Крис Чибнелл - Убийство на пляже Страница 19

16

Бэт днем и ночью следит за новостями по телевизору, собираясь с духом к моменту, когда там покажут фотографию Дэнни. Она бы в этом никому никогда не призналась — что о ней могут подумать? — но она почти с нетерпением ждет этого, как раньше ждала сына из школы, когда сердце бьется где-то высоко, в районе горла в предвкушении повседневного праздника возвращения ребенка домой.

— Как жители Бродчёрча относятся ко всем этим событиям? — спрашивает корреспондент новостей.

Марк и Бэт вздрагивают, когда на экране крупным планом появляется лицо преподобного Пола Коутса.

— Первое и самое главное — все наши прихожане душой с семьей Латимеров.

Бэт вспоминает их разговор на автостоянке перед супермаркетом и чувствует уныние от такого предательства. Зачем Пол делает это? Он сначала должен был спросить у нее.

— Понятно, что времена сейчас очень тревожные, но мы верим, что полиция обязательно разберется в том, что произошло. У нас прочная община. Надеюсь, живущие тут люди знают, что святая церковь всегда готова прийти на помощь и оказать любую поддержку в будущем и настоящем, независимо от того, верят они в Бога или нет. Я знаю семью Латимеров достаточно хорошо, и мы сделаем все возможное, чтобы поддержать их в этой ситуации.

— Не нужно говорить от нашего имени! — возмущенно кричит Марк. — Его Бог бросил моего мальчика умирать. — Он с силой бьет кулаком о ладонь. — Я не собираюсь ему этого спускать!

Он так хлопает входной дверью, что она, качнувшись на петлях, вновь распахивается. Церковь находится рядом, через стадион от их дома. Съемочная группа может все еще быть там. Бэт кричит Питу, чтобы тот бежал следом и удержал его. Сейчас не время показывать всем, на что способен Марк, когда выходит из себя. В памяти возникают неприятные воспоминания о последней такой вспышке: разбитые в кровь костяшки на его кулаках, потом секунды раскаяния, за которыми в их доме надолго повисла напряженная тишина. Они все были напуганы, но больше всех — сам Марк, и с тех пор он вел себя тише воды ниже травы. До самой смерти Дэнни он даже голос ни на кого не повышал.

Бэт вновь переключает внимание на экран, но они уже перешли к следующему сюжету, и она опять упустила шанс увидеть Дэнни.

Карен Уайт украдкой движется по улочке вокруг спортивной площадки. Она пробыла здесь больше часа, но настойчивость ее вознаграждена: она видит Хлою Латимер, которая идет домой, на ходу глубоко затягиваясь сигаретой. «Вы только посмотрите на нее, — думает Карен, — ведь совсем еще ребенок!» А от неумелого обращения с сигаретой выглядит еще более юной.

Свободной рукой Хлоя пролистывает страницы на своем телефоне. Она читает, а не набирает текст. Если Карен повезет, то она как раз просматривает новости в интернете, удивляясь, почему там написано так мало. Если так, это очень упростило бы задачу Карен. Она лезет в свою большую сумку за пачкой «Силк кат», которую всегда носит с собой для таких случаев. Угостить сигареткой, дать прикурить от своей зажигалки — иногда это стоит часов ожидания на ступеньках у порога.

— Можно прикурить? — спрашивает она.

Хлоя оборачивается, и Карен чувствует, что девочка испытывает лестное для себя ощущение, поскольку эта взрослая женщина обращается к ней, как к равной. Она дает ей желтую зажигалку «Бик», и Карен прикуривает.

— Ты Хлоя?

Девочка мгновенно настораживается.

— Мне очень жаль, что так произошло с твоим братом.

Карен достает из сумки второй ударный элемент своего реквизита. Это игрушечный шимпанзе Дэнни, которого она спасла на пляже.

— Думаю, что эта вещь много значила для него, — говорит она.

Хлоя в ярости вырывает у нее игрушку: Карен знала, что так и будет.

— А вы что с этим делаете?

Карен следит за своим голосом и продолжает говорить мягко:

— Нельзя оставлять его там. Его украдут, он попадет к газетчикам, и вы его никогда больше не увидите. Среди них слишком много нечистоплотных стервятников.

Хлоя подозрительно щурится:

— А вам откуда об этом известно?

— Потому что я — одна из них. — Карен усмехается и вознаграждена: девочка улыбается ей в ответ. — Я работаю на «Дейли геральд».

— Мы не разговариваем с газетчиками.

— Я знаю. И правильно делаете.

