Илья Деревянко - Кащеева могила Страница 2

Проницательный Борис Яковлевич оказался прав. Виктор Светлов действительно был бандитом, причем весьма известным в определенных кругах. С трудом выкарабкавшись из очередного запоя, он решил поправить расшатанные нервы и таким образом очутился в сетях фирмы «Мираж». Масляная физиономия Шуллермана Вите не нравилась, но еще больше не хотелось ему идти домой, где обрывали телефон осточертевшие любовницы и высилась гора немытой посуды.

Проглотив три таблетки элениума, чтобы подавить внезапно вспыхнувшее желание выпить, Витя принялся разглядывать остальных членов группы.

«Две девицы: одна миловидная, в элегантном платье (не иначе валютная), другая вульгарная, ярко размалеванная (дешевка!); почтенная супружеская чета общим весом килограммов двести пятьдесят (хрен с ними!); крикливо одетый юнец с претензиями на крутость, но трусоватой рожей (мелкий барыга, спекулянт!); свинорылый бугай (прапор, небось нажился, падло, на конверсии!); низенький толстый тип с глазами хорька и злобненькой улыбочкой (до чего на гаишника похож!) и, наконец, два прилизанных молодых человека во франтоватых костюмах и с блудливыми глазами. Явно бизнесмены из разряда вечных должников (ух вы, мои хорошие, жаль что на отдыхе я!)». Составив для себя таким образом мнение об окружающих, Виктор лениво развалился в кресле с сигаретой в зубах [2].

За окном послышался шум подъехавшего автобуса.

— А вот и транспорт, господа, — расплылся Шуллерман в лучезарной улыбке.

Туристы заторопились к выходу. Последним вышел Витя.

— Ах, козел, ты нас что, на кладбище везти собрался?! — зарычал он, хватая Шуллермана за шиворот. Автобус оказался похоронным, фирмы «Ритуал».

— С транспортом пробле… — заблеял было Борис Яковлевич, но осекся. Железная рука тисками сдавила ему горло.

— Вы что себе позволяете, гражданин! — взвился было «хорек», но, услышав в ответ «Глохни, падло!», замолчал, внезапно вспомнив, что при нем нет ни формы, ни пистолета, ни удостоверения.

Полузадушенный Борис Яковлевич хрипел, прощаясь с жизнью, когда Витя отшвырнул его в сторону.

— Черт с тобой, живи пока, — пробурчал он, остывая, и первым полез в автобус. «Не стоит зря трепать нервы, отпуск все-таки», — подумал про себя Витя, удобно устроился около окна и задремал. Когда остальные туристы, несколько смущенные произошедшим инцидентом, заняли свои места, автобус, старчески пыхтя и дребезжа изношенными деталями, двинулся в путь.

Близился вечер. Дорога, если можно так назвать пыльную, покрытую колдобинами просеку в лесу, петляла среди деревьев. Судя по времени и по карте, суперотель должен был находиться где-то рядом. Витя с хрустом потянулся, открывая глаза.

— Ну что, скоро? — лениво обратился он к шоферу. Тот кивнул, не отрываясь от карты.

— А ведь Шуллерман обманул нас, придурков, — вдруг хрипло, зло рассмеялся Светлов, бросив короткий взгляд в окно. — Лес-то явно не хвойный!

Лес был действительно не хвойный и какой-то уж очень мрачный. Ветви деревьев, кривых и полузасохших, уныло нависали над дорогой. Трава была блеклой и пыльной. Вдали послышался волчий вой.

— Мне страшно, — пискнула одна из девушек, а все остальные почувствовали себя неуютно.

— Ты прав, парень, нас действительно крупно провели, — обернулся к Вите шофер, останавливая автобус. — Вот то место, где, судя по карте, должен находиться отель.

Туристы вылезли из машины. Они очутились посреди большой поляны. Тут и впрямь высился холм, но отеля на нем не было. Более того, на поляне не было вообще ничего, кроме покосившегося указателя, сообщавшего, что город Кащеев располагается в двух километрах отсюда.

Некоторое время все туристы дружно ругались, выдумывая для проходимца Шуллермана самые изощренные пытки. Изобретательность этих благопристойных господ заставила бы помереть от зависти любого садиста высшей квалификации. Один лишь Витя хмуро молчал. Наконец накал страстей пошел на убыль.

— Зря орете, бараны, — пробурчал Светлов. — Шуллермана теперь не достать, не такой он дурак, чтоб, захапав денежки, нас, олухов, дожидаться!

— Что же делать? — жалобным хором взвыла толстая супружеская чета.

— Что делать, что делать! До дому добираться!

— А бензин-то кончается, — вставил свою реплику шофер.

