Эндрю Гарв - Небо смотрит на смерть Страница 19

— Я — член Королевского автомобильного клуба.

— А… ясно. Это очень хороший клуб. Тем не менее, часто ли вы встретите их представителя на трассе? Наши дежурят чаще. Вы могли бы вступить и в тот, и в другой… — он достал какие-то брошюры, приготовившись произнести длинную речь. Кэтрин улыбнулась ему, страстно желая, чтобы он не сводил с нее глаз.

Бак был заправлен, она протянула заправщику фунт, моля Бога, чтобы тот отошел поскорее. Она с удовольствием оставила бы сдачу ему, но побоялась, что столь щедрые чаевые вызовут у него подозрение.

— Боюсь, что не могу решиться на это прямо сейчас, — ответила она представителю, повернув ключ в замке зажигания. — Я тороплюсь.

— Хорошо, хорошо, мисс. Подумайте над моим предложением.

Представитель отступил назад, затем вновь вернулся к окошку.

— Простите, а вы случайно не мисс Кэтрин Форрестер? Она взяла сдачу.

— Да, это я.

— Мне сразу так показалось… — внезапно он помрачнел, и она поняла, что теперь он думал не о телепрограммах, а о процессе. Обычная вещь в последнее время — сначала улыбка, затем совершенно другая реакция. Кэтрин едва заметно кивнула и быстро отъехала.

Чарльз, красный от духоты, пыхтя, откинул ковер.

— Боже! Я думал, мы никогда не отъедем, — проворчал он.

— Правда, кошмар? Слава Богу, ты не ворочался. Теперь впереди было чисто, и дальше все обошлось без приключений. Еще до семи показался Рочестер. Не переставая волноваться, Кэтрин проехала по мосту через Медуэй, свернув на восток через Чатэм и Джиллингхэм. Такие знакомые улицы! Теперь уж скоро! Она обдумывала каждый свой шаг. Чем скорее она доставит припасы на остров, тем скорее Чарльз окажется в безопасности.

Они ехали по узкой дороге, идущей вдоль южного побережья в районе бухты. Дома попадались все реже, и настроение Чарльза улучшилось. Здесь пустынно и тихо, здесь ему знаком каждый уголок. Если за ним и начнется охота, все здесь придет ему на помощь. С погодой им, кажется, тоже везет — солнце сияет вовсю в голубом безоблачном небе, обещая на завтра столь же великолепный день!

Они оставили позади крошечную деревушку Ист-Рэйнхэм и приближались к месту, где дорога вплотную подходила к дамбе. Чарльз внимательно осмотрелся и убедился, что поблизости никого нет.

— Ну что ж, — сказал он. — Это здесь. Нам лучше поторопиться, пока дорога свободна.

Кэтрин остановила машину и обернулась к нему.

— Прощай, любовь моя! Поцелуй меня.

Он наклонился вперед, едва коснувшись ее щеки губами.

— Не волнуйся, любимая, это ненадолго. Я найду способ повидаться с тобой.

— А я — передать тебе все, что нужно!

— Храни тебя Господь! — он быстро выбрался из машины и, не взглянув назад, перелез через низкую стенку дамбы и исчез за ней…

Кэтрин захлопнула дверцу автомобиля и быстро направилась к домику.

Глава 2

Греческий домик — «любовное гнездышко Хилари», как назвала его после процесса одна из воскресных газет, был довольно уродливым двухэтажным кирпичным строением с небольшой гостиной, кухней внизу, двумя крошечными спальнями наверху и без всяких современных удобств. Воду качали из старого колодца, готовили на керосиновой печке, а по вечерам зажигали масляные светильники. Расположенный на небольшом выступающем островке твердой земли посреди солончаков, домик соединялся с дорогой лишь узкой дорожкой, идущей по гребню дамбы, полностью затопляемой во время весенних приливов. Зимой на домик обрушивались суровые соленые ветры, а летом — иссушающая жара, от которой негде было укрыться. Лет двадцать он стоял заброшенный и никому не нужный, пока Чарльз не купил его; но даже местные жители не помнили, кто и зачем построил его.

Честь открытия домика как возможного убежища принадлежала Питеру Челлоку, бывшему коллеге Чарльза, который увидел его, плавая в выходные на «Ведьме». Он пригласил Кэтрин и Чарльза взглянуть на него, и все согласились, что это решение их самой насущной проблемы. Местный юрист ухитрился отыскать владельца и без особых трудов убедил его продать домик, а плотник из Рочестера починил крышу, подбил оконные рамы и пол и слегка подкрасил стены снаружи. Через пару недель домик вновь стал пригодным для проживания. Кэтрин купила старую мебель и с удовольствием наводила комфорт.

