Джео Лондон - Бандиты Чикаго Страница 19

* * *

Несколько часов спустя мне удалось на момент забыть об этом, когда под руководством одного из директоров заводов "Swiftand Co", мистера Р. Уитсона, я осматривал классические скотобойни Чикаго... Я слышал почти человеческий крик свиней, которых вешают совершенно живыми прежде, чем резать. Я видел, как огромные быки падали под ударами автоматического топора. Но... это на меня подействовало не так ужасно, как движения негра с воображаемым ружьем-пилой. Негры, убивавшие на бойне скот, показались мне добродушными нежными мальчиками.

После осмотра скотобоен мистер Уитсон пригласил меня к завтраку. Вместе с нами завтракал выдающийся человек, гость Уитсона, месье Альберт Ронер, главный секретарь международной комиссии воздушного сообщения.

Хозяин иронически спросил нас, не отбил ли нам аппетита вид гекатомб, которые мы только что посетили.

- Я видел ночью более ужасное зрелище, - ответил я. Я все же не мог позабыть черного гангстера.

Более ужасное зрелище, чем чикагские скотобойни!

Глава 14

Тайны шести масок

Не правда ли? Я делал довольно печальные визиты, имел очень неприятные встречи, и все-таки никто меня за это не станет упрекать или обвинять. Крупные полицейские чиновники, серьезные профессора и очень почтенные коммерсанты знают про мои профессиональные сношения с миром гангстеров, и, однако, это вызывает с их стороны только доброжелательное любопытство.

Странно, не правда ли? Это, действительно, незаурядное явление, освещающее всю проблему бандитизма.

Все почтенные и честные граждане, все люди со здравым рассудком, - а таковых громадное большинство в великолепном городе Чикаго, - огорчены ужасными похождениями бандитов. Они возмущены их безнаказанностью, но все-таки не питают к ним настоящей "великой ненависти", о которой говорит поэт. Чем это объясняется? - Это, очевидно, является следствием того, что преступники принимают участие в общественной жизни, их постоянно видят и по внешности они далеки от "ужасного вида" классических бандитов, а наоборот, вид у них бизнесменов, солидно устроившихся на определенном месте, наконец они владеют красивыми автомобилями, великолепными виллами и... солидными счетами в банках.

- Гнушаются и ненавидят гангстеров, как корпорацию, но каждый имеет своего гангстера-фаворита, - сказал мне не без основания и остроумия директор одного крупного торгового дома, находящегося в "петле".

Это верно даже по отношению к полиции. Мы это видели раньше при различных разоблачениях. Полиция борется in corpore [в полном составе (лат.)] с бандитскими организациями, но в отдельности у полицейских есть друзья гангстеры. Связь части полиции с гангстерами, установленная во время скандальных разоблачений деятельности Зюты, долго служила притчей на языках даже самых выдающихся граждан. Точно так же много говорили в Америке о связи политических деятеле с преступниками.

Я в течение своего описания нравов чикагских бандитов старался изо всех сил избегать личной оценки, предпочитая передавать мнения выдающихся граждан и специалистов свободной Америки. Принимая во внимание, что я только иностранный гость, я считал комментирование этого наболевшего вопроса весьма деликатным. Но можно ли удержаться от комментирования фактов, когда видишь полное бездействие общественных сил? Можно ли не удивляться, когда, вместо энергичного выступления органов государственной власти, борьбу власти взяли на себя весьма могущественные частные организации?

По-видимому, в Америке существуют такие условия, что официальные органы власти бессильны бороться с язвой бандитизма. Для этого и созданы тайные частные организации...

Тем более знаменательно, что именно в этих частных организациях гангстеры видят своих неумолимых врагов, а не в полиции и не в детективах.

Эти частные организации образуют настоящую армию, конечно, не всегда единодушную, но ее смело можно назвать антикриминальной армией.

Армией этой руководят три полковника: полковник Роберт Айлем Рандольф, полковник Кальвин Боддард и полковник Гарри Баррет Чемберлен. Три весьма любезных и галантных господина, с которыми я имел удовольствие встретиться. Они очень образованны, изобретательны и действительно храбры. Но известно ведь, что американские полковники по существу не являются военными. Поэтому этим вождям антикриминальной армии можно сделать упрек; им недостает единства, что вредно отражается на их благотворном деле.

Полковник Чемберлен, осуществляющий директивы бывшего судьи и весьма почтенного и уважаемого президента Фрэнка I. Лиска, возглавляет знаменитую чикагскую комиссию по борьбе с преступностью, о которой я уже говорил несколько раз. Эта комиссия составила в мае 1930 года список двадцати восьми врагов общества, которых предложила объявить вне закона. До сих пор только двое из этих врагов общества выбили из строя... но не благодаря юстиции, а только вследствие мести враждебных им банд.

