Бретт Холлидей - Смерть в шутовском колпаке Страница 19

— Попытайтесь побыстрее добраться до города и доставить сюда врача. Парень еще дышит.

Кэл Стренк послушно повернулся к двери, но у порога остановился в нерешительности.

— А как быть с тем, кто подстрелил бедолагу? Мне бы не хотелось встретиться с малым, который за один вечер уже попытался отправить на тот свет двух человек.

Шейн вытащил пистолет из своего кармана и протянул его золотоискателю.

— Вообще-то это больше смахивает на попытку самоубийства,— сказал он,— но для вашего спокойствия прихватите с собой эту пушку. В конце концов следы пороха на лице и впрямь могут оказаться хитрой уловкой.

Стренк взял оружие и поспешил вниз по тропинке. Детектив еще раз осмотрел рану на голове Мида и попытался при помощи платка уменьшить продолжавшееся кровотечение. Затем он вторично проверил пульс раненого и поднялся на ноги, успокоенный результатами своего осмотра. Наклонившись к револьверу и стараясь не касаться его руками, детектив понюхал дуло оружия. Можно было не сомневаться: из этого револьвера недавно стреляли. Положив его на стол, Шейн с удовольствием выпрямился и закурил сигарету, не отрывая взгляда от лица Джо Мида.

Мог ли Мид прийти сюда, чтобы совершить самоубийство? Если да, то почему, черт возьми? Следов борьбы не было видно, а из своего небольшого опыта общения с Мидом Шейн успел заключить, что тот не принадлежал к категории людей, способных покорно ждать своей участи, пока некто, сунув оружие им под нос, готовится спустить курок.

Да и зачем вообще Миду понадобилось приходить именно в эту хижину? Имело ли это обстоятельство какую-либо связь с бурной реакцией Кристины на слова своего возлюбленного о том, что тот якобы причастен к исчезновению Норы Карсон?

Чтобы как-то убить время, Шейн еще раз осмотрел внутренность хижины. Насколько он мог заметить, она мало чем отличалась от тысяч других подобных сооружений. В углу у самой двери висела старая некрашеная полка, на которой была аккуратно расставлена нехитрая кухонная утварь. Два видавших виды камышовых стула у стола, еще более древнее кресло-качалка у примитивного очага, двуспальные нары из неоструганных досок да низкая лежанка, застеленная лоскутным одеялом, составляли всю меблировку комнаты. Все было в полном порядке, за исключением тела умирающего человека на полу хижины.

Шейн докурил сигарету и прислушался. Снизу донеслись возбужденные голоса, постепенно становившиеся все отчетливей по мере того, как группа поднималась по склону. Детектив закурил новую сигарету и, не меняя позы, стал ожидать появления посетителей.

Первым из темноты вынырнул невысокий краснощекий крепыш в пенсне и с профессиональным саквояжем в руке, в котором за версту можно было узнать деревенского врача. Не обращая внимания на Шейна, он пересек хижину и склонился над раненым. За ним появились шериф Флеминг и давешний любезный патрульный. Двух последних гостей Шейн встретил уже на пороге.

— Пусть все остается как есть, пока доктор не закончит осмотр,— предупредил он.

— Кто на этот раз, мистер Шейн?— спросил шериф.— Кэл Стренк поднял на ноги весь город, утверждая, что вы обнаружили еще один труп.

Лицо шерифа выражало недоумение и озабоченность небывалым для здешнего городка стремительным развитием событий.

Шейн покачал головой.

— Пока рано говорить о втором трупе, шериф. По крайней мере, до вашего прихода он был еще жив. Что вы думаете на этот счет, доктор?— спросил он, не поворачивая головы.

Доктор резко поднялся с колен.

— Я не могу много сделать для него в подобных условиях,— произнес он сердито.— Прежде всего его необходимо немедленно доставить в госпиталь.

— Он будет жить?

— Трудно сказать,— рявкнул доктор,— и уж, конечно, его не удастся спасти, если вы и дальше будете тянуть резину.

— А вы не могли бы дать ему какое-нибудь снадобье, чтобы он смог сначала ответить на пару вопросов?— столь же требовательно осведомился Шейн, подступая вплотную к маленькому врачу.

Доктор выпрямился, хотя даже в этом положении его макушка находилась где-то на уровне подбородка Шейна.

— Разумеется, я мог бы это сделать, если бы мог поручиться, что подобное вмешательство не окажется фатальным для раненого. Чем дольше он будет оставаться в коматозном состоянии, тем больше у него шансов выкарабкаться. Шериф Флеминг, вы обязаны выделить мне людей, чтобы спустить пострадавшего по склону холма.

