Чингиз Абдуллаев - И возьми мою боль Страница 19

— Ты кто такая? — удивленно спросил парень. — Что ты здесь делаешь?

Ирада испуганно молчала.

— Кто это такая? — спросила девушка, обращаясь к парню. — Что она здесь делает?

— А я откуда знаю, — пожал плечами парень. — Наверно, просто залезла сюда поспать.

— И как она узнала, где вы держите ключ? — ядовитым голосом спросила девушка. — Или ты сам ей отдал второй ключ?

— При чем тут я? — зло огрызнулся парень. — Я сам ее первый раз вижу.

Ты кто такая? — снова спросил он. — Откуда ты свалилась на нашу голову?

Ирада все еще молчала, напуганная внезапно появившимися людьми. Она взглянула на часы. Было уже половина шестого.

— Ты что, язык проглотила? — взяла инициативу в свои руки девушка. — Тебя спрашивают, что ты здесь делаешь? Она, наверно, воровка, залезла сюда, чтобы вас ограбить.

— Я не воровка, — возразила Ирада.

— Немая заговорила, — обрадовался парень. Они были примерно ее возраста.

— Сам ты немой, — обиделась Ирада. — Меня сюда привел хозяин дома.

Альберт Петрович. И бутерброды купил. Я его жду.

— Ну-ну, — выразительным голосом произнесла девушка, посмотрев на парня, — значит, этот тип еще и рога наставляет твоей матери. Я всегда тебе говорила, что в тихом омуте черти водятся. А ты мне сказки рассказывал про его ночные дежурства. Видишь теперь, какие у него дежурства. Он молоденьких девочек к себе домой привозит и бутерброды им покупает.

— Зачем вы так говорите? — возразила Ирада. — Он хороший человек, только сильно уставший.

— Как это ты узнала, что он был уставшим? — ядовито поинтересовалась девушка. — Притон здесь устроили. Решила денежек с него сорвать побольше?

Только напрасно. Он у нас голый. У него, кроме этой дачи, ничего нет. И мозгов, видимо, совсем нет, если с такой дешевкой, как ты, связался.

— Не правда, — закричала Ирада, — он хороший и добрый. А ты гадкая, гадкая и злая девчонка. У тебя только гадости на уме. Ты сама, наверно, такая, поэтому обо всех только плохое думаешь.

Она даже не подозревала, как точно попала в цель. Сын второй жены Альберта Петровича был далеко не первым ее ухажером. И если для него это было первое романтическое увлечение, ТО для нее, прошедшей огонь, воду и медные трубы, это было очередное увлечение «чистым парнем». К тому же при удачном стечении обстоятельств можно было и замуж выскочить. Именно поэтому ее так разозлили слова Ирады.

— Ты меня еще поучи, шлюха грязная, — перешла она в наступление. — Я тебе покажу, как в чужие постели забираться. Вон отсюда, дрянь такая! Вон, вон!

Выкрикивая ругательства, она бросилась к Ираде, но ее удержал парень, не давая ей добраться до лица незнакомки.

— Хватит, хватит, — уговаривал он свою спутницу, — а ты уходи, — крикнул он Ираде, — нечего тебе здесь делать. Ну хватит, Лиля, не нужно так нервничать, — уговаривал он девушку.

— Выгони ее, Коля, выгони к черту! — кричала Лиля, пытаясь дотянуться до лица ненавистной ей девушки.

— Уходи! — закричал Коля, и только тогда Ирада выскочила из комнаты и бросилась из дома.

Не разбирая дороги, она побежала к автобусной остановке и, когда подошел автобус, быстро забралась в него, надеясь убраться подальше от этой визгливой девчонки, так неприятно вторгшейся в ее жизнь. Автобус шел очень долго. Был конец рабочего дня, и многие люди возвращались с работы — здесь располагав лось сразу несколько крупных заводов. Может, поэтому здесь и не было элитных дач, а всем желающим выдавали лишь небольшие участки. Люди возвращались домой злые, голодные и уставшие. Многим из них месяцами не выплачивали зарплату. И водитель, сидевший за рулем, даже не думал напоминать им об оплате за проезд. На этом маршруте не появлялись контролеры, прекрасно зная, что многие пассажиры и так ищут любую возможность выместить на ком-нибудь свое зло.

Поэтому на девушку, забившуюся в угол, никто не обращал никакого внимания. Автобус наконец остановился у конечной станции метро. Пассажиры потянулись к выходу. Ирада тоже вышла, не зная, куда идти и что ей делать. Было уже около семи часов вечера. Она огляделась. Вокруг спешили люди. Войти в метро она не могла, у нее не было денег. Она снова оглянулась и пошла по улице, сама не зная, куда именно идет.