Это вызвало новый взрыв ругани.

— Рядом город, там можно заправиться, — остудила пыл честной компании одна из девушек, та, которая не размалеванная.

Кряхтя от старости и усталости, автобус снова тронулся с места. Дорога понемногу расширялась, постепенно приобретая более приличный вид. Показались первые дома и при самом въезде в город — застекленная будка поста ГАИ. Около нее на обочине стояло несколько машин различных марок, но ни гаишников, ни пойманных бедолаг-водителей почему-то видно не было. Весь асфальт около будки и ступеньки, ведущие внутрь, покрывали бурые пятна, подозрительно напоминающие кровь.

«Пришили небось легавых, — ехидно подумал Витя, — вот потеха-то!»

По правде сказать, городок казался весьма странным. На улицах не было видно ни одной живой души, а все окна плотно закрыты ставнями. Даже двухэтажный дом, покрытый облезлой красной краской, не подавал признаков жизни, хотя вывеска на дверях и пара «воронков» у подъезда ясно свидетельствовали, что это отделение милиции.

Притихшие туристы удивленно поглядывали в окна.

— Может, у них тут эпидемия была? — проскулила размалеванная девица.

— Сама ты эпидемия! — ответил свинорылый бугай тонким, визгливым голосом, в котором чувствовался плохо скрытый страх.

— Где ж в этом е…ном городишке заправка? — неожиданно зарычал разъяренный водитель. Он уже ясно представлял, какой скандал закатит ему дома жена-мегера.

Автобус выполз на центральную площадь города, последний раз чихнул мотором и заглох.

— Кина не будет, кинщик спился, — вынес свое резюме Светлов и хрипло захохотал. — Ха-ха, ну и лох [3] же я, ну и мудила, на такую дешевку купился! Братва со смеху околеет!

Остальные не разделили Витиного веселья, принявшись каждый по-своему выражать возмущение. Шофер долго возился с мотором и вылез оттуда через полчаса, грязный и злой как черт:

— Кина действительно не будет, здесь ремонта на два дня!

— Надо искать ночлег, — наконец отсмеявшись, додумался Витя.

После бурных дебатов (кое-кто предлагал остаться в автобусе, а то вдруг шофер врет, возьмет да и уедет налегке!) люди выбрались наружу. Площадь оказалась маленькой и порядком загаженной. Судя по всему, местные дворники вымерли еще раньше динозавров. Слева высилось здание мэрии. Перед ним красовался памятник Ленину, около которого валялись какие-то объедки, а справа (о счастье!) двухэтажное здание с покосившейся вывеской: кооперативная гостиница «Мечта». Все двинулись по направлению к ней, правда, похожий на хорька толстячок, в котором Светлов безошибочно распознал гаишника, что-то злобно шипел насчет буржуев.

Так же, как и весь город, гостиница производила странное впечатление. На дверях и закрытых ставнями окнах были прибиты большие деревянные кресты, а в остальных местах, где только можно, развешаны гирлянды чеснока.

Звонок долго надрывался внутри на первый взгляд пустого здания, пока, наконец, не послышались чьи-то тяжелые шаги. Скрипучая дверь медленно отворилась. На пороге показался огромного роста бородатый мужик. В руках он держал охотничий полуавтоматический карабин и угрюмо разглядывал наших туристов.

— Пули двенадцатого калибра, — после некоторого молчания сообщил он и неожиданно добавил: — Серебряные!

— Ты чего, земляк, с цепи сорвался? — поразился шофер. — Мы только переночевать хотели!

Мужик опять задумался, затем, не снимая пальца со спускового крючка, искоса глянул на часы.

— До заката пятнадцать минут, значит, они не из «этих», — пробормотал здоровяк себе под нос и уже громче пригласил: — Заходите.

ГЛАВА 2

Туристы расселись в столовой около электрического камина и, дожидаясь ужина, принялись знакомиться. Чтобы не утомлять читателя, скажем, что профессии их Витя определил абсолютно верно.

Проститутку звали Света.

Размалеванную — Марина.

Братьев коммерсантов — Сергей и Аркадий Рыбаковы.

Гаишника — Семен Учватов.

Мелкого барыгу — Федя Палихин.

Толстых супругов — Анна Матвеевна и Владлен Изотопович Марципановы.

Свинорылого прапорщика-ворюгу — Александр Воеводин и, наконец, шофер назвался Колей.

Для полной ясности остается лишь добавить, что «размалеванная дешевка» оказалась дочкой богатых родителей и студенткой престижного института, а Марципановы — руководящими сотрудниками мясокомбината. (Естественно, что профессию свою назвали не все, это я вам сообщаю так, по секрету, только вы никому, ладно?!)