Аркадий Карасик - Гибель межзвездной лаборатории Страница 2

- Водитель нарушил Правила, поехал на красный свет, - замогильным тоном продекламировал старлей. - Он будет наказан! Пропустите меня...

- Нет, не будет! - не двигаясь с места, твердо заявила женщина и в её голосе прозвучал металл.

Гаишник уже не радовался нежданному доходному развлечению. Несокрушимая уверенность дамы насторожила его. Вдруг - супруга министра либо даже Президента? Нахватаешься неприятностей по самое горло. Легко могут сплавить в костромскую деревушку, откуда он прибыл в Москву.

Но все же сдаваться мент не собирался. Принципиальность - превыше всего. Голоса зевак разделились: одни выражали солидарность с провинившимся водителем, другие подбадривали старлея, третии активно голосовали за дамочку.

- Вы-то кто? Пред"явите документы...

Дама подняла перед глазами офицера милиции красную книжицу.

- Я - следователь прокуратуры. Вот мое удостоверение. С нарушителем разберусь сама. Пред"явлю ему обвинения по статьям...

Посыпались номера статей, подпунктов и комментариев.

Я буквально вытаращил глаза и по идиотски раскрыл рот. Обалденная память! Как все это помещается в женской головке, предназначенной совсем для других мыслей и желаний? Мне бы такие способности - горы бы свернул, реки повернул вспять...

Для начинающего бизнесмена - глупейшие мечтания! Подумаешь - горы, реки! Вот основать стоящую фирму или завладеть контрольным пакетом акций какого-нибудь "Никеля" - другое дело. Как выражаются мои криминальные сограждане - в цвет.

Ошеломленный представитель Закона сдался на милость непробиваемого следователя. То ли решил не связываться с прокуратурой, то ли посчитал мою вину не такой уж серьезной. Угрожающе взмахнул жезлом и нацелился на менее опасный "мерседес". С запасом желанных баксов.

Женщина без приглашения спокойно уселась в мой "жигуль". Подобрала пол плаща, достала сумочку с макияжем. Показала мне на водительское место. Будто милостиво разрешила занять его.

- В наказание отвезете меня на работу...

Дай-то Бог всю оставшуюся жизнь подвергаться подобным "наказаниям", подумал я, незаметно оглядывая "пассажирку". Всю, от новеньких тупоносых туфелек с какими-то блестящзими побрякушками до модной прически, немного пострадавшей при падении.

Женщина спокойно, не глядя в мою сторону, оглаживала помятый плащ. Не спрашивая разрешения, повернула к себе зеркало заднего вида принялась пудриться и краситься.

А я продолжал изучение новой знакомой. Более детально и далеко не безгрешно.

Личико подходящее. Несколько широковат лоб - наверно, упряма до дикости. Впрочем, покладистых женщин мне встречать ещё не довелось - все они упрямы. Каждая по своему. Носик - аккуратный, едва заметно вздернут. Губы припухшие. Шейка - тонкая, удлиненная. А ниже... Господи, что за красота! Грудки - аккуратные, несколько вликоватые, но зато, похоже, упругие... И такая прелесть могла погибнуть под колесами слишком уж резвого, черт бы его подрал, "жигуленка"!

Прощаясь возле под"езда прокуратуры, Надежда Павловна, не церемонясь и не краснея, вручила мне визитную карточку. С номерами телефонов: служебного и домашнего. Служебный пока-что мне ни к чему, а вот над домашним не мешает призадуматься.

Мы начали встречаться. Гуляли по аллеям парка и по набережной, любовались закатами, посещали кинотеатры и концертные залы. Я чувствовал себя наивным пацаном, ещё не познавшим женской сладости. Осыпал кокетливую спутницу гроздьями комплимантов, прозрачно намекал на совместное чаепитие в домашней обстановке.

Бесполезно. Несмотря на всяческие уловки, я так и не дождался от Нади приглашения посетить её "девичий терем". Мы продолжали бродить по паркам и набережным, зевали на концертах духовной музыки, до поздней ночи просиживали в ресторанах. И - все. Ни для души, тем более, ни для тела.

В ответ на мои приглашения навестить скромную четырехкомнатную квартиру в двух уровнях с джакузи и домашним кинотеатром дамочка либо возмущенно фыркала, демонстрируя свою белоснежную невинность, либо пропускала мимо ушей. Неожиданно отреагировала только на сотый, без преувеличения, отчаянный мой призыв к благоразумию и гуманизму.

- Пожалуй, придется согласиться, - наморщила она интеллигентный лобик, будто посещение монашеской обители воздыхателя - невесть какой подвиг. Только заранее предупреждаю, дорогой Гера, никаких посягательств на... сам понимаешь что. Учти, хамства я не потерплю! В любой форме.