Все так сначала говорят. Это нормальная, естественная реакция, и Карен достаточно умна, чтобы не воспринимать это на свой счет. Вспомнить хотя бы Сэндбрук: обе семьи поначалу отвергали ее, но по ходу дела родители Шарлотты использовали внимание прессы как способ дать выход своему горю и оказывать давление на Харди, тогда как другие родители просто развели мосты. Если Латимерам нужно именно это, Карен будет уважать их решение, но она должна дать им возможность выбора. Прошло еще слишком мало времени, чтобы понять, к чему склонятся Латимеры. Они этого пока что и сами не знают.

Хлоя внимательно смотрит на нее. Внезапно Карен замечает, что сигарета ее почти догорела, и делает вид, что затягивается.

— Я пришла, только чтобы отдать тебе это, — показывает она на игрушку, — и чтобы его кто-то не стащил. Если бы это был мой брат, я бы не хотела, чтобы эта вещь попала в посторонние руки.

— Спасибо.

Хлоя прижимает обезьянку к груди. От этого жеста она выглядит совсем ребенком.

— Можно на секунду твой телефон?

Девочка колеблется мгновение, потом протягивает его. Карен видит, что она заинтригована.

— Я не буду тебе звонить, — говорит она, вбивая в ее мобильный свой номер. — Не буду ждать под дверью. Не буду останавливать тебя и приставать к тебе по дороге в магазин, как это будут делать другие. Но если тебе или кому-то из вашей семьи нужно будет поговорить или тебе просто понадобится друг, когда станет совсем невмоготу, позвони мне сама. — Она сохраняет свой номер под именем ДРУГ и возвращает телефон. — Спасибо за зажигалку.

На этом Карен уходит. Она хорошо знает, что останавливаться нужно вовремя. За углом она с гримасой отвращения щелчком отбрасывает окурок в сторону.

Наступили сумерки, и в саду у Марка Латимера появились комары. Инспектор Харди, которого подобная мошка пагубно любит, испытывает искушение провести допрос в доме, но там у окна застыла Бэт, а ему необходимо поговорить с Марком наедине. Статистика указывает именно в этом направлении. Большинство убитых людей знают своего убийцу: более двух третьих убитых детей погибли от рук своих родителей, причем отцы убивают чаще, чем матери. А Марк Латимер все время дергается, как человек, у которого есть много чего скрывать.

— В четверг ночью, когда Дэнни ушел из дому, где были вы?

— На вызове. Приехал туда рано вечером, не знаю, где-то в полседьмого может быть, в этом доме вся система вышла из строя.

— Сколько времени это у вас заняло?

— Бо́льшую часть вечера. Просто кошмарный бойлер. Я задержался там допоздна.

Глаза Марка скользят на блокнот Харди, куда тот записывает каждое его слово.

Харди оценивающе рассматривает Марка: высокий, с хорошо развитыми мускулами человек, который целыми днями наклоняется, что-то носит и поднимает. «Он и меня смог бы куда-то унести», — думает Харди. Он смотрит на руки Марка и пытается сопоставить эти большие ладони и длинные пальцы с отпечатками, оставшимися на шее Дэнни.

— Нет. Никакого вызова не было.

Марк изо всех сил старается выглядеть озадаченным.

— Что вы имеете в виду?

— У нас есть запись с видеокамеры на парковке на Брайар-Клифф. Вы были там в час двадцать три ночи.

Марк машинально оглядывается через плечо. Бэт по-прежнему стоит у окна. Он по-детски улыбается ей, но ко времени, когда он поворачивается обратно к Харди, улыбка его полностью исчезает.

— Значит, теперь вы следите за мной? — шипит он.

— Мы проверяем записи со всех камер видеонаблюдения в этом районе. Так что вы делали в ту ночь?

— Так я что, в подозреваемых у вас?

— Первым делом мы исключаем людей, которые непричастны к расследованию. Вы рассказываете мне, где вы были, с кем и как долго. Я снимаю с вас подозрение. Подход чисто методический. Если вы не сообщаете мне этих фактов, я не могу снимать с вас подозрение. А если я не могу таким образом исключить вас, вы являетесь человеком, представляющим интерес для следствия.

— По делу об убийстве моего собственного сына?

Но Харди не так прост, чтобы позволить Марку разыгрывать эту карту.

— Я уверен, что здесь все очень просто.

Он видит, что Марк прикидывает имеющиеся у него варианты. Если в глазах его пока и нет паники, то очень скоро он к этому придет.

— Я встретил приятеля. Мы с ним отправились прошвырнуться. Потом он подвез меня обратно на парковку, после чего я поехал домой. Где-то в три утра, может, в четыре.