Ей снова захотелось пить. В этом пыльном и душном городе ей все время хотелось пить. Но у нее не было денег. Она с сожалением вспомнила о бутылке воды, оставшейся на даче. Нужно было взять ее с собой, подумала девушка. Она даже хотела повернуться, чтобы отыскать автобус, на котором она приехала, и вернуться на дачу. Но вспомнила, что не знает ни адреса дачного поселка, ни номера автобуса, на котором приехала. Мимо прошли двое мальчиков с мороженым.

Она сглотнула слюну. Ужасно захотелось есть. За весь день она съела только два бутерброда, а сейчас был уже восьмой час вечера.

Она посмотрела на часы. Пятнадцать минут восьмого. Скоро стемнеет, наступит ночь, а она все еще не знает, где будет ночевать. При одной мысли об этом она испугалась. В лесу она боялась значительно меньше. Она снова взглянула на часы. Как она могла забыть. Эти часы отец подарил ей на шестнадцатилетие.

Их, наверно, можно продать. Нужно просто найти лавку, где их захотят купить. В Турции таких лавок полно.

Она подошла к первому же попавшемуся ларьку. В нем сидела какая-то женщина бесформенного вида и неопределенного возраста. Девушка долго переминалась с ноги на ногу, глядя на этот колобок.

— Чего тебе? — спросила «колобок».

— Вам не нужны часы? — спросила пунцовая от смущения девушка.

— Какие часы, — разозлилась торговка, — иди отсюда. Тоже мне, конкурентка нашлась.

Девушка быстро отошла от ларька. Она бесцельно побродила у метро. Потом снова решилась подойти к другому ларьку. Здесь за прилавком стоял молодой парень.

— Вам не нужны часы? — спросила девушка.

— Зачем мне часы? — улыбнулся парень. — Наверно, скажешь, что золотые.

— Золотые, — кивнула девушка.

— Ага, — засмеялся парень, — из Гонконга или Таиланда. И продашь за десять долларов?

— Я хотела за сто, — призналась девушка.

— Иди отсюда, — махнул рукой, давясь от смеха, молодой человек, — нашла дурака. И сама под дурочку работаешь. Эти часы перестанут работать на второй день.

— Мои часы не такие, — возразила девушка.

— Это ты кому-нибудь другому расскажи, — отмахнулся парень. — А если деньги нужны, можешь просто попросить, тебе всякий поможет. У тебя мордашка симпатичная. А часы здесь не толкай, все равно никто не купит.

Она испуганно отошла, не понимая всех слов, которые он говорил, но догадываясь, что за ними скрыт какой-то второй, гнусный смысл. Она перешла на другую сторону улицы и перестала заходить в небольшие ларьки. Она справедливо рассудила, что ее часы могут вызвать подозрение, и теперь устало брела по Улице, разыскивая ювелирный магазин. Но ей не везло. Стрелка неумолимо приближалась к восьми, скоро все закроется, а магазинов золотых изделий, столь популярных в Стамбуле, ей так и не встречалось. Наконец она заметила небольшой магазин, торгующий часами, и радостно побежала туда.

Она ткнулась в дверь, которую закрывал сравнительно молодой человек лет тридцати пяти. Он был лысоват, с длинным вытянутым носом, потным лицом. Увидев девушку, он замахал руками.

— Уже закрыто, — объявил он.

Ирада подняла руку, показывая свои часы. Увидев их, молодой человек дрогнул. Это были золотые часы фирмы «Картье». И он отлично знал, что они стоят целое состояние. Поэтому открыл дверь, впуская девушку.

— Вы хотите починить часы? — любезно улыбнулся молодой человек.

— Нет, я хочу их продать, — ошеломила его девушка. Молодой человек качнулся от ужаса. Он даже не мог себе представить, что такое может произойти.

В его небольшой магазинчик вошла девушка, которая предлагает ему купить золотые часы от «Картье». Он почувствовал, что это его шанс.

Алексей Сыроежкин был часовым мастером не по призванию. Он испробовал до этого много профессий, занимался коммерцией, был страховым агентом. Но каждый раз его подстерегала неудача, к сорока годам он решил стать часовым мастерим, тем более что его отец всю свою жизнь занимался этим ремеслом.

Сыроежкин плохо разбирался в часах, но фирмы, выпускающие коллекционные часы, он знал. Кроме того, он понимал толк в золотых украшениях. И, увидев на руке девушки часы, он сразу понял, что это не подделка. Такие часы могли стоить не меньше двадцати тысяч долларов.

— Вы хотите их продать? — переспросил он сдавленным голосом.

— Да, — сказала девушка, — мне нужны деньги, — Конечно, — кивнул Сыроежкин и вдруг испугался. — А они не краденые?

— Нет, — сказала девушка, снимая часы, — они совсем новые. Вот здесь еще сохранилась контрольная, полоса. Я их почти не носила. Отец привез мне из Швейцарии…