- Какое хамство, - взметнул я к тучам, заполонившим небо над городом, руки, жаждущие женских прелестей. - Клянусь правами свободного человека и покорением космоса, ближе трех метров не подойду!

- Положим, ты преувеличиваешь, я не собираюсь общаться с тобой по мобильнику либо с помощью древнего рупора. Вполне достаточен разрыв между нами, скажем, тридцать-сорок сантиметров...

Первый вечер я держал себя, как говорится, на уровне. Самолично накрыл стол, выставил на него содержимое громадного импортного холодильника. Уселся напротив гостьи. Даже благовоспитанно сложил ручки на скатерти.

Подобная смиренность пришлась ей по вкусу. От спиртного категорически отказалась, а вот ароматный чаек с ореховым тортом и бисквитами испробовала. Под аккомпанимент страстной мелодии, льюшейся из телека, и эротических телодвижений любовной парочки. Все это Надежда воспринимала спокойно, без стыдливо опущенных глаз и учащенного дыхания.

Второе посещение - через два дня, следующее - через день. Если сближение продлится такими же темпами - через пару недель она притащит в мою квартиру свои чемоданы, оккупирует вторую половину огромной двухспальной кровати итальянского производства.

При одной мысли об ожидающем меня жестком семейном ошейнике сжалось сердце и закружилась голова... Нет, нет, я ещё не готов к подобному развитию событий! Вполне достаточно пары ночей в постели, да и то с трехдневным разрывом.

Во время, теперь уже не упомню какого по счету визита, я попытался овладеть сдобной гостьей. По современному, без об"яснений в любви и сентиментальных вздохов. Обнял со стороны спины, запустив руки под кофточку призывно сжал в ладонях груди. Я не ошибся - тугие. Одновременно, легонько подтолкнул в сторону спальни. Выражаясь инженерными языком, придал "об"екту" первоначальный импульс.

Атака захлебнулась, едва начавшись. Кажется, следователь прокуратуры прошла полный курс обучения самбо, джиу-джитсу, карате и черт его знает каким ещё силовым приемчикам. Я отлетел в сторону, растопырив руки и ноги, плюхнулся на пол на подобии лягушки.

Снизу вверх с уважением поглядел на воительницу.

- Нам с тобой не по шестнадцать лет, - спокойно, без малейшего волнения, продекламировала она. - Я успела побывать замужем, ты, наверняка, пропустил через себя не один десяток женщин разных возрастов и привычек. Любовные игры нам не в диковинку. Поэтому предлагаю остаться друзьями. Сознаю, звучит несколько штампованно и примитивно, но...

Особого примитивизма, каюсь, я не заметил, но вынужденно согласился. Друзьями так друзьями. Авось, пройдет какое-то время и дружба непременно перерастет в любовь... То-бишь, в сексуальную близость.

- А поцеловать тебя, как друга, разрешается? - невинно спросил я после того, как мы скрепили договор о дружеском сосуществовании рюмками бренди. Или считаешь, что дружеский поцелуй тоже имеет близкое отношения к так нелюбимому тобой сексу?

- Почему же, - усмехнулась Надежда Павловна. - Дружеские поцелуи разрешаются.

И подставила не губки, на что я втайне рассчитывал, - пухленькую ароматную щечку...

Вторая крупная глупость набирала скорость, но наши с Надей отношения попрежнему буксовали на месте. Я не унывал. Однажды робко попытался переключиться с щечек на губки. Женщина поколебалась, но не стала применять пошлых силовых приемчиков - насмешливо улыбнулась и погрозила мне наманекюренным пальчиком.

На следующий день мне все же удалось отведать вкус поцелуя. Он оказался потрясающим. Почувствовав головокружение, чтобы не свалиться с дивана, ухватился за женскую грудь. Возражений не последовало. А вот ненавязчиво расстегнуть молнию на юбке мне не разрешили. Без ударов и выворачивания суставов - гостья просто решительно отвела в сторону наглые мои пальцы.

Когда Борис Николаевич страдающим с перепоя хриплым голосом сообщил по телефону о происшествии на складе готовой продукции, Надежда Павловна полулежала на диване. Как легко можно догадаться, мы с ней всю ночь занимались не подсчетами моей прибыли за прошлый год и не политическими разногласиями законодательной и исполнительной властей. Время незаметно прошла в бесплодных атаках и стойкой обороне

Поэтому мне было не до сногсшибательной новости инженера-снабженца. За окном распускался рассвет. Едва народившееся солнце с любопытством и удивлением заглядывало в окно гостиной.

Не дослушав, я положил трубку рядом с аппаратом и решился ещё раз штурмануть неприступную твердыню. Правда, Надя уже побывала замужем и "твердыни", как таковой, не представляла. Но этот факт не мешал ей в самые ответственные моменты выскальзывать из мужских об"ятий и снова и снова твердить о "чисто дружеских отношениях".