Они пользовались домиком скорее как базой отдыха, нежели как жилищем, приезжая на выходные. На какое-то время он стал для Чарльза и Кэтрин идеальным убежищем, а в погожие дни там было просто замечательно! У приятеля Питера они купили шестифутовую яхту с каютой под названием «Спрэй» и в хорошую погоду отправлялись на ней в путь, обследуя бухту и устраивая пикники. Сначала они не претендовали на большее, но со временем пришел опыт, и вскоре они уже гордились своим умением без приключений обходить предательские заливчики и солончаки. В открытое море они отваживались выходить очень редко. В холодную и дождливую погоду посиживали в домике, подкладывая сухие щепки в небольшой железный камин. Домик находился в таком безлюдном месте, что они чувствовали себя совершенно отрезанными от мира. Летом время от времени на острова заходили небольшие суда, никогда надолго не задерживаясь в бухте, ведь вода стояла лишь час или два во время приливов. Со стороны суши гости вообще не появлялись.

Почти каждый свой выходной Кэтрин проводила здесь, в заброшенном доме, совершенно не следя за собой, как цыганка; затем торопилась в Лондон, чтобы понежиться в ванне, привести в порядок руки и вновь стать ухоженной телезвездой. Ей было нелегко, и уже задолго до ареста Чарльза она начала признаваться себе в том, что и домик, и бухта, и походная жизнь начали терять для нее былое очарование. Настал день, когда в момент наивысшей усталости она заявила ему, что не сможет всю жизнь оставаться лишь девушкой для свиданий.

Но все это в прошлом… В прошлом, которое казалось теперь беззаботным и радостным. Когда Кэтрин подошла к покосившейся двери домика, задумчиво разглядывая царившее кругом запустение, все ее мысли были сосредоточены на том, что ей предстояло сделать. Она немного тревожилась, не случилось ли чего-нибудь с лодкой за время их длительного отсутствия, но сразу же успокоилась, увидя ее. Лодка все так же лежала в грязи, прикованная длинной цепью к шесту, воткнутому в насыпь из гальки. «Спрэй» тоже оставалась на месте. Она почти не накренилась и выглядела совсем неплохо после трехмесячного вынужденного безделья. В бухте еще не было воды — только остатки густой коричневой грязи, смешанной с зелеными водорослями, простиравшиеся вдоль всей цепи островов до самого дальнего пролива.

Кэтрин достала ключ из-под камня, куда они положили его несколько месяцев назад, и вошла в домик. Пахло сыростью, как в заброшенном склепе, и Кэтрин настежь открыла окна. Из шкафа в одной из спален она достала брезентовый сверток, где хранились их спальные мешки, подушки и одежда для лодки. Переоделась в брюки и свитер. Затем достала резиновые сапожки из-под деревянного навеса и принялась за работу.

Хождение по воду всегда было неприятным занятием: ржавый железный насос работал с перебоями. Достав из машины две металлические канистры и керамический кувшин с крышкой, она наполнила их водой — для себя. Канистры все еще воняли бензином, несмотря на то, что она несколько раз ополоснула их водой, но других не было. Она сложила их на заднем дворе домика на полоске сухой земли и стала подтаскивать к ним все остальное. Сначала те вещи, о которых ей говорил Чарльз, — их в первую очередь, чтобы не забыть. Старая одежда, сапоги, бинокль и на случай, если погода испортится, спальный мешок и брезент.

Затем дошла очередь до банок с консервами, которые она нашла в погребе. Мясные консервы и великое множество рыбных; маленькие баночки со сливочным маслом, сыром и беконом, неплохой выбор супов. Три баночки с гуавами «Тринидад», купленные Чарльзом специально Для Кэтрин, и больше никаких фруктов. Арест положил конец всем приготовлениям, когда они были в самом разгаре. Полно сгущенного молока, несколько коробок с печеньем, но никакого хлеба, тем более — яиц, овощей и салата. Довольно сурово, подумала она, для здорового мужика, живущего на острове. Но тут уж она ничего не может поделать! Она оставила себе лишь немного чая, сгущенного молока и сахара, сложив все остальное в коробку и не забыв про консервный нож.

Каждый раз, выходя из домика, она внимательно всматривалась в линию горизонта. Если полицейские свалятся ей на голову прямо сейчас и увидят все эти вещи, разложенные прямо на земле, сомнений у них не останется. Но вблизи и вдали — лишь пустота и покой. В этой плоской как стол местности, лишенной деревьев, по крайней мере отсутствовала опасность быть застигнутой врасплох. Во всяком случае, на милю кругом никакого движения не наблюдалось, исключение составляли лишь парящие в небе птицы.

Упаковав банки, Кэтрин еще раз обошла домик и сарайчик, чтобы собрать все необходимое для несчастного Робинзона Крузо. Она взяла эмалированную тарелку и кувшин, без которых никак не обойтись, нож, вилку и ложку, перочинный нож, маленький топор, которым Чарльз колол щепу, ножницы и бутылку с моющим средством — оно хорошо растворялось в соленой воде! Возникла проблема со спичками. Их совсем не нашлось в домике, и она вытащила из своей сумочки несколько бумажных. Оставив парочку себе, она завернула остальные вместе с восемью сигаретами в бумажный конверт. Не дать ли ему и печку? Нет, полиция удивится, не найдя ее в домике. И под конец она добавила ко всему этому карту Медуэя, две-три книжонки в дешевых переплетах и старый ковер из гостиной.