Мария Жукова-Гладкова - Все включено: скандал, секс, вино Страница 2

«Что это ты вдруг повадилась брать интервью у тех, кто успел побывать «за забором»?»

Просто в Крестах оказался человек, которого я любила. Люблю.

Поняла, что люблю, когда он оказался там. И что мне никто не нужен, кроме него. До этого я боролась с собой. Вернее, во мне боролись женская гордость и любовь. Раньше гордость побеждала. Но когда он попал в Кресты, победила любовь. Я поняла: это мой шанс заполучить его обратно и «сохранить лицо». И что я использую все свои журналистские связи и контакты, установленные за годы работы криминальным обозревателем, чтобы его оттуда вытащить.

Телевизор, стоявший в камере, казалось, работал двадцать четыре часа в сутки. Вначале он дико раздражал Сергея, как, впрочем, и многое другое. Потом он привык и перестал реагировать на звук. И на запахи тоже больше не реагировал. Человек привыкает ко всему. Да и это была возможность регулярно видеть Юльку… У кого еще из сокамерников была такая возможность? В смысле видеть свою подругу. Хотя Юльку все знали (заочно, конечно), а уж когда она занялась тюремной тематикой, стали смотреть регулярно. С таким же интересом, как смотрели наиболее популярные в тюрьме аэробику и художественную гимнастику… Юлька, правда, никогда не появлялась полуодетой. Хотя, наверное, многие представляли, какая она… И только Сергей знал… И еще он знал – вернее, догадывался, – почему она вдруг начала делать репортажи о тюрьмах и зонах, а не просто о криминале. А недавно такое забабахала в своих «Невских новостях»… Боже, какой же он был дурак… Почему он женился на этой козе Алке?! Зачем она была ему нужна?! Уже на развод подала, коза. А уж про передачки и свидания даже говорить не приходится. А Юлька, судя по всему, вполне может тут появиться в самое ближайшее время.

Сергей посмотрел на часы – наручные часы, не из драгметаллов, хотя можно было иметь. Как хорошо, что он в свое время не купил золотой «Ролекс». А ведь хотел, идиот. Сейчас не было бы ни часов, ни «Ролекса». А эти простенькие, но надежные, он носил уже много лет, и никто их не прихватизировал.

Сергей придвинулся к телевизору. С камерой, можно сказать, повезло в этом плане. Большинство заключенных не имеют возможности его смотреть. Так что пусть лучше раздражает сутки напролет…

К телевизору уже подтягивались многие из тех, кто не смотрел другие передачи. Через несколько минут должна была начаться криминальная хроника. И в кадре появится Юлька.

Юлька стояла на набережной Робеспьера и вещала о Крестах, маячивших на заднем плане. Между Юлькой и Крестами несла свои воды Нева, освещаемая ярким солнцем… А ведь когда сегодня днем Сергей смотрел на тот берег, ему показалось, что он видел там ее, Юльку… Только солнце слепило глаза, и он не мог быть уверен. Или просто почувствовал, что она там?

– Э-ээ, так это же Лопоухий с Кактусом, помощники сухоруковские. Ну пацаны дают! – воскликнул кто-то из сокамерников.

«Это Юлька дает, – подумал Сергей, – а не пацаны. Значит, ждать маляву? Юлька что-то придумала?»

Он уже давно понял, что рассчитывать ему больше не на кого.

В огромном кожаном кресле в позе отдыхающего тюленя развалился мужчина лет пятидесяти пяти. В его облике чувствовались сила и власть. Рубашка на волосатой груди была расстегнута, и на ней можно было заметить синие купола. Количество куполов – количество судимостей. На нескольких пальцах и на правой кисти остались шрамы от сведенных татуировок. Времена изменились, его деятельность изменилась, и от следов прошлого следовало избавляться. Он и избавился. Но не от куполов на груди…

По обеим сторонам от властного мужчины сидели более молодые. И одному, и другому было лет по тридцать. Все трое смотрели криминальную хронику. Когда передача закончилась, старший щелкнул «лентяйкой» и посмотрел вначале на одного парня, потом на другого.

– Ну что, звезды экрана? – процедил он. – На хрена засветились? Кому захотели о себе напомнить? Мусорам? Чтобы они о вас не забывали? Вам этот головняк нужен? Или гуси улетели, когда эту биксу увидели? [1]

– Это все она, – промычал Лопоухий. – Гадом буду, она…

– Она нас… – Кактус задумался, подбирая нужное слово, – приворожила!