— Будьте покойны, Док,— пробасил шериф, отдавая соответствующие распоряжения двум возникшим в дверях молодым людям.

Шейн схватил доктора за рукав.

— Один момент, доктор. Скажите хотя бы: это самоубийство?

— По первому впечатлению — да,— нетерпеливо выпалил врач.— Выстрел был произведен в упор, с расстояния всего в несколько дюймов… Поосторожнее, ребята,— кинулся он к молодым парням с носилками, остановившимся у неподвижного тела Мида.

Шейн отошел в сторону, наблюдая, как небольшая процессия постепенно растворилась в ночи. Шериф и молодой патрульный остались в хижине. По знаку шерифа Шейн подробно рассказал об обстоятельствах их печальной находки, начиная с того момента, когда они со Стрейком впервые увидели мерцание огонька в окне хижины.

— Нам покуда известно лишь одно: роковой выстрел был произведен, по-видимому, вот из этого оружия,— подытожил Шейн.

Шериф мрачно взглянул на револьвер.— Сначала убийство, теперь самоубийство,— угрюмо произнес он, пессимистически качая головой.— Многовато для одного вечера!

— Бывает и похуже, шериф,— попытался утешить его Шейн — Нам еще повезет, если на этой штуке остались отпечатки пальцев,— добавил он, кивая в сторону револьвера.— В конце концов следы пороха на коже потерпевшего не всегда означают, что произошло самоубийство.

Создавалось впечатление, что, вновь и вновь высказывая вслух это умозаключение, детектив пытался убедить главным образом себя.

— Но вы же сами сказали, что никого больше здесь не было,— недоуменно возразил шериф.

Мы никого не видели,— поправил его Шейн.— Стренк допускает, что при желании можно незаметно спуститься с холма и перейти ручей вброд в стороне от тропинки.

— Согласен, что такое возможно. Хотя вряд ли мы сможем это проверить,— буркнул Флеминг.— А кстати, кто этот несчастный парень?

— Его зовут Джо Мид,— Шейн уселся на стол и в общих чертах передал шерифу содержание подслушанного им разговора между Мидом и Кристиной Форбес.— Теперь вы знаете столько же, сколько и я,— закончил он угрюмо свой рассказ.— Конечно, если Мид поправится, мы сумеем выяснить, что он делал в хижине в это время суток и кто в него стрелял. Если же этого не произойдет…— Детектив безнадежно развел руками.

— Я слышал, что эта хижина принадлежала старому золотоискателю, убитому чуть раньше сегодня вечером,— вступил в разговор патрульный.— А как вы думаете, существует ли какая-нибудь связь между двумя этими событиями?

Шейн слез со стола и прошелся взад и вперед по комнате, немилосердно терзая пятерней свои жесткие рыжие волосы.

— Пока мы можем только предполагать,— яростно рявкнул он.— Что за проклятое дело: на каждом шагу сплошные предположения и ни единого стоящего факта. Я склоняюсь к тому, что мне лучше завязать с этим расследованием, шериф. Моя жена была права. Я здесь на отдыхе.

Лицо шерифа омрачилось.

— Мистер Шейн,— сказал он примирительно.— Давайте не будем пороть горячку…

Его речь была прервана появлением Джаспера Уиндроу. Он был облачен в уже знакомый Шейну тесно облегающий вечерний костюм, подчеркивающий агрессивную мощь его крупной фигуры.

— Говорят, убийца старого Пита пробрался сюда, чтобы выстрелить себе в лоб,— произнес он. Его проницательные глаза остановились на лице Шейна и уже не упускали детектива из виду.— Я хочу знать, правда ли это?

— Любая ваша догадка ничуть не хуже любой моей,— неопределенно ответил Шейн, пожимая плечами.

— Я, слава Богу, не называю себя детективом. А вы что, никогда не отвечаете прямо на прямой вопрос?

Сердитые огоньки заплясали в глазах Шейна. Непроизвольно он сделал несколько шагов навстречу Уиндроу.

— Я не называю человека убийцей по крайней мере до тех пор, пока не докопаюсь до мотивов его поступка,— заметил он.— Кстати, интересно было бы узнать, где были вы сегодня в восемь часов вечера?

Их взгляды скрестились. Шейн отдавал себе полный отчет в том, что его противник был опасным человеком, беспринципным, с ярко выраженными диктаторскими наклонностями, но при этом далеко не глупым. Высокое положение в социальной жизни даже такого захудалого городишки, как Сентрал Сити, способствовало развитию у него преувеличенной оценки значимости собственной персоны.

— Вы что, обвиняете меня в убийстве старого Пита?— рявкнул Уиндроу.