Юмор, очевидно, не покидает чикагцев и в отношении серьезных проблем. Если чикагская комиссия по борьбе с преступностью предлагает объявить вне закона гангстеров, если она угрожает им секирой палача или еще лучше электрическим стулом, то почему же не бить их также... фискальным мечом? Комиссия додумалась до оригинальной идеи - обложить известных, загребающих большие деньги гангстеров... подоходным налогом. Я никак не могу себе представить, как Аль Капоне заявит податному инспектору Цицеро о своих доходах от преступлений!

Получая большие суммы в виде добровольных взносов от богатых граждан, чикагская комиссия по борьбе с преступностью помещается в великолепных бюро на Уэст-Эдемс-стрит, №300. Комиссия имеет большой персонал психологов, дактилографов, юристов, статистиков, чертежников и других.

- В сущности, ужасные похождения бандитов имеют и хорошие последствия, - сказал мне вышеупомянутый директор крупного торгового дома. - Из-за них известное число честных и хороших людей получило прекрасно оплачиваемые должности. Если бы не стало вдруг бандитов, что было бы с армией служащих полковника Чемберлена?

Полковник Кальвин Боддард организовал службу уголовного розыска, работая в полном контакте с университетом. Мистер Боддард производит импонирующее впечатление своим высоким ростом и очень широкими плечами. Когда я впервые отправился в помещения его бюро на Ист-Огио-стрит, №409, я был поражен, увидев его в куртке, с которой свисала кобура с внушительным револьвером.

- Имея дело с нашими бандитами, лучше всего всегда быть наготове, заявил он мне.

Полковник Боддард устроил лабораторию для криминальных изысканий и специальное бюро для установления судебного прошлого преступников. Для более рациональной постановки дела он отправился в Европу и изучил там методы работы подобных учреждений.

- В Париже я хотел увидеть месье Бейля, но приехал туда на следующий день после его убийства, - сказал мне уважаемый полковник.

Энергичный полковник не ограничился только введением в Чикаго европейских методов исследования. Он приступил к их усовершенствованию. В доказательство он показал мне не без гордости машину для изобличения лгунов, изобретенную одним из его сотрудников, мистером Леонардо де Келлером. Машина против лжи!

Благодаря этой машине, как уверял меня уважаемый полковник, сразу становится видно, врет ли обвиняемый или говорит правду. Изобретение это состоит из аппарата, регистрирующего биение сердца и пульса.

Полковник Боддард пригласил своего сотрудника продемонстрировать передо мной действие этого аппарата, построенного на принципах, изложенных в труде Бенусси о "Влиянии лжи на дыхание" и в сочинении любителя физических наук адвоката мистера Мэрстона, жившего в Бостоне.

На мое туловище надели что-то вроде каучукового пояса, а кисть руки привязали к ручке аппарата. Эти оковы сообщались со стрелкой, описывающей двойную линию на бумаге, положенной на аппарат.

- Если вы ответите искренно на мои вопросы, - сказал мне изобретатель, - двойная линия, которую чертит стрелка на бумаге, будет правильна. Если же вы будете неискренне отвечать на вопросы, тревога, которая охватит вас против вашей воли, заставит сильнее биться ваше сердце и ускорит ваш пульс... Я сумею убедиться в этом, констатируя неправильность начерченных линий...

Я был слишком любезно принят полковником Боддардом и он был слишком горячим поклонником машины, изобличающей во лжи, чтобы я был способен проявить свой скептицизм. Я, таким образом, заявил, что изобретение просто великолепно... Стрелка же не запрыгала в сумасшедшем темпе, когда я утверждал это, побужденный к подобному утверждению только вежливостью...

Ясно, что аппарат не уличил меня в неискренности, хотя...

Я думал в этот момент только о том, что если бы аппарат действительно оправдал возлагаемые на него надежды, то последствия могли бы быть довольно серьезны. Вообразите, что арестовали Аль Капоне и Спайк О'Доннеля (иногда бывают ведь чудеса!) и машина Боддарда заставила их говорить правду, абсолютную, голую правду. Какие разоблачения были бы сделаны этими господами! Сколько политических, судебных и административных деятелей и чиновников было бы скомпрометировано! Для общественного мира Чикаго предпочтительнее, дорогой полковник, чтобы ваша машина для уличения во лжи осталась в области фантазии.