - осведомилась моя дочь вполне невинным голосом, вы эти продукты в "Космосе" купили?

- Да, - кивнул он.

- Так он же сгорел!

- Нет, только отдел постельного белья. Там стоит загородка. А что? спросил он. - Вам нужно было постельное белье?

- Нет, спасибо, - серьезно ответила Элеонора, - у нас есть.

Воцарилось непривычное молчание. Денис встал, вытер губы салфеткой и сказал:

- Собирайтесь, дорогие дамы, я отвезу вас домой.

- Что, уже? - заныла Дашка.

- Уже. Про школу вспомни.