– Да, Иван Захарович, – тут же поддакнул Лопоухий, – она как начала сладким голосом…

– Не гони пургу! [2]

– Мы с Кактусом, как заговоренные… Гадом буду! Даже не в курсах, как так могло получиться…

– Зато я в курсах! – рявкнул старший, но тут же успокоился и произнес в задумчивости: – Без этой стервы, думаю, не обошлось. Серега один бы не потянул. Все беды в этой жизни от баб…

– Да, Иван Захарович, – тут же поддакнул Лопоухий. – Все зло от них.

– И о чем думал господь, когда создавал Юлию Смирнову? – произнес Кактус.

– Да господа там и близко не было! – расхохотался тот, кого именовали Иваном Захаровичем. – Отвернулся господь, отвлекся, и тут сразу же за дело взялся дьявол.

– И Смирнова свалилась на наши головы, – сказал Лопоухий.

– Что прикажете, Иван Захарович? – спросил Кактус.

Старший задумался. Думал долго, потом хитро усмехнулся и заявил:

– Пока ничего не предпринимать. В отношении Смирновой. Работать только с Татариновым и остальными участниками комедии. И посмотрим, как Юленька выкручиваться будет. И что предпримет. Интересно, что этой биксе может прийти в голову?

– Этого не знает никто, – вздохнул Кактус. – Ну если только дьявол, который и закладывает ей туда мысли.

– Поразвлечься желаете? – спросил Лопоухий.

– Да, что-то я заскучал в последнее время…

Глава 1

Мы с Сергеем возвращались из Финляндии. Он был там по делам фирмы, я – по своим журналистским. В свое время мы и познакомились в этой стране, когда я отправилась за очередной «сенсацией»: делала репортаж о финских свалках, вернее, наших гражданах, забирающих оттуда брошенный северными соседями хлам, а потом толкающих его в Питере. Сергей как раз и оказался одним из таких товарищей.

Он начинал как волк-одиночка. Возил спиртное и сигареты вместе с толпами питерских «челноков», набивавших чартерные автобусы и плюющих на норму тех лет: литр водки, пятнадцать литров пива, блок сигарет. Серега рассказывал, как мучимые жаждой финны встречали эти автобусы на автовокзале, где высаживали пассажиров из Питера. Поскольку «челноки» всегда брали товара больше нормы, установленной финскими властями, то каждый раз по приближении к границе гадали: какая сегодня смена на финской таможне? Иногда удавалось провезти и по десять бутылок водки. А иногда, в одну особенно мерзкую смену (из-за некоей финки, по всей вероятности, очень не любившей русских), лишнюю водку приходилось сдавать, и ее выливали на глазах у «челноков». Сердце русского человека при виде такого зверства обливалось кровью, но что поделаешь? Хотя, случалось, финны оставляли водку на таможне до момента возвращения «челноков» домой. Видимо, у этих финнов рука не поднималась вылить божественную жидкость. Это, конечно, были мужчины, сами тайные любители огненной воды.

«Челноки» шли на различные ухищрения: например, в блок пива вставляли банки с водкой. По краям – пиво, огненная вода – в центре. Если поймают – штраф, возвращение на родину и запрещение въезда в соседнюю страну на пять лет. Серегу один раз поймали, как раз после «преобразования» блока. Вкатили штраф – пятьсот долларов – и развернули. Однако нашего человека так просто не возьмешь. «Денег нет», – сказал Серега. Ему ответили, что штраф он должен заплатить в консульстве.

Поскольку «горел» бизнес, Серега решил штраф все-таки заплатить и в консульство отправился. Правда, вначале поинтересовался, дадут ли ему снова визу. Тогда и узнал, что только через пять лет. Желание быть законопослушным гражданином тут же улетучилось, как дым. Еще не хватало оказывать материальную помощь Финляндии. Своему-то государству не оказываем, а уж северным соседям тем более не будем. У русского парня Сереги, не желающего терять источник дохода, после посещения консульства тут же заработали извилины, а также смекалка с соображалкой, свойственные русскому мужику.

Серега решил сменить фамилию и превратился из Зайцева в Кулешова, взяв девичью фамилию матери. В нашем загсе проблем никаких не возникло, в заявлении, в графе «причина», он просто указал: по семейным обстоятельствам. Этого оказалось достаточно. Получил новый внутренний паспорт, сделал новый заграничный, подал документы на финскую визу и получил ее. Стал ездить дальше. Общаясь с коллегами, понял, что не один он такой умный.